— Насколько я понимаю, вы намеренно погрузили свою черную птицу на дно озера, чтобы впоследствии воспользоваться ею? — спросил Горный рыцарь.

— Ваша проницательность, сударь, не уступает наблюдательности вашей прекрасной спутницы. Наш аппарат действительно будет сохраннее на дне озера.

— Я не вижу у вас оружия. Зачем в таком случае на вас боевые доспехи?

Говоря это, Джугий соскочил с коня, отдав свой меч и щит оруженосцу, и встал рядом с пришельцем, оказавшись одного с ним роста.

— Не знаю, двойники ли наши планеты, но мы с вами, посланец неба, могли бы быть двойниками.

— Если бы жили в одно время, — загадочно произнес пришелец. — Но, поверьте, важнее всего быть двойниками по совпадающим желаниям.

— Мне нравятся ваши слова, посланец неба.

— Бережной, Георгий Бережной, один из командиров экспедиции, — и он показал рукой на остальных спутников.

— О-о! — Георданий или по-нашему Джорданий Бруний, извините, если не совсем точно произношу ваше имя. Перед вами рыцарь О Джугий, который с большей охотой размышляет, чем владеет оружием. Однако выполняет долг защиты окрестных жителей. Поэтому, глядя на ваши доспехи, я хотел бы знать ваши цели.

— Цель — добиться всюду отказа от оружия. Наши костюмы не доспехи, а одеяния для межзвездной пустоты. Впрочем, для воды также.

— Это я видел.

— Не кажется ли вам, мой благородный супруг, что долг рыцаря — прежде всего гостеприимство?

— Как всегда склоняюсь перед вашей мудростью, моя несравненная Лореллея.

— Какое прекрасное имя! — воскликнула Надя.

— А ваше? — поинтересовалась Лореллея, соскочив со своего коня. — Не пожелаете ли вы сесть в седло?

— Меня зовут Надежда. Но я никогда в жизни не ездила на животных.

— Но летаете по воздуху и даже между звезд, — живо отозвалась Лореллея.

— Меж звезд вел нас мой муж Никита Вязов, мы с ним вместе выносили из воды кое-какие вещи. Нельзя же женщине все время ходить в скафандре. А на вас такое прекрасное платье.

— Вам нравится? Как и мое имя? А почему? Что бы оно значило? А ваше?

— Великим поэтом ваше имя было присвоено у нас загадочной волшебнице, песни которой сводили людей с ума. А Надежда — это вера в исполнение желаний.

Группа владельцев замка и пришельцев двигалась к лесу.

— Я не знаю, что лучше: сводить с ума или дарить веру. Впрочем, я занимаюсь и тем, и другим, — загадочно закончила Лореллея.

У выхода из леса идущих встретил конный отряд, приведенный слугами в кольчугах.

Шедшие позади беседующих пришельцы переглянулись.

— Гости мы здесь или пленники? — спросил молодой, но рано полысевший пришелец.

— Ну, Вася Галлей в своем репертуаре. Разве у тебя в Америке при высоких встречах отменены почетные караулы? — со смешком спросил его худой жилистый спутник.

— У нас там вежливые церемонии. Даже на электрический стул когда-то водили процессией.

— Надо думать, стулья и кресла здесь еще не электрифицированы, — с иронией произнес еще один звездный штурман, на которого только что указывала Надя.

— Слабое утешение. Кроме электричества, у них может найтись немало старых добрых инквизиторских средств.

— Но у них есть разум, — заметил второй командир, отец звездонавтики Алексей Крылов, коренастый, полный человек с седыми, спадающими на плечи кудрями. — Будем воздействовать на разум. Ведь ради этого и летели сюда.

— Что верно, то верно, — отозвался жилистый штурман. — Но всегда ли разум разумен?

— Наша задача сделать его таким, — строго закончил Крылов.

Сопровождающий их вооруженный эскорт, видя дружелюбную беседу Горного рыцаря с Серебряным, никаких враждебных намерений не проявлял.

Дамы шли отдельно, оруженосец с двумя конями на поводу гарцевал перед ними, стараясь привлечь внимание, ведь у него на поясе тяжелый меч Горного рыцаря, в левой руке щит патрона, а в правой тяжелое копье.

Но дамы были заняты беседой, говоря, по существу, на разных языках, но чудом понимая друг друга.

— Скажите, Надежда, есть ли среди вас, прилетевших с неведомой звезды, такой человек, который интересуется познанием природы и обладает знаниями в этой области?

— Живой или мертвой природы? — спросила Надя.

— Я имею в виду различные вещества и их свойства.

— Конечно, блистательная Лореллея, среди нас есть и такие знатоки, ибо все подготовлены к звездному перелету. Но первым из них я назову своего мужа Никиту Вязова, о котором уже говорила вам. Если позволите, я позову его к нам. Он тоже немного знает старофранцузский язык, напоминающий ваш благозвучный френдляндский.