Всё псу под хвост, подумал Морис. У них в головах есть эта небольшая картинка, которая показывает им, как хорошо и красиво всё может быть…

Посмотри в эти маленькие розовые глазки, сказали Морису мысли в его голове. Посмотри на эти маленькие дрожащие носы. Если ты сейчас удерёшь и оставишь их в беде – как ты сможешь потом хоть когда-нибудь смотреть на такие маленькие дрожащие носы?

– Но мне это и не нужно, – ответил Морис сам себе вслух. – В этом-то и дело!

– Что? – спросила Персик, подняв глаза от книги.

– Так, ничего… – Морис помедлил. Ничего не помогало. Это противоречило всему, что составляло суть кошки. Вот что случается с теми, кто начинает думать, рассуждал он.

Это приносит только неприятности. Даже если ты знаешь, что другие люди в состоянии сами думать, ты всё равно начинаешь думать за них.

Люди, конечно, были полезны. Они умели открывать двери и приносить рыбу. Морис застонал.

– Нам надо, пожалуй, всё-таки выяснить, что случилось с мальчиком, – сказал он.

В подвале было темно. И не считая тихого стука падающих время от времени капель, там не было никаких звуков, кроме двух голосов.

– Давай начнём с начала, – сказала Малисия. – У тебя нет с собой какого-нибудь ножа?

– Нет, – ответил Кейт.

– Или спичек, чтобы пережечь наши путы?

– Нет.

– И рядом с тобой не лежит никакого острого предмета, чтобы перетереть об него верёвку?

– Нет.

– И ты не можешь протащить ноги сквозь руки, чтобы руки оказались впереди?

– Нет.

– И ты не обладаешь никакими тайными способностями?

– Нет.

– Ты уверен? Когда я тебя в первый раз увидела, я сразу подумала: у него есть какие-то тайные способности, которые проявятся, как только он попадёт в беду. Я думала: у того, кто настолько бесполезно выглядит, его бесполезность наверняка является только маскировкой.

– Нет, я уверен в этом. Послушай, я обычный человек. Да, меня действительно вскоре после рождения подкинули. Я не знаю, почему. Так случилось. Но я слыхал, что такое бывает часто. В этом нет ничего особенного. И у меня нет никаких тайных отметин, и я не замаскированный герой, и никаких особенных способностей у меня нет. Ну ладно, я хорошо умею играть на разных музыкальных инструментах. Но это потому, что я много упражняюсь. И в любом случае я совсем не тот человек, который годится в герои. Я справляюсь как-то, нахожу свою дорогу в жизни, но и не более. Я стараюсь как могу. Понятно?

– О, – только и смогла ответить Малисия.

– Тебе надо было кого-то другого искать.

– Так ты совсем не можешь помочь?

– Нет.

Некоторое время они молча сидели в темноте. Потом Малисия сказала:

– Знаешь, я думаю, это приключение во многих смыслах неправильно организовано.

– Да что ты говоришь?! – ответил Кейт.

– Да! Никто не должен быть связан таким образом.

– Ты что, до сих пор не понимаешь, Малисия? Это не история, – сказал Кейт настолько спокойно, насколько мог. – Я всё время пытаюсь это тебе объяснить. Настоящая жизнь непохожа на истории. В настоящей жизни нет никакой… магии, которая следит за тем, чтобы с тобой ничего не случилось, чтобы негодяи отворачивались в подходящий момент, чтобы они тебя не били слишком сильно, чтобы они тебя бросали связанную прямо рядом с каким-то ножом, вместо того, чтобы убить. Ты меня понимаешь?

В ответ раздалась только угрюмая тишина.

– Моя бабушка и моя тётка были известные рассказывательницы историй, – сказала наконец Малисия. Её голос немного дрожал. – Агонисия и Эвиссера Гримм.

– Да, я знаю, – ответил Кейт. – Ты уже говорила об этом.

– Моя мать тоже стала бы хорошей рассказывательницей историй, но мой отец не любит истории. Поэтому я поменяла мою фамилию на Гримм, из профессиональных соображений.

– Ах…

– Когда я была маленькой, меня били за то, что я рассказывала истории, – продолжила Малисия.

– Били? – переспросил Кейт.

– Ну, не били, а шлёпали, – призналась Малисия. – По ноге. Но это было больно. Мой отец говорит, что в управлении городом истории не помогают. Он говорит, надо быть практичным.

– О.

– Тебя что, вообще ничего не интересует, кроме музыки? Он сломал твою флейту!

– Значит, я куплю себе новую.

Его спокойный голос уже почти доводил Малисию до бешенства. – Я тебе скажу кое-что! – выкрикнула она. – Если человек не сделает из своей жизни историю, то его жизнь будет частью истории кого-то другого!

– А если твоя история не функционирует?

– Значит, надо её менять до тех пор, пока она не начнёт функционировать.

– Звучит глупо.

– Ха, и это ты говоришь. Ты – всего лишь одно из лиц в предыстории кого-то другого. Ты предоставляешь принимать за тебя решения коту!

– Да, потому что Морис…

Голос перебил его: – Нам пойти погулять, пока вы тут перестанете вести себя как люди?

– Морис? – спросил Кейт. – Ты где?

– В сточной трубе, и поверь мне, что это была очень в меру приятная ночь, – ответил голос кота из темноты. – Знаешь ты, сколько здесь подвалов? Персик сейчас принесёт свечу. Здесь так темно, что даже я не могу ничего видеть.