– Думаешь, я не пробовала? Это трудней, чем кажется.

– Он к тебе пристает? Преследует тебя?

– Не совсем так.

Людочка не поняла и переспросила. И тогда Жоржета призналась:

– Он не достает меня. Не показывается. Я его даже не вижу. Но он… Он следит за каждым моим шагом!

– С чего ты взяла, если даже не видишь его?

– Я знаю! – упрямо произнесла Жоржета. – Чувствую!

Сначала Людочка подумала, что ее подруга заразилась от своего Велеса. Кто сказал, что шизофрения и прочие психические болезни не заразны? Раньше и про чахотку врачи были уверены, что это наследственная болезнь. От туберкулеза гибли целые семьи, дети заражались от родителей, внуки от бабушек и дедушек. А врачи знай себе твердили, что дело в генетике.

Теперь вот они клянутся, что шизофрения не заразна. Но кто их знает? Вдруг существует какой-то особый вид шизофрении, который переносится воздушно-капельным путем? Или передается через половые связи? Все возможно в этой жизни.

– Выбрось это из головы! – решительно посоветовала Людочка подруге. – У тебя просто волчий синдром.

– Как это? – вздрогнула Жоржи.

– Известно как! С волками жить, по-волчьи выть! Ты вот пообщалась с психически нестабильным человеком. И теперь тебе самой все время что-то кажется и чудится.

Но Жоржета не утешилась:

– Я точно знаю: Велес меня в покое не оставит. Он сам мне так много раз говорил. И он из тех людей, кому если что-то придет в голову, то они уже своего не оставят.

– И что он от тебя хочет?

Жоржета содрогнулась.

– Пока он со мной просто играет. Знаешь, как кошка забавляется с мышкой перед тем, как сожрать. Так и он со мной.

– Ну, на мышку ты точно не похожа, – засмеялась Людочка, желая развеселить и приободрить подругу. – Скорей на кошку. Маленькую, но с очень острыми коготками и зубками. Пожалуй, что твой Велес тобой и подавится.

Но Жоржета даже не улыбнулась.

– Вот увидишь, быть беде! Я чувствую.

– Перестань!

– Нет, не уговаривай меня, – покачала головой Жоржета. – Я к тебе не за этим пришла.

– А зачем?

– Я пришла… пришла сказать… Одним словом, если случится, что я внезапно пропаду, то будь уверена: это его рук дело. Велеса.

Больше Жоржета ничего не сказала. И ушла. А потом взяла и действительно пропала.

– Так что я уверена, – заключила Людочка, – что ее исчезновение – это дело рук того Велеса.

Подруги тоже теперь так считали. Велес – самая подходящая кандидатура. Психически неуравновешенная личность. От такого добра не жди.

– Говори, где нам найти этого Велеса! – решительно произнесла Кира.

Но Людочка лишь растерянно покачала головой.

– Что? Что такое? – заподозрив неладное, спросила у нее Кира.

– Я не знаю!

– Что не знаешь?

– Ничего не знаю! Жоржета мне не сказала, где его искать!

– Как?! – ахнула Кира. – Как не сказала? Совсем ничего?

– Ничего.

– Не может такого быть! Она должна была оставить тебе письмо, записку, клочок с адресом этого Велеса.

– Его телефон, – подсказала Леся.

– Хоть что-нибудь!

– Ничего, – снова покачала головой Людочка. – Я понятия не имею, где искать Велеса.

Вот это был удар! Такой удар, что у подруг даже дыхание сбилось. Преступник был почти у них в руках. Они даже знали его имя. Но снова облом!

– Людочка, – ласково обратилась к девушке Кира. – Постарайся, родная, сосредоточиться.

– Вы мне что, не верите?

– Верим. Конечно, верим.

– Говорю вам, Жоржи мне не оставила никаких координат этого Велеса.

– Пусть так. Пусть. Но ведь она рассказывала тебе про него хоть что-то еще.

– Ничего.

Но подруги не унимались. И стали подсказывать Людочке:

– Марка машины.

– Имена родителей!

– Район, где они живут.

– Номер психушки!

– Точно! – воскликнула Людочка. – Психушка! Жоржета ведь там тоже лежала! Значит, это можно выяснить!

– Как?

– Обратиться к человеку, который ее туда устроил.

– А кто он?

– Какой-то близкий друг ее мамы.

– Тети Клавы?

– Вот именно.

– У тети Клавы есть близкий друг? – поразились подруги. – Мужчина?

И было, чему поразиться. У тети Клавы есть любовник! У ярой мужененавистницы тети Клавы! Просто в голове не укладывается! Она ведь всегда проклинала всех мужчин на свете. Все и каждый, оптом и в розницу были ей плохи. И вдруг оказывается, что у нее имелся сердечный друг.