Надо мной склонялся совершенно незнакомый мужик. Он озабоченно заглядывал мне в глаза и звал:

– Татьяна Александровна... Татьяна Александровна...

Я поморщилась – терпеть не могу, когда меня величают по имени-отчеству. Но не это было самое ужасное. Когда я перевела взгляд за плечо сердобольного дядечки, то увидела того самого типа, который на совершенно незаконных основаниях вторгся в мой номер и устроил разгром. Так все это был не сон? Я резко вскочила на кровати.

– Ты?!

Дядечка тут же обернулся к верзиле и зашикал на него:

– А ну иди отсюда. Нечего тут маячить. От вас и так сегодня одни неприятности. Танечка... вы же не против, если я буду вас так называть? Танечка, не волнуйтесь.

Я снова рухнула на кровать и закрыла глаза. Какой ужас! Во что я вляпалась?

– Танечка, это я прислал за вами своих людей. Хотел поговорить с вами с глазу на глаз. Я даже и представить не мог, что мои головорезы устроят такое. Просто я хотел узнать, с кем мне предстоит общаться...

Я открыла глаза, голова еще болела, но способность соображать медленно, но верно возвращалась ко мне.

– И что, узнали?

– Да.

Мой новый знакомый протянул мне паспорт и ксиву частного детектива, которую я, не знаю зачем, решила прихватить с собой, собираясь на отдых в Петровск.

– Простите, мне правда было важно знать, с кем я имею дело.

– Простите, а с кем я имею дело? – в тон ему, не скрывая злобы, осведомилась я.

– Меня зовут Константин Сергеевич Нуштаев. Я отец Димы, вашего соседа, которого убили прошлым вечером.

Я ожидала всего, чего угодно, но только не этого. Я медленно поднялась и села на кровати.

– Вы мне не верите? – верно истолковал мое молчание мой собеседник. – Если хотите, я могу вам показать паспорт.

– Не стоит, – осипшим голосом ответила я. – Я вам верю.

– Мои люди были в гостинице, когда милиция обыскивала комнату Димы. И они слышали, как вы пытались что-то рассказать следователю.

– Да, только он не стал меня слушать...

– А вот я хочу вас выслушать.

– Что вас интересует?

– Все.

Я действительно рассказала Константину Нуштаеву все, что мне было известно о его сыне, утаила только маленький нюанс, касающийся случая на веранде. Пока я рассказывала, господин Нуштаев расхаживал по комнате и курил одну сигарету за другой.

– ...собственно говоря, это все, – закончила я свое повествование.

Нуштаев как по команде замер на месте, несколько минут стоял недвижно, глядя в окно, а потом резко развернулся, подошел к дивану, на котором я сидела, и заявил:

– Татьяна, Дмитрий вас обманул. Все его слова от первого до последнего – полная ложь.

– Как?

Константин Сергеевич быстро пересел в кресло напротив меня, схватил пачку сигарет, вытащил одну, но даже забыл прикурить, только крутил ее в руках, пока из нее не посыпался сухой табак. Тогда он отшвырнул сигарету и, решительно глядя на меня, сказал:

– Татьяна, так получилось, что вы поневоле оказались впутаны в это дело и вам известны некоторые подробности из жизни моего сына. А коли так... я прошу вас расследовать это дело. Найдите того человека, который следил за Дмитрием, докажите его вину, если это он убийца.

– Но вы сами только что сказали, что все слова Дмитрия были ложью!

– Да. Я расскажу вам действительную цель его поездки в Петровск, если вы возьметесь за расследование. На здешнюю милицию я особо не рассчитываю, никакого влияния у меня в городе нет, зато есть враги, и убийство Дмитрия могут вывернуть так, что... – Нуштаев махнул рукой. – Так что, вы согласны? Я хорошо заплачу. В моем родном городе Норильске у меня серьезный бизнес. – Константин схватил свой пиджак и стал рыскать по карманам. – Сколько вы обычно берете за свои услуги? Я вам заплачу в два раза больше.

– Дело не в этом, – попыталась отговориться я. Все же призрачная мысль о недавно купленном билете в Тарасов все еще грела душу. Но какое там... Нуштаев уже отыскал свое портмоне и пытался всучить мне новенькие купюры.

– Это аванс, остальное заплачу потом.

Я посмотрела на купюры, потом на Нуштаева, потом снова на купюры.

– Хорошо.

Нуштаев шлепнулся обратно в кресло, схватил сигарету, но на этот раз сразу же прикурил ее.

– Тогда позвольте, я расскажу вам, что на самом деле произошло.