Тем самым он занял очень важный рубеж в деле прорыва обороны замка. Ибо теперь у Черной Ложи было достаточно живых существ, связанных с садом, а тем самым и с обитателями дома. Воздействовать на последних при помощи магии не составляло далее никакого труда. Как выяснилось, две из пойманных птиц были мужского пола; однако поскольку голуби по своей природе считаются принадлежащими Венере, было решено отождествить их со младшими из обитателей замка, из которых двое были юноши и две девушки. Чтобы не перепутать, шеи голубей были повязаны ленточками, на которых стояло имя намеченной жертвы. Теперь можно было приступать к операции. Руководил операцией Гейтс, в котором уже взыграл интерес экспериментатора.

Обследовав голубей, он нашел отождествление правильным и засунул каждой из птиц в клюв зернышко перца. Он был вознагражден на следующее же утро, видя, как сестра Клара распекает одну из своих помощниц; правда, он мог видеть лишь жесты, однако иногда ветер доносил до него и гневные нотки голоса сестры Клары. От брата Онофрио это, однако, тоже не укрылось, и он сразу догадался, что в его обороне пробита брешь. Немедленно отправившись к сестре Кларе, он заставил ее слушать себя, подав знак, которого ни один из посвященных не отважится оставить без внимания.

— Сестра, — начал он мягко, — ты перестала разговаривать с нашими мужчинами; в чем причина такой суровости?

Она ответила ему, еще гневаясь:

— В том, что в доме беспорядок! Илиэль ходит раздраженная, будто у нее лихорадка; а твои мальчишки строят друг другу угрожающие мины, стоит ей лишь взглянуть на одного из них первым. О девчонках я уж и не говорю!

— Я спрашиваю потому, что на мне лежит ответственность за оборону замка.

Тут сестра Клара даже вскрикнула от неожиданности; ей и в голову не приходило, что эти неприятности могли быть связаны со вторжением. Но теперь она поняла.

— Будет лучше, — продолжал брат Онофрио, — если ты наложишь обет молчания на себя и своих подопечных, с восхода и до захода Солнца, в течение семи дней, начиная с завтрашнего. Предупреди их, а я предупрежу мальчиков.

— Да будет так, — согласилась сестра Клара.

Брат Онофрио направился к себе в покои, где обычно занимался магическими делами. Он понимал, что замок подвергся нападению, и серьезному. Однако в этот раз дивинация не помогла ему. Чаще всего он пользовался Таро, этими таинственными картами с двадцатью двумя козырями-арканами; с их помощью ему обычно удавалось прояснить природу и смысл непонятных явлений. Однако в этот раз карты поразили его своим однообразным ответом на все его запросы. Как он их ни раскладывал, все так или иначе сводилось к одному символу, XVI аркану, который назывался «Разрушенная Башня» и считался связанным с известной легендой о Вавилоне.

— Да знаю я, знаю, — бормотал он, удивляясь столь настойчивому повторению этой карты, — ты означаешь «Марс» (по смыслу карта была связана с архетипическим влиянием этой планеты). Ну, а дальше что? Я спрашиваю: в чем состоит угроза? Откуда она исходит? Что мне следует делать? А ты опять выпадаешь мне в ответ на все эти вопросы!

На следующее утро Гейтс обнаружил, что язычки голубей, распухшие под действием перца, вновь обрели нормальный вид, и понял, что его вылазка обнаружена и противник принял меры. Гейтс продолжил эксперимент, дав голубям наркотик, то есть заставив их дышать парами эфира.

Эффект не замедлил себя ждать. Шестеро из обитателей дома испытали нечто вроде опьянения, мысли их путались, а горло сдавило удушьем.

Сестра Клара пострадала меньше других и смогла догадаться, что эти симптомы имеют магическую природу. Она бросилась к брату Онофрио; тот сразу понял, что на них совершено очередное нападение, и дал условный сигнал к отступлению в святилище внутри квадратной башни, своего рода внутреннюю цитадель крепости. Жертвам понадобилось всего несколько минут, чтобы собраться там, и симптомы быстро прошли.

Помогая одному из юношей, который от удушья почти не мог двигаться, брат Онофрио случайно бросил взгляд на колокольню, и тут его осенило. Возможно, карты Таро имели в виду реальную «башню» — колокольню? Чтобы домыслить остальное, многого не требовалось: вновь выбежав в сад, Онофрио разглядел на колокольне человека, очевидно наблюдавшего за виллой магов. Соображал он быстро и, не успев еще вернуться в дом, расшифровал последний совет карты и нашел решение.

Ведь башня, изображенная на ней, рушилась под ударом молнии, увлекая за собой находившихся на ней людей.

Он даже засмеялся от радости: его любимая дивинация оправдала себя более, чем можно было ожидать. У нескольких разных вопросов в самом деле был один-единственный ответ.

У. Джильберт далеко не без оснований пишет, что «кровь, огонь и пламя были для простонародья лишь привычными атрибутами повседневной жизни». Для брата Онофрио, который сам был из простонародья, такой «марсианский» удар был, что материнское молоко. Он сам был ярко выраженным «марсианским» типом, потому что родился под знаком Скорпиона, который, как известно, считается «ночным домом» Марса; сам же Марс в его гороскопе находился во Льве, в соединении с Ураном и в три гоне с Солнцем, Юпитер же составлял тригон к Сатурну в шестом доме, который отвечает за «тайные дела», т. е. в том числе за Магику. Столь удачные сочетания Марса с другими планетами в одном гороскопе встречаются, наверное, не чаще, чем раз в тысячу лет. Кроме того, вышло так, что он принадлежал к шестой ступени ордена (Старший Адепт), которая как раз посвящена Марсу; так что Артуэйту и его компаньонам очень не повезло в том отношении, что они нечаянно избрали целью удара ту область, в которой он был всего сильнее. Инвокация (вызывание) Марса есть не что иное как становление связи с теми структурами Природы, которые архетипически считаются «марсианскими». А дальше уж как повезет, смотря кто окажется сильнее. Можно вспомнить анекдот о человеке, жаловавшемся на боли в животе, оттого что нечаянно проглотил лекарство, предназначавшееся лошади. На вопрос врача, как это могло случиться, он ответил: