– Скажите, – обратилась Делия к портье, – мистер Истон… он был один? Никто не сопровождал его? Я хочу сказать, не было здесь другого джентльмена с «Центральной Америки»?

Она затаила дыхание в ожидании ответа, но служащий пожал плечами:

– Не могу сказать, мэм, я только что заступил. Сменщик передал мне послание для миссис Истон, а больше я ничего не знаю.

– Благодарю… – прошептала Делия.

Здравый смысл подсказывал, что если бы Кент был с Энзелом, он непременно дал бы ей знать. Может быть, Истон сообщит что-нибудь? Они с Адди уселись на диван в уголке вестибюля и задремали.

Прошло около полутора часов. Время близилось к полуночи, когда тишину просторного помещения нарушили торопливые шаги.

– Моя жена здесь? – обратился Энзел к портье и повернулся в указанном направлении.

Адди стояла, приподнявшись на цыпочки, прижав руки к груди, с побледневшим лицом. Без единого слова она бросилась мужу в объятия. Глядя, как судорожно они прижимаются друг к другу, Делия не удержалась от слабой улыбки. Она терпеливо ждала, не считая себя вправе мешать этому счастливому воссоединению, даже ради того, чтобы рассеять свои страхи.

– Боже мой, Энзел, ведь со мной Делия! – наконец воскликнула Адди. – А что с Кентом? Его тоже подобрал барк?

– Мне очень жаль, миссис Брэдфорд, – вздохнул Энзел. – Мы с Кентом оставались на борту парохода до последней минуты, но потом нас разбросало в разные стороны. Я плыл, пока меня не заметили с барка. А Кента я так больше и не видел.

Делия опустила голову, чтобы не видеть жалости в его глазах. Она так и предполагала, но слова Энзела будто подписали окончательный приговор. Собрав все силы, она поблагодарила и добавила, что счастлива за подругу.

– Но, дорогая… – тихо сказала Адди, закусив губу, – отчаиваться рано! Это ведь океан, в нем полно разных судов. Возможно, Кент еще объявится. Ведь такое может случиться, правда, Энзел?

– Конечно, – подтвердил тот без особой уверенности.

– Да… – механически произнесла Делия, внезапно ощутив себя на грани обморока. – Я должна… отдохнуть. Доброй ночи…

И она пошла к лестнице неверным шагом человека, только что пережившего тяжкое потрясение.

– Эй! Есть кто живой?

Окрик заставил Кента очнуться. Поначалу он ощущал лишь то, что его, как пробку, по-прежнему бросает с волны на волну и что кругом царит почти непроглядный мрак, только над головой в прорехе между тучами ярко светит одинокая звезда. Впрочем, вскоре и она исчезла из виду.

Шевельнувшись, он понял, что лежит на чем-то твердом ногами в воде и что спасательный жилет все еще при нем. Ложе его оказалось расколотой пополам дверью. Мышцы совершенно затекли и не повиновались, а нога, похоже, была сломана.

– Я здесь! – крикнул он.

Вернее, попытался крикнуть, на деле же едва слышно прохрипел. Во рту так пересохло, что язык казался чем-то инородным. Сухо сглотнув, Кент не сразу обрел голос для второй попытки.

– Я здесь!

– Где вы? – живо спросили чуть в стороне.

Кент приподнялся, балансируя на своем жалком плоту. Ни единого огонька во тьме штормовой ночи, ни единого темного силуэта.

– Кто там? – крикнул он, боясь, что голос ему почудился.

Ответом был плеск, заметно отличавшийся от плеска волн. Что-то приближалось к нему и вскоре стало различимо во мраке: большой кусок дощатого палубного покрытия с пустыми бочками по бокам. Кент начал подгребать в ту сторону, стараясь не бередить сломанную ногу. Вскоре его уже втаскивали на плот.

– Это что же, все, кто уцелел? – спросил он, оглядевшись.

– Откуда нам знать? – был ответ. – Поначалу кричали со всех сторон, но подобрать удалось разве что пару человек. Тьма-то ведь кромешная!

Кент узнал говорившего – это был боцман. Прошло некоторое время.

– Смотрите-ка! Похоже на корабельные огни!

Все повернули головы в указанном направлении. И верно, там виднелось что-то большое и темное. Мимо шло судно. Все начали кричать во всю мощь голосовых связок. Судно замедлило ход, но затем двинулось в сторону от плота.

– Они нас не видят, просто разыскивают уцелевших!

Попробовали грести, но плот, как назло, все дальше относило волнами. Огни отдалялись и отдалялись, пока не исчезли из виду. В последующие часы удалось подобрать еще кое-кого из тех, кто не пошел на дно вместе с пароходом. Постепенно на плоту собралось около дюжины человек. Измученные долгой борьбой с волнами, они надеялись, что провидение пошлет им еще один шанс на спасение.

Кент полагал, что потерял сознание после удара по голове, о чем свидетельствовала большая и очень болезненная опухоль. К счастью, кровотечение давно остановилось, и удар, похоже, был скользящим. Он ухитрился немного подремать, несмотря на то что плот так и подбрасывало, а когда снова открыл глаза, брезжил угрюмый серый рассвет. Океан был пустынен. Его спутники ворчали, что надо было постараться и догнать судно, что плот перегружен и долго не протянет.