– Не торопитесь, Келли. Тут есть и положительная сторона. Если вы согласитесь передать контроль над мостом Комиссии по проведению общественных работ, штат Нью-Йорк выплатит вам щедрую компенсацию. Доход составит триста процентов от ваших первоначальных капиталовложений.

– Разрази меня гром! – воскликнул Карл. – Этот Рузвельт совсем не грабитель. Большего ни от одного из наших вложений невозможно получить.

Однако Келли осталась непреклонной:

– Нет, я с этим не смирюсь. Мост принадлежит мне. Он был моей мечтой, которая лишь благодаря моей настойчивости претворилась в реальность. Я слишком много ему отдала, чтобы позволить штату увести его у меня. – Она поймала взгляд Карла. Ах, вот оно как! – казалось, говорил он. Келли поспешно поправилась: – Карл, Брюс и я следили за тем, как мост растет, Точно так же мы наблюдали за маленьким Натом. Мост – часть нашей семьи. Нет, без борьбы я его не отдам!

Гаррисон потер лоб.

– Даже если вы и начнете борьбу, Келли, в конце концов, все равно проиграете. Никто не может одержать победу над штатом.

– Черт бы побрал этот штат!

– Вы продали штату Нью-Йорк землю, на которой находится Дорога Найтов и подступы к мосту, и, значит, по закону являетесь владелицей моста, и это, вероятнее всего, признают на суде. Однако формальные преимущества на стороне штата. Ваш мост находится на общественной земле, представляющей собой собственность жителей штата Нью-Йорк. Формально жители штата имеют право предъявить претензию и обязать вас убрать мост с территории, являющейся их собственностью.

– К черту жителей штата! Это несправедливо! – Она обернулась к Гаррисону. – И черт бы побрал вас, Уэйн! Вы уговорили нас продать землю.

Брюс попытался урезонить ее:

– Келли, ты несправедлива. Без Уэйна никакого моста вообще бы не было.

Уэйн Гаррисон обладал толстокожестью истинного политика.

– Ничего, Брюс, все в порядке. Келли просто расстроена. Я вполне понимаю ее чувства.

– В самом деле? – фыркнула она. Однако внезапно ее тон изменился. Она улыбнулась сенатору сладкой лисьей улыбкой, заставившей его насторожиться. – Уэйн, вы, кажется, сказали, что мы можем заручиться поддержкой законодателей?

– Да, некоторой… Но недостаточной для того, чтобы постоянно противостоять намерениям губернатора.

– А какова ваша позиция по этому вопросу? Я имею в виду – ваша личная позиция?

Он переменил позу, затушил сигару в пепельнице, вынул носовой платок, промокнул губы. Все эти уловки не обманули Келли.

– Я, естественно, не могу согласиться с политическими взглядами Рузвельта. Слышали бы вы, что он говорит в личных беседах. Этот человек – радикал. Наше счастье, что он всего лишь губернатор штата Нью-Йорк, а не хозяин Белого дома. Он бы довел страну до социализма. – Гаррисон секунду помолчал. – Однако по многим другим, более важным вопросам законодательства я склонен присоединиться к республиканцам. Как я уже сказал, от сделки со штатом вы ничего не потеряете.

Келли встала, подошла ближе к Гаррисону, с вызовом глядя на него.

– Иными словами, Уэйн, в этой борьбе вы будете не на нашей стороне?

– По-моему, Келли, вы слишком драматизируете ситуацию. – Уэйн обратился за поддержкой к Брюсу и Карлу. – Надеюсь, вы-то меня понимаете?

– Да, какого дьявола! – воскликнул Карл. – Если мы сейчас не возьмем то, что дают, в один прекрасный день губернатор явится сюда с плеткой и просто-напросто заставит нас сделать то, что хочет. Да пропади он пропадом, этот мост! Надо взять, что предлагают, и с достоинством удалиться.

– Не могу не согласиться с отцом, – пробормотал Брюс.

– Ни за что! – отрезала Келли. – Ну что ж, похоже, мы зашли в тупик. Сделка не состоится без трех наших подписей, а я свою не поставлю. Так что следующий шаг за губернатором Рузвельтом. – Она протянула сенатору руку. – Надеюсь, вы не держите на меня зла, Уэйн?

Сенатор изо всех сил старался не показать, какое огромное облегчение испытывает. Он ехал в Уитли, больше всего страшась встретиться лицом к лицу с Келли Мейджорс. Впрочем, пожимая ее руку, он не мог отделаться от дурного предчувствия – не доверял он этой лисьей улыбке.

– Дорогой Уэйн, вы, наверное, считаете меня настоящей мегерой. Набросилась на вас ни с того ни с сего. Разумеется, вы вольны поступать так, как сочтете правильным.

Гаррисон встал, взял ее под руку.

– Вы мегера?! Это неправда. Вы просто сильная женщина с железной волей. Редкая женщина. И красивая к тому же. Я не знаю другой женщины, которой бы восхищался так, как вами, Келли.

– Спасибо, Уэйн. Значит, мы снова друзья?

– Друзья.

Он заглянул ей в глаза. Они вновь заволоклись дымкой. Интересно, ее преследуют воспоминания об их встречах на озере Джордж? Прошло уже два года, однако до сих пор, ложась в постель с женщиной, он закрывает глаза и представляет себе Келли. Иначе ничего не получается.

Она ощутила его дрожь.

– Уэйн, вы едете в Олбани по этой стороне реки или по восточному шоссе? – спросила она его перед уходом.

Сенатор рассмеялся.

– Что за вопрос! Вы прекрасно знаете, что я не стану лишать вас законных двадцати пяти центов.

– Прекрасно. Я доеду с вами до Найтсвилла. Хочу навестить Хэма. Крис уехала учиться, и мы теперь вообще не знаем, как он там. Обратно пройдусь пешком. День такой чудесный.

– Келли, скажи Хэму, чтобы обязательно прислал с Уолтом счета в следующую субботу, – напомнил ей Брюс. – Покупатели сланца ничуть не лучше наших кирпичных должников. Никто не хочет платить по счетам. Не могу взять в толк, в чем дело. Экономика в отличном состоянии, лучше, чем когда бы то ни было.