— А сколько человек она может взять с собой? — спросил Ваэльс.

— Очень много, — заговорил Дантио. — Защищать ее некому, Терек и Хорольд убиты. Так что воинов она возьмет побольше.

— Значит, мы будем идти быстрее, чем она.

— Главное — опередить Салтайю и первыми добраться до горы Черепов, — сказал Орлад. — Там мы сломаем лестницу. Это ее сильно задержит. А потом мы будем идти впереди, спать в ее убежищах, есть ее припасы, а остальное сжигать! И первыми доберемся до Веритано!

— Звучит неплохо, — заметил Ваэльс. — Может быть, мы даже успеем предупредить людей Мятежника о ее прибытии.

— Нет! — сказала Фабия.

Удивленный Орлад решил не уточнять, что она имеет в виду. Он был склонен доверять ее странным мотивам после того, как две ночи назад она помогла спасти Свидетельницу. Однако порой от близости Фабии кровь у него в жилах становилась холоднее воды в Молочной реке.

Дантио нахмурился, а Ваэльс и Хермеск недоуменно уставились на Фабию. Эти двое даже не подозревали, что путешествуют с Избранной.

Дантио решил сменить тему.

— Когда укрист попросил назвать цену, Следопыт, ты ответил что-то о перевале Йети. Что это значило?

Хермеск пожал плечами.

— Om fornito presto orotinari do happo alcini.

Орлад сдержал ярость. Месть — это плод, сладость которого можно ощутить лишь после того, как он созреет. Через четыре дня ему больше не понадобится этот старый ворчун. Тогда он научит его хорошим манерам.

Фабия сжалилась:

— Я спрашивала Хорта. Никто еще не открыл проход, связывающий Вигелианскую Грань с Гранью Сигниал-Зер, но далеко на западе есть одна долина, где изредка попадаются странные, похожие на обезьян животные. Их называют йети. Как правило, они появляются по одиночке — и это всегда самцы, самок ни разу не видели. Вероятно, самцы забредают сюда через Границу из Сигниал-Зер. Отец однажды нанимал Следопыта, чтобы тот отыскал проход, но потом перестал вкладывать в это средства, потому что гибло слишком много людей.

— Утешила, — сухо заметил Дантио.

— Я потратил полжизни на поиски перевала Йети, — сказал Следопыт. — А теперь получил поддержку, на которую всегда могу рассчитывать.

— И правда, — печально согласилась Фабия. — Если где-то есть золото, Хорт его найдет. Он никогда не терпит поражений. Однако даже самые большие успехи не делают его счастливым.

К вечеру с берегов исчезла даже трава, и теперь Молочная река текла через местность, состоящую в основном из покрытых лишайником скал. Гора Варакатс испускала красное сияние на фоне темно-синего неба. Путешественникам пришлось спать на холодной земле, устроив свои постели поближе друг к другу для тепла. Головы они прятали под перевернутым каноэ, чтобы защититься от дождя.

На следующий день Молочная река стала больше походить на ручей. Им то и дело приходилось останавливаться, и Ваэльс с Орладом — самые сильные — несли каноэ на плечах. Позднее они окончательно покинули реку. Хермеск свернул к озерам — целой веренице больших и маленьких озер. Ваэльс и Орлад снова и снова тащили каноэ на себе. Но даже во время сильных снегопадов Следопыт вел их вперед без малейших колебаний — ему помогала богиня.

С каждым часом холод усиливался, и Хермеск начал ворчать. А во время полуденного привала он неожиданно уперся;

— Мы должны вернуться. Озера замерзают.

— Не бывать этому, — сказал Орлад.

— Глупый мальчишка! Ты не понимаешь, что говоришь! — пронзительно вскричал старик. — Лед сломает каноэ, а если ты наступишь на засыпанный снегом камень и подвернешь лодыжку, то не сможешь подняться на перевал. Я ведь не объясняю тебе, как сражаться? Моя богиня сказала, что мы должны вернуться — иначе мы все погибнем.

— А мой бог говорит, что надо идти вперед. Пусть каждый выскажет свое мнение. Ваэльс?

— Идем дальше, господин. Можно было и не спрашивать.

— Фабия?

Она слабо улыбнулась.

— Я подчиняюсь брату.

И пусть так будет и дальше!

Дантио встревожился не меньше Следопыта.

— Он говорит правду, Орлад. — Дантио потянулся к брату и коснулся его щеки. — Однако ты все еще отмечен судьбой. Я за то, чтобы идти дальше.

— Мы идем вперед, — заключил Орлад.

Он снял одну рукавицу и превратил свою руку в медвежью лапу. Полгода назад, в ту незабываемую ночь в часовне, боль от перехода в боевую форму его ошеломила, но теперь он был к ней готов и даже не вздрогнул. Зато Хермеск закричал, увидев рядом со своим лицом черный мех и страшные когти.

— Мы идем вперед! — повторил Орлад. — Или я разорву твое драгоценное каноэ на мелкие кусочки. Ты доведешь нас до перевала Варакатс, туда, где начинается Первый Ледник, или умрешь вместе с нами. Если ты не сможешь вернуться оттуда в Высокую Балку, мы готовы взять тебя с собой во Флоренгию.

— Это безумие!

— Да, однако теперь зови меня «мой господин».

К наступлению темноты самая легкая сумка стала весить больше быка, и даже перетащить вещи на сушу оказалось нелегко. Орлад явно недооценил преимущества путешествия с мамонтами. Тем не менее он заставил себя принести весла и позаботился о том, чтобы они всю ночь пролежали между ним и Ваэльсом.