Я хотела сказать Марише, что отпечатки моих пальцев, вопреки ее мнению, отнюдь не хранятся во всех милицейских картотеках, а если бы даже хранились, то найти меня все равно было бы затруднительно из-за того, что по ее же милости болтаюсь по Москве, а вовсе не сижу у себя дома в тишине и покое.

Но в это время Дина завопила словно резаная, я наклонилась к ней и поняла, что все прочие проблемы могут подождать. Пышная шубка бедной киски действительно насквозь пропиталась запахом керосина.

И Дину этот факт отнюдь в восторг не приводил, наоборот, она была глубоко возмущена и, казалось, поставила перед собой задачу довести это до сведения всех окружающих.

— Попроси ее замолчать, — умоляюще обратилась я к Марише. — Сейчас сюда сбегутся все жители окрестных домов и все постовые, какие тут имеются.

Скажи, что керосин хорошо помогает от блох. Я и в самом деле где-то про это читала.

Мариша начала что-то ласково втолковывать Дине, наклонясь к ней, но та успокаиваться не желала и продолжала выть всю дорогу до дома. К счастью, добравшись до Мишкиной квартиры, мы смогли запихнуть Дину в теплую ванну, полить ее благоухающим шампунем и несколько приглушить тем самым запах керосина. Вода из ванной уходила плохо, должно быть, сток был чем-то забит. Но для прочистки оного надо было вызывать мастера, а в первом часу ночи дело это было затруднительное.

— Что теперь? — осведомилась я.

Мариша, только что водрузившая примус на его законное место и теперь с омерзением рассматривавшая его, пожала плечами и сказала:

— Если тот тип, который похож на огурец, вздумает расспрашивать про нас в метро, то ему долго не придется усердствовать. Нас благодаря Дине должны были запомнить все дежурные. Значит, очень вероятно, что он будет знать, в каком районе и на какой станции мы проживаем, потом даст ориентировку на нас своим приятелям, и нас сцапают.

— У тебя паранойя, — заметила я. — Ты же сама предлагала от всего отпираться и настаивать на том, что мы его не трогали. Какие тогда к нам претензии?

— Да, точно, — спохватилась Мариша. — У меня из-за этого запаха голова кругом пошла. От удостоверения надо избавиться, и лучше всего будет его сжечь, — Зачем? — возмутилась я. — У человека и так из-за нас неприятности, а если мы еще и его удостоверение уничтожим, вообще некрасиво будет. Лучше отправить его на Петровку 38. Завтра куплю конверт и отправлю, даже если посылка попадет не прямо к хозяину, то все равно ему передадут.

— Только хорошенько протри его, — потребовала Мариша.

Я согласно кивнула головой, чтобы успокоить ее, и мы начали готовиться ко сну. Только мы прыгнули на диван, как в дверь постучали. Мы недоуменно переглянулись, удивляясь такой повышенной тактичности, но к двери подошли. Осторожное постукивание повторилось, и к нему прибавился тихий скрежет металла по металлу. Кто-то деликатно ковырялся в наших замках, стараясь не привлекать к этой операции ненужного внимания. Мы по очереди выглянули в замочные скважины, но так как лампочку я выкрутила еще днем, то на лестничной площадке было темно и разглядеть нам ничего не удалось.

Пока мы пыхтели и гадали, кто там может околачиваться, сквозь замочные скважины просочился неровный свет от фонарика, и следом за этим раздался удивленный мужской голос:

— Постой-ка, это не та квартира.

— Как это не та? — спросил второй голос, отличавшийся мужественной хрипотцой. — Ты же уверял, что номер у тебя записан, и к тому же ты тут уже бывал?

— Бывал и номер записан, — подтвердил первый голос. — Только я теперь при свете вижу, что это не тот номер, а стало быть, мы с тобой чуть не вломились в неизвестно чью квартиру. А я все думаю, почему замки не открываются, а это, должно быть, не те замки.

— Хорошо еще, что ты вовремя заметил ошибку, — удаляясь от нашей двери, заметил хриплый, — а то бы вляпались. Представляешь, заходим, а там полный дом народу. А теперь представь себе, что если там живут не одни старушки, а еще и здоровые мужики. Как бы мы с ними объяснялись? Пришлось бы всех — того, чтобы молчали.

Я предпочла счесть их последние слова шуткой и первой приникла к «глазку», а потому смогла увидеть, как двое типов светят фонариком по всем квартирам в поисках нашего номера. Лиц их разглядеть не удавалось, но по комплекции они явно не годились на то, чтобы быть сегодняшними агентами. Те были значительно более щуплыми. Наши взломщики нашли наконец нужный номер и начали ковыряться с замками. Судя по звукам, дело у них не ладилось.

— Слушай, — возбужденно прошептала я Марише, — надо вызвать милицию, а то они, чего доброго, сейчас взломают квартиру ничем не повинного человека и с досады, что не туда попали, ее ограбят.

— Давай лучше подождем, — предложила рассудительная Мариша. — Может быть, у них еще ничего и не получится. Они не производят впечатления ловких ребят и способных взломщиков.

Я хотела поинтересоваться, откуда она знает, как выглядят способные взломщики или, если уж на то пошло, вообще какие угодно взломщики, но не стала, а снова приникла к «глазку». Наши ребята все еще пыхтели над дверью. Неожиданно из соседней квартиры раздался пронзительный женский вопль: