— Многие, спросите… Вон, вон у него спросите!

И бабка показала рукой на удаляющегося мужчину.

— Бегите скорей! — погнала их тетка. — Это господин Мединьш.

Сестры быстро догнали худощавого невысокого мужчину.

— Постойте, — остановила его Наташа. — У нас к вам вопрос. Мы можем найти дело господина Гуна?

Он в пятидесятых годах обвинялся в шпионаже.

— Он был детским доктором, — напомнила ему Инна. — У вас в Риге.

Господин Мединьш внимательно посмотрел на сестер, потер переносицу и сказал:

— Дело давно выдано самому господину Гуну. У него и спросите. — С этими словами он повернулся и побежал вверх по лестнице.

Наташе и Инне оставалось только верить самому доктору Гуну.

— Ax мы идиотки! — простонала Наташа. — Потеряли даром столько времени.

Сестры вышли из здания.

— Куда сейчас? — спросила Инна.

— К доктору. Но сначала зайдем в полицию. Навестим инспектора Пельше. Это в двух минутах ходьбы, — сориентировалась Наташа.

В полицию сестры заявились как раз к тому моменту, когда инспектор заканчивал читать дело Иды, в девичестве Калниньш. Настроение у него было самое светлое. Не подозревая дурного, он снял телефонную трубку. Звонили с проходной.

— Господин Пельше, вас хотят видеть две девушки, — отрапортовал дежурный. — Говорят, что вы им не назначили, но у них есть важное сообщение по делу, которое вы ведете. Их зовут Инна и Наташа. Пустить?

— Пустите! — убитым голосом сказал инспектор. — Все равно прорвутся. Нет, погодите…

Но дежурный уже повесил трубку.

— Второй этаж, комната двести двадцать, — сказал он сестрам.

Те не стали терять время на изъявление благодарностей и помчались наверх. Тут они и столкнулись с инспектором Пельше.

— А мы к вам! — радостно объявила Инна.

Инспектор с кислой миной пригласил сестер пройти в свой кабинет. Однако благовоспитанность возымела свое действие, и инспектор предложил гостьям сесть, а там и до кофе очередь дошла.

— С удовольствием выпью кофе! — оживилась Инна.

Чтобы приготовить кофе, инспектору пришлось выйти из кабинета. Едва дверь за ним захлопнулась, Наташа сорвалась со своего места и впилась глазами в лежащие на столе бумаги. Разумеется, инспектор не оставил папки в открытом виде валяться у всех на глазах. Он аккуратно сложил их в стопку. И тем не менее Наташе что-то удалось подсмотреть.

Вернувшись, инспектор быстро вскипятил воду в чайнике, приготовил три чашки кофе и угостил сестер шоколадными конфетками с изумительно нежной ореховой начинкой. За кофе сестры рассказали инспектору о том, как подозрительно весело держится господин Яунайс. Инспектор допил кофе. Настроение у него портилось с каждой минутой все больше и больше. Эти пронырливые девчонки могли и в самом деле что-то разнюхать. И тогда прощай обещанное господином Яунайсом вознаграждение за молчание.

— Сильви — это уже не наша забота, — наконец сказал инспектор. — Она нашлась. Поэтому господин Яунайс и весел. Поэтому он и не ездил в Берлин.

— Нашлась? — удивилась Инна. — Но как?

— Нянька Сильви — совсем глухая старуха. Она не так расслышала и не так поняла, — объяснил инспектор. — Уверяю вас, с Сильви все в порядке.

— Почему она в таком случае не возвращается к Дюше? — поддержала сестру Наташа.

— Должно быть, не хочет. Но вам за ее жизнь больше тревожиться не следует. Вот и все, что я могу вам сказать. А теперь идите. У меня очень много работы, — сказал инспектор, вставая.

От инспектора сестры вышли в задумчивости. С одной стороны, вполне официальное лицо, а инспектор был именно таким лицом, заверило их, что Сильви в безопасности. А с другой — что-то этому лицу они ни капли не поверили.

— Как-то все странно, — сказала Инна. — Ты не находишь? Сильви нашлась, а нам и не сообщили.

И Дюше тоже. И за вещами своими Сильви не заехала. Странно!

— А знаешь, что мне удалось подсмотреть в бумагах инспектора? — вместо ответа спросила Наташа. — Оказывается, моя тишайшая тетя Ида в прошлом сидевшая в тюрьме уголовница.

— Ида?! — воскликнула Инна. — Вот уж на кого никогда бы не подумала.

— Да, сидела за кражу, — кивнула сестра. — Я толком не поняла, в чем там дело было. Но она точно побывала в тюрьме.

— Как думаешь, Роланд Владимирович об этом знал?

— Никогда! — с жаром воскликнула Наташа. — Он много раз повторял, что воров и мошенников в своей семье не потерпит ни под каким видом.

— Странно, что он при таких взглядах возобновил отношения с доктором Гуном, — сказала Инна.

— Так это же другое дело. Доктор Гун — политический преступник. Против них дедушка был не так враждебно настроен. Напротив, он даже считал, что человек, способный пойти на жертву ради своих принципов, достоин уважения.