Блондинка тоже побледнела, но спросить ничего не успела, потому что в этот момент дверь снова отворилась, и в холле возник небритый грозного вида мужик с монтировкой в руках.

– Это что же делается? – закричал он. – Жду, жду, а никого нет и нет. Заглянул в дом, а вы в лифт шмыгнули обе. Вы что же, кинуть меня решили? Где мои бабки за проезд? Кто мне заплатит?

– Где убитый? – кричала рыжая.

– Пустите меня! – отбивалась Елена Андреевна от двух вцепившихся в нее девушек.

– Где Дима? – кричала на нее блондинка.

– Где Саша? – вторила ей рыжая, попутно отбиваясь от типа с монтировкой, который что-то пытался ей втолковать о дороговизне бензина и амортизации всех узлов автомобиля.

Но тут дверь в очередной раз распахнулась, и на пороге появился рослый брюнет с большими пластиковыми пакетами, из которых свешивались гроздья сосисок и симпатичные ярко-желтые бананы.

– Вот и я! – весело заявил он и тут же изумленно добавил: – А что тут у вас происходит?

Дальше события полетели, как кадры в кино. Лидочка только успевала глазами хлопать. Увидев вошедшего в дверь брюнета, обе держащие Елену Андреевну девушки кинулись ему на шею с радостными криками.

– Дима! Ты жив! Она тебя не убила!

Таким образом виновница всего этого переполоха оказалась на некоторое время на свободе и тут же кинулась к дверям. Но там валялись пакеты с рассыпавшимися из него продуктами. Женщина оступилась на банке со шпротами, угодила ногой в помидоры и, окончательно запутавшись в связке сосисок, рухнула на пол, стукнувшись головой о ручку двери.

– Держите ее! – очнулась Кира.

– Да! Да! – оживилась наконец и Лидочка. – Держите! Она преступница! Она Александра Сергеевича по голове ударила! Вазой! Он там так и лежит. Бедненький.

Впрочем, последнее Лидочка прибавила по природной доброте. На самом деле Борисов из ее сердца оказался внезапно вытесненным образом мужественного охранника Валеры, на чьей груди было так сладко всхлипывать и который так заботливо ее обнимал. Кира же, напротив, побледнела и опрометью помчалась в гостиную, откуда тут же раздался ее испуганный крик:

– Врача! Вызовите скорей врача! Ему же плохо!

И только через час все более или менее успокоились. Шоферу заплатили положенное, и он ушел, озабоченно покачивая головой и повторяя, что второй раз в этот дурдом его и калачом не заманишь. Лидочку успокоили и усадили вместе с охранником Валерой в угол, велев им не мешать остальным разбираться между собой.

Борисов с обмотанной бинтами головой тоже сидел в кресле. Возле него на ручке этого самого кресла устроилась Кира, которая не выпускала руки Борисова из своей и время от времени дотрагивалась до его перебинтованной головы, словно проверяя, тут ли она еще.

– Ну что, Лиза? – обратился Дима к замершей в кресле напротив него женщине. – Или правильней будет называть тебя все же Еленой?

В ответ на него из-под белой повязки, так как Семицветова тоже здорово треснулась головой, сверкнула пара злых синих глаз. Но молчание было красноречивей всяких слов. Остальные тоже молчали, ощущая значимость момента.

– Леся, а можно у тебя спросить, откуда ты все-таки догадалась, что Лиза вовсе не играет роль Елены Семицветовой? – первой прервав молчание, обратилась к подруге Кира.

– Да, как ты узнала, что Лиза на самом деле и есть Семицветова? – подхватили Дима с Борисовым.

– Не знаю, – смущенно замялась Леся, на которую были устремлены глаза всех сидящих в комнате. – Так сразу и не объяснишь. Но во-первых, в ее словах было очень много неувязок. Например, как это Лиза, если она на самом деле не Семицветова, а только играет ее роль, так мастерски водит за нос охранника и соседей в своем доме? Они ее, что, тоже принимали за Семицветову? Ведь люди, живущие бок о бок, очень хорошо знают друг друга в лицо.

– Только это?

– Нет, – покачала головой Леся. – Еще вопрос о внешности Лизы. Да, пока я еще буду называть ее Лизой.

– Хорошо, – кивнула Кира. – Называй.

– Так вот, если некая Елена Котикова не звонила ей, – продолжила Леся, – а как сказала нам Лиза, она сама решила явиться насчет трудоустройства в «Орион», то как она сумела так угадать со своей внешностью? Ведь сотрудников там набирали, ориентируясь главным образом на их внешние данные. На сходство с теми, кто прежде занимал их рабочие места. У Димы даже список определенный был.