Так подруги и въехали в город, имея на хвосте «Ниву». Она даже не стеснялась. И не делала попытки спрятаться и изобразить, будто бы ничего такого. Вам только чудится. Столь откровенная слежка стала нервировать Киру. И, не доезжая нескольких кварталов до дома, где ныне жила Анастасия с мужем, Кира остановила машину. «Нива» тоже преданно остановилась рядом с ней.

– Ах, так!

Кира вылезла из машины и решительно направилась в сторону «Нивы». Стекла у той были тонированы. Да еще солнце било Кире прямо в глаза. Так что она никак не могла понять, кто же сидит за рулем машины. Но, когда она подошла к «Ниве» на три шага, из нее внезапно выскользнула хрупкая фигурка.

– Кирочка! Ах, как я рада!

И Нинусик сделала попытку запечатлеть на Кириной щеке дружеский поцелуй. Но Кира от поцелуя ловко увернулась.

– Ты за нами следишь? – строго спросила она у Нинусика.

Большие глаза Нинусика стали быстро наполняться слезами. Как лужи во время проливного дождя.

– Как ты можешь?! – воскликнула она. – У меня горе!

– Какое? – испугалась Кира.

Нинусик, кажется, удивилась. Но все же ответила:

– Муж погиб…

– Ну и что?

– Приехала к вам на дачу, чтобы позвать на похороны. При чем же тут слежка?

– Похороны? Могла бы просто позвонить!

– У меня телефон сел.

И Нинусик потрясла трубкой в воздухе.

– А я все равно была в отделении, где работают те трое пьяниц.

– Зачем?

– Хотела у них узнать, как продвигается расследование убийства Федора.

– И что?

– Говорю же, пьяницы! Сказали, что у них уже два убийства. Представляете, деда Лаврентия тоже убили!

– Знаем.

– Знаете?

Нинусик окончательно расстроилась.

– А я ехала, чтобы вам об этом сказать. Только подъехала, вижу, вы обе выскакиваете из дома. И бежать. Я вас окликнула, вы даже меня не услышали. Вот я и поехала за вами. Всю дорогу гналась! Думала, что догоню. Куда там! Ты, Кира, гоняешь как сумасшедшая!

Кира хмыкнула. Знала бы только Нинусик, каких сил ей стоила эта бесшабашная езда. Но тут же Кира устыдилась. Надо было сказать Нинусику, что они с Лесей больше не живут на даче.

– Вот как, – расстроилась Нинусик. – Значит, ваше расследование закончено.

– Вовсе нет, – ответила ей Кира, испытывая удивительную эмоциональную эйфорию.

И никто за ними, оказывается, не следил. Это Нинусик решила проявить себя и внести лепту в расследование смерти своего мужа. Но раз уж Нинусик нарисовалась, Кира решила ее расспросить.

– Ты что-нибудь слышала про маску Куни-Уни?

– Что? Какой еще Куни… Муни?

– В семье твоего мужа эту вещь называли Золотой Урод.

– Впервые слышу! – покачала головой Нинусик и воскликнула: – Слушайте! Не морочьте вы мне голову. Какие еще золотые уроды!? Похороны Федора завтра. Придете?

Подруги обещали. Хотя и без всякой охоты. Федор им решительно не понравился. И чего им тащиться на его похороны?

– Надеюсь, что к похоронам вы назовете мне имя убийцы моего дорогого Федюнчика, – закончила Нинусик, забираясь в свою «Ниву».

– А что с твоей прежней машиной?

– В ремонт отдала, – сухо произнесла Нинусик. – Чао!

И укатила. А подруги остались, испытывая чувство облегчения.

– Хорошо, что Нинусик не спросила, куда мы сейчас направляемся.

– И с нами не навязалась.

– Ага, а то пришлось бы врать.

– С собой ее брать точно нельзя.

Возле дома Анастасии в разгар летнего жаркого дня было пустынно. Начало этого лета было так себе. Прямо сказать, паршивенькое начало. Но теперь природа решила сторицей возместить горожанам нехватку тепла. Солнце сияло в небе словно гигантский раскаленный добела круг. И даже трава на газонах в городских скверах, там, где она оставалась без ежедневного полива, стала желтеть. А этого с ней никогда прежде на памяти подруг не случалось.

Все старушки, детишки со своими мамашами и даже собаки попрятались кто куда. Желательно поближе к вентилятору. А кто побогаче, так и к кондиционеру. Но дом, где жила Анастасия, нельзя было назвать элитным. И кондиционерами он облеплен не был.

Обычная девятиэтажка, правда, расположенная неподалеку от метро и в зеленом месте. Это делало дом в какой-то мере привлекательным. Но только до того момента, пока не войдешь в парадное. Тут подруг словно парализовало. Столь густого запаха кошачьих экскрементов, протухших продуктов, выставленных в мешках нерадивыми соседями прямо на лестничной клетке, и варящихся у кого-то щей девушки давно не нюхивали.