– И скольких он переманил? – Мириэл вновь наполнила его чашу.

– По крайней мере, двоих. Эдвина из Котмора и Томаса Боулегса.

– Но ведь они лишь недавно стали твоими заказчиками, – резонно заметила Мириэл. – До этого работали с другими. Похоже, на них просто трудно угодить. – Она тщательно подбирала слова. Роберт, она знала, и сам был напористый – как в профессиональной деятельности, так и в повседневной жизни – и, безусловно, не гнушался переманивать поставщиков у более слабых конкурентов, если представлялась такая возможность. Теперь же, когда он сам оказался жертвой чужих интриг, его возмущение не знало границ.

Роберт забрал у нее чашу с вином и стал пить медленнее. Лицо его несколько просветлело, дыхание выровнялось.

– Разумеется, я не потерплю, чтобы этот негодяй отравлял все вокруг своим ядом и баламутил других.

– Что ты намерен предпринять?

Он бросил на нее быстрый взгляд. Его глаза горели решимостью, и она поняла, что в его голове уже зреет какой-то план.

– Поговорю со своими поставщиками, попробую убедить их в том, что им выгоднее продавать свою шерсть мне. – Он сделал последний глоток и остатки вина выплеснул на землю. – Если придется, предложу более выгодные условия, чем де Лаполь.

Мириэл видела, что эта мысль причиняет ему боль. Своими действиями де Лаполь не только ставил под угрозу доходность его предприятия, но и унижал его мужское достоинство.

– Поступай, как сочтешь нужным, – напутствовала она мужа, выражая ему участие и поддержку.

Роберт угрюмо кивнул, но потом все же улыбнулся ей. Взяв лицо жены в свои ладони, он крепко поцеловал ее в губы.

– Я всегда выбираю самое лучшее, – сказал он.

Мириэл вздохнула, глядя ему вслед. Она была довольна своим браком с Робертом: преимущества, которые давал ей этот союз для ее ткацкого производства, перевешивали недостатки проживания с ним под одной крышей. Роберт добывал лучшую шерсть для ее станков и переправлял ее сукно вместе со своим руном, таким образом сокращая затраты для обоих. Его неслабеющая мощь и напористость вызывали у нее восхищение, но порой он перегибал палку, так что ей оставалось лишь развести руками от бессилия. Подобно псу, натасканному на травлю привязанных быков, он мертвой хваткой впивался в добычу, не позволяя себе ни минуты передышки. Даже дома он строил планы и придумывал, как бы отхватить кусок побольше. Вот почему он так взбесился, когда де Лаполь попытался перехитрить его. Роберт признавал конкуренцию, но, если конкуренты начинали угрожать его интересам, он воспринимал это как личное оскорбление.

Над прилавками разнеслась барабанная дробь. Актеры завершали акробатический танец. Знакомый мужчина в толпе зрителей зааплодировал и бросил акробатам горсть мелких монет. У Мириэл перехватило дыхание и екнуло сердце.

За полгода, миновавшие со времени их разговора возле барж, она лишь раз видела Николаса, и то мельком, когда ездила в Бостон. Внутренний голос твердил ей, что общаться с ним опасно, что ей следует убежать и спрятаться, если у нее есть хоть капля благоразумия. Но за всю жизнь Мириэл убежала только один раз – из монастыря, причем как раз с этим человеком.

По завершении танца Николас подошел к ее лавке и вежливо кивнул Уолтеру и его покупателю. Потом улыбнулся Мириэл, отчего на его щеках прорезались привлекательные морщинки.

– Госпожа Уиллоби, рад снова видеть вас. Надеюсь, вы в добром здравии? – Учтивый и обходительный, играет роль для Уолтера и его заказчика.

У Мириэл будто что-то опустилось внутри. Она встречала мужчин куда более красивых и стройных, но ни один из них не был так волнующе обаятелен и не знал столько о ее прошлом.

– Вполне, благодарю, – ответила она, выдавив улыбку. – А как поживаете вы сами и госпожа Магдалена?

Он насмешливо прищурился:

– Госпожа Магдалена чувствует себя прекрасно, хотя на этот раз я путешествую без нее. У нее на крючке сразу несколько рыбок. – Он провел ладонью по рулону флорентийской камки.

– Значит, вы не желаете приобрести в подарок несколько элей этой ткани? – Мириэл взяла мерную палку.

Николас с улыбкой покачал головой:

– Вопреки тому, что многие обо мне думают, я – не денежный мешок.

Мириэл скорчила гримасу в ответ на его реплику, на слух совершенно невинную, но содержащую глубокий смысл для тех, кто имел причины вникнуть в значение слов. Он никогда не позволит ей забыть о прошлом.

– Тогда чем могу служить? Если вам нужен Роберт, он сейчас улаживает кое-какие дела, хотя, полагаю, ему захочется переговорить и с вами.

Николас качнул головой, но потом глаза его вспыхнули, и она догадалась, что он передумал.

– Да, я хотел бы обсудить с ним кое-что и надеялся напроситься к вам на ужин. Уж очень мне все понравилось у вас прошлый раз – и стол, и общество. Было бы здорово совместить полезное с приятным.

И Мириэл, вопреки здравому смыслу, пригласила его домой, одновременно удивляясь собственной склонности к самоистязанию. Они, как и в прошлый раз, будут отпускать язвительные замечания, стараясь побольнее ужалить друг друга, снова будут вести игру на острие ножа. Значит, она хочет держать его в поле зрения, опасаясь, что он ей навредит? Или ей просто доставляет мучительное удовольствие смотреть на него? Она подозревала, что ее решение в большей степени продиктовано второй причиной, но отступать уже было поздно. Теперь ей придется играть с огнем, прямо как тем бродячим актерам.