Не сказав больше ни слова, он первым шагнул к двери.

3 часа 49 минут

— О местонахождении коммандера Пирса по-прежнему никаких известий, — доложил по внутреннему переговорному устройству Брэнт.

Пейнтер сидел за столом. Отсутствие новостей одновременно огорчало и радовало его. Но прежде чем он успел разобраться в своих чувствах, Брэнт продолжал:

— И только что пришел доктор Дженнингс.

— Пригласи его ко мне.

Доктор Малькольм Дженнингс, глава научно-исследовательского отдела, позвонил полчаса назад, настаивая на немедленной встрече, но Пейнтер не смог его принять из-за случившегося в охраняемом доме. Даже сейчас он мог выделить Дженнингсу только пять минут.

Дверь открылась, и в кабинет вошел Дженнингс, с порога поднимая руку:

— Знаю… знаю, что ты занят… но это не может ждать. Пейнтер указал ему на кресло напротив.

Бывший судебно-медицинский эксперт опустил свое долговязое тело в кресло, но на самый край. Было видно, что он возбужден. В руке Дженнингс сжимал папку. Ему было уже около шестидесяти, и в «Сигме» он работал с тех самых пор, как Пейнтер ее возглавил. Дженнингс поправил очки с полумесяцами чуть голубоватых стекол, которые снижали нагрузку на глаза во время работы за компьютером. Кроме того, очки прекрасно дополняли смуглую оливковую кожу и седеющие глаза, придавая Дженнингсу вид мудрого ученого. Однако сейчас чувствовалось, что патологоанатом измотан долгой ночной работой, хотя глаза его и горели маниакальным восторгом.

— Смею предположить, речь идет о тех материалах, которые переправила с острова Рождества Лиза, — начал Пейнтер.

Кивнув, Дженнингс раскрыл папку и достал две фотографии, жуткие снимки чьих-то ног, судя по всему пораженных гангреной.

— Я внимательно изучил примечания токсиколога и бактериолога. Перед нами больной, у которого кожная бактерия внезапно стала злокачественной и теперь пожирает мягкие ткани его собственных ног. Мне еще никогда не приходилось видеть ничего подобного.

Пейнтер взглянул на снимки, но, прежде чем он успел задать вопрос, врач вскочил на ноги и принялся возбужденно расхаживать по кабинету. — Понимаю, первоначально мы присвоили катастрофе у берегов Индонезии низший приоритет, полагая, что задачей операции будет лишь сбор информации. Но после таких находок необходимо пересмотреть эту точку зрения. И немедленно. Я пришел сюда лично, чтобы просить о присвоении случившемуся статуса критического уровня номер два.

Пейнтер выпрямился в кресле. Такой уровень будет означать, что в Индонезию придется бросить значительные дополнительные ресурсы.

— Нам нужно больше, чем то, чего могут добиться всего двое специалистов, — продолжал Дженнингс. — Я хочу как можно скорее отправить на место полностью укомплектованную бригаду экспертов, даже если для этого нам придется обратиться за помощью к армии.

— Тебе не кажется, что не надо торопить события? Монк и Лиза должны выйти на связь, — Пейнтер сверился с часами, — чуть больше чем через три часа. Когда у нас будет больше информации, мы сможем разработать новый план.

Сняв очки, Дженнингс потер глаз костяшкой пальца.

— По-моему, ты ничего не понял. Если предварительные заключения токсиколога окажутся верны, мы имеем дело с экологической катастрофой, которая, возможно, окажет влияние на всю биосферу Земли.

— Малькольм, тебе не кажется, что ты преувеличиваешь? Все эти данные лишь предварительные. Основанные преимущественно на предположениях. — Пейнтер махнул на фотографии. — Не исключено, что речь идет всего лишь о единичном эпизоде.

— Даже если бы это действительно было так, я бы посоветовал забросать весь остров зажигательными бомбами, а затем на несколько лет полностью закрыть все окружающие его воды. — Дженнингс посмотрел Пейнтеру в глаза. — А если существует хоть малейшая вероятность распространения этой заразы, налицо потенциальная угроза глобального коллапса окружающей среды.

Потрясенный Пейнтер посмотрел на патологоанатома. Дженнингс был не из тех, кто поднимает панику по пустякам.

Врач продолжал:

— Я проанализировал все имеющиеся данные и подготовил краткое заключение. Ознакомься с ним и верни мне. Чем раньше, тем лучше.

Он положил папку на стол. Погладив обложку рукой, Пейнтер пододвинул папку к себе:

— Я займусь этим прямо сейчас и в течение ближайшего получаса загляну к тебе.

Дженнингс кивнул с признательностью и облегчением. Он направился к дверям, но на пороге остановился и добавил последнее предостережение:

— Помни: мы так и не можем сказать со всей определенностью, что погубило динозавров.

С этими словами патологоанатом вышел из кабинета. Взгляд Пейнтера помимо воли вернулся к жутким фотографиям на столе. Ему отчаянно хотелось верить, что Дженнингс ошибается. За событиями последних нескольких часов он почти начисто забыл о ситуации на острове Рождества.

Почти.

Всю ночь мысли о Лизе не покидали его. Но вот теперь вспыхнули новые опасения, разожженные тревогой Дженнингса. Пейнтер изо всех сил старался не давать им волю. Лиза так и не перезвонила. Судя по всему, не произошло ничего чрезвычайного, что потребовало бы еще одного экстренного вызова. И все же…