– Вряд ли. Какой смысл? – старик кашлянул, прочищая горло. – Нарушишь закон ты, а наказание понесут родственники. Дети, внуки… Зачем?

Пройдя за дверь, они оказались в царстве белизны – белый пол, потолок, молочного цвета стены, на одной из которых выделяется контур двери. Рядом с ним – небольшое окошко.

– Добрый день, – сказал старик, подойдя к нему. – У меня сегодня, – горло неожиданно перехватило, – срок…

– Ваши документы, – попросила красивая молодая женщина в окошке, холодно и равнодушно улыбаясь.

Старик отдал идентификационную карточку.

– Все верно, – кивнула женщина. – Наследник с вами?

Старик отошел в сторону, к окошечку склонился сын.

– Да?

– Одежду сможете получить завтра, – сказала женщина, – после семи вечера. Вашу долю мясопродуктов – тоже. Учитывая коэффициент полезности покойного, – старик содрогнулся, о нем говорили уже как о трупе, – это будет, скорее всего, ветчина. Вот талон, который предъявите в отдел выдачи…

– Да, хорошо, – кивнул сын.

Из-за белой двери донеслось едва слышное шипение, контур стал чуть толще.

– Можете проходить, – женщина кивнула еще раз.

– Прощай, сын, – сказал старик. – Живи честно и не опозорь нашего имени!

– Я постараюсь, папа.

Сын кивнул. Он молча смотрел, как старик шаркающей походкой уходит прочь. Вмести с ним уходили многие годы жизни. Дверь закрылась, из-за нее вновь донеслось шипение.

Сын развернулся и пошел к выходу. В груди болезненно кололо, в голове было пусто, мысли все куда-то подевались. Только у самой машины вспомнил, что что-то держит в руке.

Опустил глаза и обнаружил зеленый пластиковый талон, поперек которого шла надпись «Мясозавод №21».

Сын рассеянно сунул его в бардачок и потянулся к сенсору зажигания.