– Вот как? – удивился Сомов, а Зоя Федоровна возмущенно на нее заорала:

– Да как у тебя язык поворачивается такое говорить?

– Еще как поворачивается! Вы совместными усилиями ему жизнь изуродовали, а теперь на меня валите? Ничего не выйдет!

– Да ты чего несешь? – обомлела Дроздова.

– То, что есть! Он на Елене жениться не хотел, а вы, Зоя Федоровна, его заставили. Плакали, уговаривали, внуков требовали. Вот он вам и уступил, хотя не любил ее ни капельки! И у вас, Зоя Федоровна, после этого хватает наглости говорить, что вы знаете, что такое настоящая любовь? Ха-ха два раза! – жестко сказала Дарья. – Потом Игорь Светлану встретил, и уж ее-то он полюбил! Только вам, Зоя Федоровна, это было, как... Вы же из кожи вон лезли, чтобы их разлучить! А почему? Потому что Витька вас уговаривал Игоря на Тамарке женить! Ему все денег было мало! Вся эта семейка вам с утра до вечера в любви признавалась, а вы таяли и млели. Витька вам дороже родного сына оказался. Вы все по его слову делали. И что вышло? Что вы из жизни своего сына кошмар наяву устроили. Плакали, за сердце хватались, умирающей прикидывались! И добились-таки вы своего! Выжили Светку из Тарасова! И тут же на Тамарке женили. Да ведь Игорь ее не-на-ви-дит! Нужно же было Игорю хоть с кем-то душу отвести, поговорить откровенно с человеком, который его выслушает и пожалеет. Вот я и появилась. Только черта лысого у меня что-нибудь вышло бы, если бы он по-прежнему со Светкой был! А вы, Николай Петрович, все это видели и молчали. Ну и какое у вас после этого право меня в чем-то обвинять? Вы же слова единого в защиту сына не сказали. Вы что, не понимали? Не видели, что он глубоко несчастный человек? Или не хотели видеть и понимать? Зою Федоровну не хотели расстраивать. Жалели ее? А сыном единственным пожертвовали. Ну и какой вы после этого отец?

– Ты детей Игоря убила! – взвизгнула Дроздова.

– Да он их заранее ненавидел еще больше, чем Тамарку! – крикнула в ответ Дарья. – Потому что понимал, что если они появятся, то ему останется только головой в петлю! Что он уже тогда никогда от этой семейки не избавится! Так что меня винить не в чем! Я его освобождала! Да! Для себя! И в методах не стеснялась! Но со мной ему все равно было лучше, чем с Тамаркой, иначе бы он давным-давно от меня ушел! Так что это не я! Это вы все собственными руками наделали!

– Да я Игоря больше жизни люблю! – взвилась Зоя Федоровна.

– Лучше бы вы его ненавидели! Тогда, по крайней мере, вы из-за своей недалекости не смогли бы ему столько зла причинить!

Николай Петрович долго молчал, уставившись взглядом в пол, а потом, не глядя на Дарью, сказал:

– Замолчи! Отдаю ее вам, Татьяна, пусть милиция с нею разбирается... Петруша, уведи ее пока отсюда.

Охранник вывел Дарью из комнаты. А Зоя Федоровна посмотрела на сына и наконец спросила:

– Неужели я тебе действительно жизнь сломала?

Ответом ей было молчание.

– Господи! Да за что же мне это?! – зарыдала она, и никто не бросился ее утешать.

Довольно долго мы все молчали, Зоя Федоровна плакала все тише и тише, а потом смолкла и только вытирала глаза тыльной стороной ладони. И не было в ней больше ни величественности, ни спеси – сидела на диване простая и немолодая баба, жизнь которой в одночасье рухнула. Наконец я откашлялась, чтобы привлечь к себе внимание, и спросила:

– По этому делу вопросов нет? Переходим к следующему?

Очнувшийся от своих мыслей Сомов вздохнул и сказал:

– Давай. Так за что там Витьку взяли?

– Витюша арестован?! – вскинулась Дроздова.

Я поправила ее:

– Он пока задержан на трое суток по подозрению в организации убийства Елены, Николая и Зои Дроздовых и водителя той машины, в которой они ехали.

– Что?! – заорал Николай Петрович, подаваясь ко мне.

– Да быть этого не может! – воскликнула Зоя Федоровна. – Он так любил с малышами возиться!

– Одно другому не мешает! – заметила я. – Как говорится, бизнес! Ничего личного!

Игорь Николаевич ничего не сказал, только побледнел как полотно.

– Вот! – Я достала из сумки и протянула Сомову копию заявления и снимки, которые он схватил и начал читать, но тут же отложил и потребовал:

– Давай своими словами, а то этот, – он кивнул на бумаги, – очень путано излагает.

– Хорошо, – пожала я плечами. – Все началось с того, что Наталья пришла к вам, Зоя Федоровна, и попросила денег, чтобы якобы выкупить мужа из чеченского плена, и вы заставили Игоря Николаевича эти деньги дать. А на самом же деле...

– Витьку поймали на том, что он оружие боевикам продавал, и потребовали отступного, чтобы он под суд не попал, – неожиданно сказал Дроздов. – Когда я это выяснил, Витька уже у меня работал – мать постаралась, – неприязненно бросил Игорь, не глядя в сторону Зои Федоровны. – Я к отцу пошел, а он мне на это, что, мол, не надо мать расстраивать, она к Витьке привязалась, так что пусть живет как хочет. Да только оказалось, что с тех пор, как Базаров появился, мы все начали жить, как он хочет! – с болью выкрикнул он.

– Да Базаровы просто поняли, что нашли превосходную кормушку. Полагаю, что не без участия Зои Федоровны Виктор стал начальником службы безопасности, а Наталья – главным бухгалтером. И воровали они от души! Думаю, что хорошая ревизия это все установит.

– Да я это и без всякой ревизии знал! – зло бросил Игорь Николаевич. – Уволить их хотел, так мать мне такой скандал закатила! Попрекала тем, что я лучшего друга оговариваю, добра не помню и все в этом духе. Ну, я плюнул и не стал ничего делать.