– Одна целая четыре десятые миллиона долларов, – холодно сказал Тони. – Это, конечно, весьма уважительная причина для жалости, не так ли?

– Она работает день и ночь за эти деньги, Тони. Ты уж мне поверь, я-то знаю.

– А я, значит, не работаю? – И окинул актера ледяным взглядом.

Нейл вздохнул. Они целыми днями спорили о деньгах, а сегодняшняя заметка в «Таймс» снова подлила масла в огонь. Из-за этого даже не состоялась их воскресная поездка на побережье.

– Я этого не говорил. Сядь, пожалуйста. Я столько возился, готовил рыбу. Это ведь твое любимое блюдо.

– Ты пойдешь и попросишь у нее двадцать тысяч?

Нейл поднял на него глаза.

– Нет. На этот раз удовлетворяй свои голодные инстинкты за собственный счет.

Облокотившись на кухонную стойку, Тони несколько секунд пристально изучал его. Потом, самодовольно улыбнувшись, знаком показал Нейлу следовать за ним в гостиную.

Озадаченный, Нейл повиновался и увидел, что Тони подошел к полке, где хранилась прекрасная коллекция старых фильмов – от детективных сериалов до психологических драм. Не задумываясь, он взял одну из кассет и вставил ее в видеомагнитофон.

– Ты можешь сесть, – небрежно разрешил Тони.

Нейлу не понравилось холодное и сытое выражение его лица. Появилось изображение без звука, во рту у Нейла пересохло, и он без сил опустился на диван. На телевизионном экране он и Тони тесно сплелись в страстном объятии. Лицо Тони было полностью скрыто, а его, Нейла, было вполне узнаваемо.

Если бы ситуация не была столь жалкой, он бы расхохотался. Его использовали! И, надо сказать, здорово использовали. Он не знал наверняка, сколько этой пленке месяцев, но она явно была сделана в этом году. Возможно, сразу же после того, как Тони узнал, что Карен скоро станет кинозвездой – и очень богатой кинозвездой.

– Зачем ты это сделал?

Тони был явно удивлен.

– Ответ напрашивается сам собой, тебе не кажется? Особенно после нашего сегодняшнего разговора о том, что мы должны или не должны делать.

– Ты хочешь использовать эту запись против меня?

– Если будет необходимость, – сказал Тони, нажав кнопку выброса кассеты.

Нейл откинулся на спинку дивана. После многих месяцев проб и прослушиваний удалось-таки получить второстепенную роль в пьесе «Уик-энд в Мауи». Если эта запись или слух о его гомосексуальных наклонностях станут достоянием гласности, то он пропал.

– Сколько копий ты сделал? – спросил Нейл таким слабым голосом, что сам едва услышал себя.

– Три… или четыре. Я забыл. Кстати, на мой взгляд, совсем не плохая работа. – Глаза его смотрели насмешливо, почти с издевкой. – Что же ты молчишь? Я хочу услышать твое мнение. В конце концов, кино – твоя специальность.

– Замолчи.

Нейл посмотрел на своего молодого любовника, и ему показалось, что он впервые видит Тони. Слегка порочный, очаровательный мальчик, которого Нейл знал и любил, теперь показал себя с такой стороны, что ему захотелось убежать от него куда глаза глядят.

Тони сел рядом.

– Ладно. Давай поговорим серьезно. Все, чего я прошу, чтобы ты посмотрел на это дело здраво. Что для тебя сделала Карен? Ничего! Она оставила тебя и уехала в Лос-Анджелес, когда ты переживал худшую полосу в своей жизни, а потом вернулась лишь для того, чтобы вышвырнуть из дома, как какого-нибудь воришку. И не забывай, что она сделала с «Ундиной»: просто украла у тебя спектакль! Ты был там главной притягательной силой, пока не появилась Карен. Это тебя должен был заметить продюсер из Голливуда, а не ее. И это ты покупал бы сейчас дом за полтора миллиона долларов в фешенебельном районе Нью-Йорка и играл бы заглавную роль в дорогом голливудском фильме.

– У меня была такая возможность, – проронил Нейл.

Он промолчал о том, что такие мысли уже давно посещали его. Да, в глубине души Нейл завидовал Карен с самого начала – ее таланту, молодости, силе, ее особому магнетизму, которые он, увы, так быстро растерял.

– А теперь у тебя снова есть возможность все это получить, – продолжал Тони. – Немного удачи плюс твой большой талант – и «Уик-энд в Мауи» станет вторым рождением Нейла Хаммонда. Я верю в тебя, Нейл. Но и ты должен мне верить, ведь я хочу, чтобы нам обоим было хорошо.

Нейл молчал. Ему бы следовало сейчас встать и послать Тони ко всем чертям, но его физическая и эмоциональная связь с этим наглым смазливым мальчиком была слишком сильна. Даже теперь. А кроме того, Тони прав: двадцать тысяч долларов – не такая уж большая сумма для женщины, которая только что купила дом на Пятой авеню.

– Ладно, я сделаю это, – сказал он наконец. – Но дай мне несколько дней, я обдумаю, как ей это все преподнести.

Карен наотрез отказалась нанимать прислугу на полный день и дворецкого, как предлагала Петри, но согласилась, что ей нужна помощь по дому. После нескольких собеседований она наконец остановилась на доброй круглолицей итальянке по имени Кончитта, которая любила детей, весь день распевала арии из «Риголетто» и наполняла дом потрясающими ароматами итальянской кухни.