Жрецы, не разбирая дороги, ринулись во тьму.

Арс собирался дунуть в манок тихонько, для пробы сил, но звук неожиданно вырвался мощный, гулкий. Через мгновение Топыряк осознал, что дудит изо всех сил, Рыггантропов и Нил зажимают уши руками, а мир вокруг странным образом трясется и колеблется.

Он попытался отодвинуть манок от губ, но тот словно прирос к лицу, высасывая и высасывая дыхание…

– У-у-у-ур-р-ргх-х-х-х! – последний отзвук громогласного воя заставил обрушиться грифельную доску.

Проживающие за ней слизняки принялись в панике разбегаться.

А затем почерневший и как-то скукожившийся манок потяжелел и будто сам потянул руки вниз.

– Э… ну как? – поинтересовался Арс

– С-с-с-с… – сказал Тили-Тили, с негромким хлопком разворачивая уши.

– Круто! – выдохнул Рыггантропов.

– Я думаю, нас услышали даже на Влимпе, – пробормотал Нил. – Но где же демоны?

Со стены упал кусок штукатурки, за ним второй, третий, с грохотом вывалился фрагмент каменной кладки.

В дыру проникло что-то черное, похожее на струю дыма. Извиваясь и шипя, оно притянулось к центру магического рисунка и там сгустилось, образовав почти человеческую фигуру.

Сверкнули алые глаза, с хрустом распахнулись черные крылья.

– Это он! – проговорил связанный маг, выплюнув кляп, и забился в путах. – Нет, вы не сделаете этого! Ни за что!

– Я очень с-с-с-сердит… – проговорил демон, но тут противоположная стенка пошла трещинами, лопнула, в стороны брызнули каменные осколки, и в аудиторию влетел некто ревущий, похожий на вымазанную жиром фею-переростка, многие годы отдавшую тяжелой атлетике.

Закопченные стеклышки с негромким звяканьем упали на пол.

– А это еще кто? – глаза у Нила стали как донышки гномьей кружки.

– Еще один демон, – пролепетал Арс, – но откуда он взялся?

– Вот ты и попался! – прорычал покрытый мазью здоровила, сдирая с себя балетную пачку. – Сейчас я тебе врежу!

Первый демон зашипел, выпустил когти, выходцы из Нижнего мира вцепились друг в друга, точно два огромных и очень злых кота. В сторону полетели ошметки серого, быстро тающего дыма.

Через мгновение внутри магического круга метался, как игровая кость в стакане, огромный черно-бурый «снежок». Налетая на продолжающие гореть свечи, он издавал стеклянный звон и подскакивал под самый потолок.

Из «снежка» доносилось рычание и неразборчивые проклятия.

– Ну что, типа, за кого болеем? – спросил Рыггантропов. – Я бы поставил пару бублей на того, жирного…

– Чего? – Арс оторопело посмотрел на двоечника. – Ты о чем вообще думаешь?

Распахнувшаяся дверь помешала Рыггантропову ответить.

Почти медуза решила, что аудитория стала местом слишком людным, втянула щупальце с глазом и решительно двинулась в эмиграцию, перетекая из трещины в трещину.

Обитающие под партами существа подумали, что наступил давно предсказанный День Гнева, когда Потолок обрушится на Пол, а Творец вернется в Комнату, чтобы навести порядок.

Они дружно повалились наземь, закрыли лапками зрительные органы и приготовились к смерти.

В первое мгновение Зубост Дерг решил, что у него галлюцинации.

После деревянного треска и вспышки боли в области лба верховный жрец Отца Богов вместо темноты очутился в ярко освещенном зале.

И зал этот по сравнению с пустотой университетских подвалов выглядел оживленным, как рыночная площадь. У стены сидел некто связанный в капюшоне, тесной группой стояло несколько… существ в студенческих мантиях, а внутри круга из свечей прыгал огромный грязный мяч.

– Ур-рограх-х-х? – сказал за спиной жрец-стилист, выражая недоумение по поводу изменившейся ситуации.

– Да, – согласился Зубост Дерг, – сейчас появятся розовые слоны и оранжевые верблюды, а потом нас с тобой свяжут и спрячут…

– Это что еще за чучело, в натуре? – спросил высокий и широкоплечий студент, отдаленно напоминающий человека.

– Успокой их, Тили-Тили, – утомленно произнес другой, с черными торчащими волосами, обращаясь к уродливому коротышке с ножом в одной лапе и какой-то странной курицей в другой.

«Мяч» внутри круга из свечей в очередной раз ударился об пол, распался на половинки, и в центре аудитории выросли две покрытые кровью, жиром, царапинами и укусами фигуры.