То есть в разворачивавшемся психотриллере Горбачев продолжал терять одну позицию за другой. Такова была плата за умственную несмелость, за неизобретательность. Москва полностью приняла условия игры, написанные на Западе. Мало того, выказала слабость. Расплата не заставила себя долго ждать. Хотя — мы подчеркнем это еще раз — американцы сами пребывали в сложном экономическом положении.

А можно ли было провести «женевскую партию» иначе? В стиле психотриллера, но уже по нашим правилам?

— В сущности, мы с вами встретились здесь совсем не для того, чтобы обсуждать какие-то проблемы разоружения. У нас есть более важные темы для разговора. — Советский лидер сделал паузу, чтобы, щелкнув гильотинкой, закурить кубинскую сигару. Пыхнул дымом, колюче взглянув на Рейгана.

— Тогда зачем мы здесь? — саркастически поинтересовался американский президент, с некоторым беспокойством взглянув на шефа Госдепа Джорджа Шульца.

— Я хочу поговорить о той войне, что вы ведете против нас с 1981 г., -ответил Верховный, смакуя сигару. — Коль мы никуда не спешим сегодня, хочу изложить вам нашу философию происходящего. Для начала — о вооружениях. Мы раз и навсегда отказываемся от старого подхода «паритет во всем». Что за глупость, в самом деле, — требовать, чтобы у СССР было столько же ядерных боеголовок, что и у Соединенных Штатов, и наоборот? Сейчас на дворе не 53-й и даже не 62-й год, когда это имело какой-то смысл. Сейчас его нет. Больше одного раза вы нас уничтожить не сможете, точно так же, как и мы вас. Потому гонка ядерных вооружений зашла в тупик. Мы не видим никакого резона договариваться о пятидесятипроцентном сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), оставляя за собой полную свободу действий. Хочется вам увеличить число СНВ до десяти тысяч, до двадцати, тридцати — в добрый путь. А Советский Союз будет иметь столько атомного оружия, сколько сочтет нужным. Гнаться за вами мы больше не намерены. Надо будет — доведем число «голов» до 4000, захотим — ужмемся до пятисот. Но это я утрирую. Мы сохраним столько ядерных вооружений, чтобы обеспечить свою безопасность на двадцать, а то и на все тридцать лет вперед. Наш стратегический арсенал уже велик настолько, что Соединенные Штаты не сумеют ни уничтожить его первым ударом, ни отразить его атаку с помощью хваленой СОИ. Оговорюсь сразу: в вашу СОИ мы не верим. У вас нет в запасе двадцати лет и триллионов долларов, чтобы ее развернуть. Потому СССР не испытывает никакого страха перед планами «звездных войн». Можете их начинать. Мы вам даже подыграем, развернув арсенал противоспутникового оружия.

За то время, покуда США станут экспериментировать с космической ПРО, мы, русские, разовьем дешевые асимметричные ответы, что сведут на нет всю СОИ. И самым простым решением станет замена старых ракетных комплексов на новые: мобильные, оснащенные большим числом ложных целей и постановщиков помех. Закрыться от их удара с помощью вашей СОИ будет равносильно попытке отразить очередь из автомата Калашникова с помощью деревянного щита.

Наши аналитики просчитали возможные действия Соединенных Штатов. Сколько вы ни делайте вид, а первыми на ядерную войну никогда не пойдете. Басни про «рожденных заново», в огне ядерном неопалимых, — это сказки для кремлевских старцев прошлых лет. Вы прекрасно знаете, что победить в ядерном апокалипсисе, в который неизбежно превратится обмен атомными ударами между нашими странами, невозможно в принципе. Человечество ждет гибель во мраке и холоде ядерной зимы. Значит, напасть вы не посмеете. Угроза тотальной смерти выступает как самая лучшая гарантия от вашей агрессии. Мы же, будучи людьми трезвомыслящими, также не горим желанием нападать первыми. Ваши планы покончить с СССР неожиданным обезглавливающим ударом также расстроены: у нас уже есть запасные командные пункты и система «Судного дня» — та, что даст команду на ответный удар даже тогда, когда никого из высшего руководства СССР не останется в живых. Мы создадим новую столицу страны на Востоке, подальше от Европы и ваших «Першингов». Мы введем принцип «обратного отсчета», и вы сами будете беречь головы обитателей Кремля, иначе некому будет отменить приказ о начале ракетной атаки. А для того, чтобы подтвердить наши новые намерения, СССР переходит к новой философии ядерного конфликта. Его у вас, кажется, уже успели окрестить манифестом атомного терроризма, не так ли? Кстати, дарю вам этот краткий, но ясный меморандум. — С этими словами советский лидер протянул Рейгану красочную тонкую брошюру, отпечатанную на мелованной бумаге.

