Он появился во дворе в самый последний момент, только чтобы попрощаться с Мэри-Лу и потискать напоследок дочку. Ему нравилось осыпать ее щечки поцелуями, заставляя малютку смеяться и довольно пофыркивать, и качать ее на руках, глядя, как она счастливо улыбается.

Мэри-Лу так и хотелось сказать ему сейчас: «Ты бы хоть раз с таким же рвением поменял ей пеленки, когда она обкакается!» – но она вовремя взяла себя в руки и промолчала.

– Ну, мне пора бежать. – Вот и все слова, которые он приберег для нее. Сэм быстро передал дочку жене и умчался к своему пикапу. Мэри-Лу даже не успела рта раскрыть, чтобы спросить любимого, что приготовить для него на ужин.

Хейли не понравился такой поворот событий. Ей не хотелось, чтобы папочка – такой смешной и веселый – ушел, и малышка расплакалась. Кто теперь будет подбрасывать ее в воздух и щекотать?

После того как Сэм уехал, Мэри-Лу с Хейли перебрались в дом и рано пообедали. Пока женщина мыла посуду, девочка начала клевать носом. И это несмотря на то, что рядом с ней лежало специальное печенье для малышей, у которых, режутся зубки, и она могла заниматься им сколько угодно.

Потом наступил полдень. Хейли сладко посапывала, а Мэри-Лу, прихватив с собой приемник для контроля над ее сном, отправилась к соседу, чтобы вручить ему его почту. Ей наскучило сидеть в гостиной, о которой она всегда мечтала, и рассуждать о том, почему она до сих пор так несчастна. Так же невесело ей было в восьмилетнем возрасте, когда она жила в нищенском клоповнике вместе со своей матерью-алкоголичкой.

Почта Донни представляла собой в основном рекламные каталоги и прочие ненужные листовки и проспекты, которые Мэри-Лу только что достала из его ящика.

Миссис Старретт поднялась на крыльцо к Донни и, позвонив в дверь, чуть отошла в сторону. Это было необходимо для того, чтобы Донни увидел соседку и не подумал, будто к нему пытается ворваться орава пришельцев.

Занавеска отодвинулась, и женщина приветливо улыбнулась:

– Привет, Донни. Это я. Я принесла тебе почту. Но дверь ей никто не открыл.

Мэри-Лу позвонила еще раз. На этот раз более настойчиво.

– Донни, открой мне! Это Мэри-Лу. Я волнуюсь за тебя, родной. У меня сегодня выдалось свободное время, и если тебе что-то нужно купить из продуктов, ты скажи. Или в аптеке.

«Например, каких-нибудь таблеток от твоей шизофрении», – хотелось ей добавить.

Когда Донни принимал лекарства, он становился… нет, нормальным он не был никогда, и в этом заключалась горькая правда. Но он, по крайней мере, делался тихим и более покладистым и с ним можно было общаться.

Мэри-Лу стало ясно, что он уже давно забыл про свои лекарства.

Вчера она почему-то не подумала об этом, а только кричала, да еще обзывала его всякими обидными словами. Боже, она вела себя как последняя дура и выплеснула всю свою злость на эту несчастную измученную душу!

– Донни, прошу тебя, я горько сожалею о том, что наговорила тебе вчера. Я ведь хотела сказать совсем не то, Может быть, ты меня сейчас впустишь к себе и мы обо всем спокойно побеседуем?

Тишина. Ни единого движения. Ни единого звука. Донни даже не стал читать свои заклинания.

Скорее всего, он отправился в свой спасительный чулан. Когда-то давно из крохотной комнатки без окон он устроил себе укрытие – пародию на бомбоубежище. Там он хранил ящики консервов, спальный мешок, свои любимые комиксы, фонарь и запас батареек лет на пять.

Ну и, конечно же, свой ноутбук. Он протянул в чулан провод из спальни, чтобы иметь постоянную связь с Интернетом, – наверное, чтобы посещать чаты для таких же сумасшедших, как он сам.

А так как чулан, когда-то исполнявший роль платяного шкафа, был занят, одежда Донни валялась неопрятными кучами по всей спальне. У Донни имелось около полусотни самых разнообразных свитеров. По-видимому, именно такой подарок рекомендуется преподносить каждый год к Рождеству безумным родственникам.

Легко представляется примерно такой диалог.

«Как ты думаешь, любовь моя, о чем Донни мечтает на этот раз?»

«Кто его знает? Он же сумасшедший. Давай купим ему свитер. Сумасшедшие тоже мерзнут».

Конечно если бы у них нашлось для Донни побольше времени, они бы знали, что ему нужны книги. Он любил читать о военной истории. Особенно его интересовала тема «морских котиков». Вот почему, наверное, Донни в свое время решил впустить в свой дом Мэри-Лу. Потому что она сама была замужем за «морским котиком». Женщина не была уверена в том, правда это или вымысел, но Донни твердо верил в то, что кто-то из его семьи тоже был в юности «морским котиком».

Кроме того, Донни любил музыку. Старые мелодии. Вроде «Битлз».

Но и это еще не все. Он был настоящим гением, когда ему доводилось играть на фондовой бирже. Мэри-Лу в этом вообще не разбиралась, а псих Донни, похоже, знал толк. Как-то раз он рассказал ей о том, что за неделю заработал чуть ли не миллион долларов, но она сочла это безумными фантазиями несчастной отчаянной души. Но уже через пару дней, в очередной раз доставая почту из его ящика, она обратила внимание на присланные из банка документы, в частности на счет, где оказалось больше полумиллиона долларов.