Закончив чтение, я в сопровождении Барака пересек внутренний двор, вошел в королевский особняк и вручил бумаги клерку. После этого мы, как было условлено заранее, встретились с Тамазин и отправились обедать. Мы уже подходили к трапезной, когда я заметил леди Рочфорд, шествовавшую в окружении нескольких придворных. Сердце болезненно сжалось. Калпепера среди спутников леди Рочфорд не было, но Дерема я прекрасно разглядел. Потупив головы, мы попытались проскочить мимо. Однако надежды на то, что леди Рочфорд не удостоит нас своим вниманием, не оправдались.

— Мистрис Ридбурн!

Резкий голос леди Рочфорд заставил нас всех дружно остановиться и обернуться. Мы с Бараком низко поклонились, Тамазин сделала глубокий реверанс.

— Что это вам понадобилось во дворе, мистрис? — сурово процедила леди Рочфорд.

Взгляд ее колючих глаз перебегал с меня на Барака. Все прочие придворные тоже разглядывали нас с откровенным любопытством.

— Я иду в трапезную, миледи. С позволения мистрис Марлин, — пролепетала Тамазин.

— Мистрис Марлин чересчур распустила своих служанок, — изрекла леди Рочфорд, смерив девушку заносчивым взглядом. — Подобные вольности не доводят до добра. А вы, мастер Шардлейк, как я вижу, ни на шаг не отпускаете своего помощника, — продолжала она, полоснув по мне глазами. — Несомненно, столкновение с медведем произвело на вас сильное впечатление. Вам повезло, что несчастный зверь оказался не слишком расторопным. Прояви он больше свирепости, вы, как и любой законник, унесли бы с собой в могилу много чужих секретов.

И леди Рочфорд зашлась деланным отрывистым хохотом. Я взглянул ей прямо в лицо, пытаясь понять, следует ли расценивать ее слова как прямую угрозу. Вряд ли леди Рочфорд станет угрожать мне прилюдно, решил я. Как и большинство обитателей аббатства, она уверена, что медведь вырвался из клетки сам по себе. Ей лишь захотелось напомнить, что она постоянно за нами наблюдает, и, если мы предпримем какие-либо нежелательные шаги, она тоже перейдет к решительным действиям. К тому же она полагает, что я выполнил свое обещание и на случай внезапной гибели оставил в надежном месте разоблачительное письмо.

— Как и всякий законник, я забочусь о сохранности секретов, миледи, — произнес я, стараясь, чтобы голос мой звучал как можно спокойнее и невозмутимее. — Не только чужих, но и своих. Можете не сомневаться, я унесу с собой в могилу далеко не все, что мне известно.

— Что ж, тряситесь над своими секретами, — бросила леди Рочфорд, резко повернулась и присоединилась к своим спутникам.

Мы продолжили свой путь. Но не успели пройти и нескольких ярдов, как я услышал за спиной торопливые шаги. В следующее мгновение чья-то тяжелая рука бесцеремонно легла мне на плечо и заставила обернуться. Нос к носу я столкнулся с Франциском Деремом. Взгляд его буквально метал молнии, лицо, обрамленное черной бородой, исказила гримаса ярости.

— Что ты себе позволяешь, неотесанный болван! — прошипел он. — Как ты посмел столь непочтительно говорить с леди Рочфорд! Для простого крючкотвора ты много о себе воображаешь. Да если я захочу, наглое ты насекомое, от тебя мокрого места не останется.

На брань вельможи я мог ответить лишь молчанием. К счастью, Дерем поостерегся пустить в ход кулаки, как видно, вспомнив о суровой каре, которая ожидает забияк, затеявших драку в королевской резиденции.

— Ты не на шутку рассердил меня, горбун! — рявкнул Дерем. — А такому ничтожеству, как ты, лучше не сердить человека, который занимает высокое положение. Если не хочешь крупных неприятностей, на коленях ползи к леди Рочфорд и вымаливай у нее прощение.

Я судорожно перевел дух. Вокруг нас собралось уже множество зевак, привлеченных занимательной сценой. Леди Рочфорд стояла чуть поодаль среди придворных. Судя по выражению ее лица, она пребывала в некотором замешательстве. Наконец она подошла к Дерему и сжала его руку повыше локтя.

— Оставь его, Франциск. Он не стоит твоего гнева.

Злоба, сверкавшая во взоре Дерема, сменилась величайшим недоумением. То, что леди Рочфорд проявила благоразумие и терпимость, не могло не поразить его, ибо подобные качества отнюдь не входили в число достоинств этой дамы.

— Да неужели вы хотите, чтобы наглость этого горбуна сошла ему с рук? — пробормотал Дерем.

— Не стоит поднимать шум из-за пустяков, — проронила леди Рочфорд.

— Хороши пустяки! У вас что, есть причина прощать ему дерзости?

— На этот раз вы позволяете себе дерзость, Франциск, — отчеканила леди Рочфорд. — Вы задаете недопустимые вопросы.

— Убирайся!

Дерем выпустил мое плечо, повернулся и зашагал прочь. Леди Рочфорд бросила на меня испепеляющий взгляд и отошла, шурша юбками. Нетрудно было догадаться, что она с великим удовольствием заставила бы меня выпить до дна чашу унижения, и лишь связавшая нас тайна помешала ей сделать это.

— Говорят, Дерем подозревает, что у королевы завелись от него секреты, и это выводит его из себя, — шепотом сказала Тамазин, когда леди Рочфорд удалилась на безопасное расстояние.

— Что ж, будем надеяться, что он и далее будет пребывать в неведении, — заметил я. — Или, по крайней мере, не узнает, что мы тоже имеем к этим секретам непосредственное отношение.

В воскресенье никаких известий от короля Джеймса так и не последовало; меж тем мы провели в Йорке уже тринадцать дней.

После завтрака я в обществе Барака и Тамазин направился к мастеру Ренну. Небо было затянуто тучами, ветер, хотя и не сильный, пронизывал насквозь, заставляя плотнее кутаться в плащи.