Рейган почувствовал, как по спине его скатывается неприятный холодок. Черт, как неожиданны слова этого русского! Как леденит взгляд его прищуренных глаз! Он не катается по полу в бешенстве и не кусает ковер, подобно Гитлеру, а говорит размеренно и спокойно, но от этого спокойствия вдруг повеяло могильным холодом.

Весь облик Верховного нарушал устоявшиеся представления о советском руководстве. Те были проще и понятнее: благообразные, округлые люди пожилого возраста, в космополитических костюмах с галстуками. Такие предсказуемые, поддающиеся просчету. А этот словно явился из тридцатых: одетый в хорошо сшитый полувоенный френч без погон, с благородной посадкой головы, с агрессивным ежиком чуть тронутых сединой русых волос. А главное, в нем чувствовалась чудовищная энергия, исходившая незримыми волнами, волевой напор. И непредсказуемость, непредсказуемость, черт побери! Чего и близко не было у прежних кремлевцев.

Рейган попробовал было заговорить об аморальности ядерного оружия как такового, но сразу же пожалел об этом.

— Мораль и политика — разные вещи, — снисходительно улыбнулся русский. — Это известно со времен «Государя» Никколо Макиавелли. Хорошо все, что ведет к достижению поставленной цели. Поймите, мы теперь другие. Это раньше советская сторона действовала словно запрограммированный, предсказуемый для вас автомат. Получалась очень удобная для вас игра: США всегда вели, всегда опережали Советский Союз. Больше такого не будет, господа. По большому счету до сего момента вы атаковали нас, а мы, словно застенчивый медведь, только пассивно оборонялись. Но теперь — все. В атаку переходим мы. Вы хотели империю зла, и вы ее получите.

Начать войну первыми вы не осмелитесь. Вы, если не ошибаюсь, еще в начале шестидесятых подсчитали, что прорыв к целям в Соединенных Штатах 263 русских боеголовок средней мощностью в 5 мегатонн убьет 53 миллиона американцев, уничтожит 71 крупный город и поразит радиацией половину населения вашей страны. Вряд ли сейчас эти цифры будут меньше. Даже если вы и успеете выстрелить первыми, все равно получите в ответ три-четыре сотни наших боезарядов. Вам это надо?

Мне очень импонирует ваша идея, господин Рейган, о переносе гонки вооружений в космос. У нас дух захватывает от того, какие перспективы открываются перед Советской Россией на этом поприще. О, сколько сюрпризов вас ждет в будущем! Мы — народ космический. Для нас соревнование в космосе станет отличным ускорителем развития. Мы ведь вас во многом опережаем. Так что давайте, давайте, — мы охотно поиграем в эти игры!

— Если вы так уверены в себе, если и слышать не хотите о разоружении, то к чему эта встреча в Женеве? — спросил Шульц.

— Простите, я несколько увлекся вступлением, — кивнул примирительно-согласно Верховный. — Мы хотим поговорить о другом: о том, что вы пытаетесь уничтожить нас без применения ядерного оружия, развязав войну непрямых действий. Но делать этого не стоит, господа. Предупреждаю вас, СССР еще не пробовал толком противопоставить вашей подрывной стратегии свою игру. Если вы не прекратите начатую в 1981-м кампанию с Афганистаном, Польшей, сбиванием мировых цен на нефть, экономическими санкциями и поддержкой антисоветских сил, мы ответим адекватно. Разведка давно докладывает мне, что афганские боевики при нападениях на наши войска, например, пользуются данными космической разведки США. Мы знаем, что вы лелеете надежду перебросить огонь войны из Афганистана в Таджикистан и Узбекистан, на Кавказ и даже в Поволжье. Наши эксперты говорят о том, что вы вот-вот поставите душманам ПЗРК типа «Стингер» для борьбы с советской авиацией.