Энни оставила в отеле сообщение для Эдварда, просила его не беспокоиться и успела на шаттл, летевший из Ла-Гуардии в Логан. Там она села на паром, пересекла залив и еще немного проехала на такси.

В двадцать две минуты седьмого она уже стучала в стеклянную дверь офиса «Бомон—Ариас» на Ньюбери-стрит, моля бога о том, чтобы Кэри была на месте. Джимми всегда говорил, что Кэри любит работать по вечерам, утверждая, что успевает сделать гораздо больше, когда платная помощь – как она называла своих служащих – освобождает помещение.

Энни завершала восьмую серию звонков, каждая из которых была громче и продолжительнее предыдущей. Это выглядело совершенно безнадежным занятием, но Энни упорно не желала уходить.

– Кто это там не умеет читать? – Большие голубые злые глаза сделались еще больше, когда она узнала Энни. – Какого черта вы здесь делаете? – Кэри не собиралась открывать дверь, просто стояла и смотрела на Энни сквозь стекло.

– Мне нужно с вами поговорить, – сказала Энни.

– Почему это меня должно интересовать, что вам нужно, а чего не нужно? – процедила сквозь зубы Кэри.

– Пожалуйста, – проговорила Энни, – откройте мне дверь.

– Мы уже закрылись, – сообщила Кэри. – Если хотите записаться на прием, позвоните моему помощнику.

– Кэри, у меня неотложное дело. По-настоящему неотложное. Это вопрос жизни или смерти.

Кэрри на дюйм придвинулась к стеклу:

– Чьей жизни или смерти?

Энни продумывала ответ на этот вопрос всю дорогу от Нью-Йорка. Черт, лучше всего ошарашить Кэри честностью.

– Оливии, – сказала она.

У Кэри еще сильнее расширились глаза, и она открыла рот, чтобы засмеяться, но не засмеялась. Она придвинулась вплотную к стеклу:

– Должна сказать вам, Энни, что в данном случае я склоняюсь в сторону смерти.

Энни выдавила из себя кривую улыбку:

– Я думаю, мне трудно вас за это винить. – Она немного помолчала. – Пожалуйста, откройте дверь. – Улыбка исчезла с ее лица. – Пожалуйста.

Кэри повернулась, подошла к столу и достала из ящика ключ.

– И вы хотите обратиться ко мне за помощью? – громко проговорила она, чтобы Энни услышала ее через толстое стекло.

– Да, – коротко и решительно ответила Энни.

С намеренной медлительностью Кэри открыла дверь.

Оливия лежала в постели. Была половина первого ночи со среды на четверг. Клео свернулась в клубочек у нее под боком. Оливии хотелось спать, но она была слишком напряжена, чтобы заснуть как следует, а принимать снотворное боялась.

За вечер она несколько раз видела в окно полицейскую патрульную машину, один раз офицер полиции заходил, чтобы проверить, все ли у нее в порядке, и она немного успокоилась. Человек в кожаном пиджаке больше не появлялся. Она уже начинала думать, что все это может оказаться простым совпадением и ее преследователь – обычный городской извращенец, привлеченный уязвимостью жертвы. У нее ведь левая рука в гипсе.

Страх отступил. Теперь Оливия больше беспокоилась об Энни, чем о себе. Безмерная усталость постепенно брала свое, и она задремала.

– Вы, наверное, сошли с ума, – заявила Кэри, когда они с Энни вошли в ее офис. Здесь царила атмосфера изысканности и хорошего вкуса, которую не портили развешанные на стенах призы и фотографии.

– Разумеется, у вас есть все основания так считать, – твердо проговорила Энни, – но я думаю, что, когда вы узнаете все, что я собираюсь вам рассказать, ваше мнение изменится.

Кэри откинулась на спинку стула, приняв непринужденно-элегантную позу. Она хорошо помнила свою последнюю встречу с Энни и знала, что никогда не простит друзьям Джимми своего унижения. Но в то же время она не могла не понимать, что все это было делом рук Оливии Сегал. И теперь одно сознание того, что Оливия в беде, вызывало в ней радостное возбуждение, и просьба Энни о помощи музыкой звучала у нее в ушах.

– Если вы думаете, – надменно произнесла она, – что существуют слова, которые могли бы убедить меня хоть пальцем шевельнуть ради Оливии Сегал, то вы не сумасшедшая, а просто дура.

Энни невозмутимо проговорила:

– Я так понимаю, что у вас с Питером все кончено.

– Решительно и бесповоротно, только это не ваше дело. – Голос Кэри зазвучал еще более холодно.

– Это действительно не мое дело, – признала Энни, – но, я полагаю, вы надеетесь выжать из него все, что возможно. Видит бог, он того заслуживает.

Кэри презрительно прищурила глаза:

– Несомненно, вы полагаете, что я тоже ничего хорошего не заслуживаю.

– В данный момент, – ответила Энни, – меня совершенно не интересует, чего вы заслуживаете, а чего нет.