– Но как ей могло такое прийти в голову? Будто мы с Джимми… Даже если забыть о том, что меня обвинили в наркомании, – а это само по себе ужасно… – Щеки Энни вспыхнули от гнева. Одно дело – признаться в своей прошлой слабости перед небольшой группой на лечебных занятиях, которые она до сих пор регулярно посещала, и совсем другое – услышать обвинение из посторонних уст.

– Понимаю, – мягко сказала Оливия. – Я все понимаю.

– Это просто уму непостижимо, – продолжала Энни.

– Абсолютно, – поддержала ее Оливия.

– Джимми нам как брат, и Кэри это знает.

– У Кэри одни мерзости на уме. – Оливия разгладила вырезки на столе. – Ее надо остановить.

Энни встревоженно взглянула на нее:

– Ты всерьез считаешь, что она способна пойти дальше?

– Способна или нет, не собираюсь проверять это. Да и спускать ей то, что она сделала, не следует. – Оливия помолчала. – Ты же сама понимаешь, она давно использует это обвинение как оружие против Джимми. Вот почему он согласился дать развод на ее условиях.

– Джимми сам тебе об этом рассказал?

– Да нет. Я сама все поняла, как только он обмолвился о том, что этот слизняк Гилберт мог в самом деле подслушать их разговор о нас. Значит, разговор-то был. Ну так теперь ясно, что за кинжал Кэри прячет за пазухой.

– Но ведь ее обвинение беспочвенно, – с болью произнесла Энни.

– Ты же знаешь Джимми, – напомнила Оливия. – Он ни за что не хотел втягивать нас в это грязное дело. В частности, он боится, что у тебя возникнут осложнения с Эдвардом.

– Ты права. Ты совершенно права. Пораженная ужасом, Энни подошла к раковине и, не понимая, что делает, открыла холодный кран на полную мощность. Струя воды с силой ударила в ложку, забрызгав все вокруг. Энни снова закрыла кран, забыв, для чего хотела включить воду.

– Боже мой, Ливви, – воскликнула она. – Что же нам делать?

– Хорошо, – с удовлетворением произнесла Оливия.

– Что – хорошо? – недоуменно спросила Энни и опять села за стол. – Что же тут хорошего?

– Хорошо, что ты признаешь: мы должны что-то предпринять.

– Конечно, должны. – С каждой минутой гнев ее разгорался все сильнее, и настал миг, когда Энни с удивлением обнаружила, что этот гнев придает ей сил, подталкивает на решительные действия. – Да, да, нужно что-то предпринять. Но что?

Оливия улыбнулась:

– Откровенно говоря, я кое-что придумала. – Она немного помолчала. – Пока я сюда летела, я делала кое-какие заметки. Конечно, все это требует тщательной разработки, и нам понадобится помощь. Но все же план у меня есть.

Энни улыбнулась в ответ:

– Опять сюрпризы. Ну что ж, продолжай.

– Ну вот, – сказала Оливия. – Мы ведь достаточно знаем о Кэри, не правда ли? Она эгоистичная тиранка, склонная к нарциссизму. Для нее очень важны успех и собственный имидж. Из этого следует, что для того, чтобы преподать ей хороший урок, лучше всего проделать изрядную брешь в этом имидже.

– Продолжай, – заинтересованно кивнула Энни.

– Мы также знаем, что эта особа очень умна. У нее есть глаза и уши по всему миру. Поэтому план мести нужно проработать очень тщательно.

Энни нахмурилась:

– Я думала, мы просто собираемся ее слегка проучить, а ты будто к войне готовишься.

– Разумеется, я не собираюсь ее убивать или что-нибудь в этом роде, – нетерпеливо бросила Оливия. – Но она заслуживает наказания. Ты так не считаешь?

– О да, – решительно проговорила Энни, думая о Джимми – добром, милом, умном Джимми. – Конечно.

– Это безумие, и в любом случае я не понимаю, как мы можем с этим справиться, – замотала она головой, выслушав план Оливии.

– Справимся, – заверила ее Оливия. – Обязательно справимся. Работа предстоит тяжелая, и мне понадобится твоя помощь, поэтому давай для начала поговорим с Эдвардом – разумеется, если ты согласна.

– Не знаю. – Энни покачала головой. – Ты придумала наилучший способ ударить Кэри в самое больное место. Но как тебе удастся справиться с такой… такой грандиозной задачей. Просто из ряда вон.

– Глупости! – с резковатой прямотой заявила Оливия. – Мы пришли к выводу, что ее не мешает искупать в грязи, верно?