Луис полулежал-полусидел, чувствовал он себя по-прежнему неважно. Здешний влажный воздух мешал заживлению ран. Он спрашивал, турубар отвечал, далатец переводил как мог.

— Имя?

— Хунак. Виник Мапаяна.

— Ты хочешь остаться главой города, э-э, Хунак? Нам нужны помощники, мы щедро наградим их.

Пленник, стоявший на коленях, поднял глаза и три раза мотнул головой. Перевода не требовалось.

— Переведи, что я прикажу отрубить ему руки и ноги, а после беспомощного медленно утоплю в нужнике, — зло отреагировал Луис.

Кобаго перевел, и — судя по жесткой улыбке — еще что-то добавил от себя. Туземец побледнел, закусил толстые пухлые губы, опустил взгляд, по жирной коже побежали струйки пота. Далатец довольно рассмеялся.

— Я давно говорил, сэноры, что боль и страх — лучшие переводчики.

Хунака — виника Мапаяна — била крупная дрожь. Пот его лился так обильно, что когда он оторвал ладони от камня, раздался чавкающий звук. Грязный, воняющий, униженный дикарь, вызывавший брезгливую смесь презрения и жалости, вдруг заговорил громко, четко и вызывающе.

Кобаго начал было переводить, но тут же остановился и схватился за кинжал.

— Оставь его, Илия, — с ленцой вмешался Марк де Мена, — я и так все понял. Наш туземец крепкий парень, здесь таких много. Он мне нравится, хоть и дрожит, так что, кажется, сейчас обгадится от страха. Дрожит, но дерзит. Повесить его, храбрость нужно уважать!

Двое ландскнехтов рывком подняли Хунака на ноги.

— Оставьте, — вмешался Гийом, — Дайте я попробую.

Он встал, подошел к бывшему правителю Мапаяна и уставился ему в глаза.

— Ты готов умереть. Но я не убью тебя. Ты будешь жить, виник, а люди твои умрут. И город умрет. Мы разрушим все дома и храмы. На улицах будут поля. Богатые поля, удобренные трупами. Ты будешь жить, и увидишь все это своими глазами, — маг говорил как всегда размеренно и спокойно, словно речь шла о мелочах, не стоящих потраченного на них времени.

Холодные серые Гийома глаза смотрели с сочувствием, без угрозы. Переводчик не потребовался. Турубар заговорил, едва Гийом закончил свою речь. Он ответил магу с тем же пылом и злость, что и Луису де Кордова. В довершение еще и харкнул чародею под ноги. Илия Кобаго витиевато выругался.

— Ничего не разобрал. Но смысл, думаю, тот же. Можете смело вешать.

Лицо мага — белое до уродства по сравнению с прочими загорелыми и просто бронзовыми — украсила слабая улыбка.

— Отставить. Хунак будет нам служить. Служить до тех пор, пока не придет законный повелитель — халач-виник Фапло — и не вскроет нам черепа, чтобы скормить наши гнилые мозги храмовым обезьянам. Но до его победы он будет нам верен, как и прочие советники и жители.

— Ты знаешь их язык?! — возмутился Кобаго.

— Замечательно, как тебе это удалось, Гийом? — от удивления Луис забыл о боли.

— Я не знаю их языка, сеньоры, но могу сказать так, что поймут. И уловлю смысл ответа. Основы магии, — Гийом повернулся лицом к товарищам по экспедиции, — Дальше справитесь без меня, я пойду, посмотрю местные храмы. У турубары весьма интересная культура. Представляете, за единицу времени они берут время необходимое, что бы сварить земляной овощ — «картфель».

Офицеры недоуменно переглянулись. Маг все время радовал их новыми прихотями.

— Это очень интересно, но у меня есть информация поважнее, — перебил его Кобаго, — В городской тюрьме мы нашли с полсотни бандитов, ожидающих казни. Они будут верно служить нам, спасаясь от отрубания рук, ног, или головы.

— Предлагаю вооружить их легким оружием и использовать как разведчиков, — продолжил де Мена, — нам нужны солдаты.

— Делайте то, что считаете нужным, — одобрил их Луис.

Гийом смотрел на оживающий город со стены над восстановленными воротами.

Разоренный Мапаян постепенно оживал. Пожаров при штурме не было, жилища турубар из раскрашенных глиняных кирпичей и дерева не пострадали от огня.

Посланцы короля Хорхе, или конкистадоры — завоеватели, решили укрепиться в Мапаяне всерьез и надолго. По-прежнему больной Луис развел кипучую деятельность. С помощью переводчика и толстого виника Хунака он вникал в дела города и местные порядки, особое внимание уделяя налогам и управлению.

Солдаты Марка с помощью новоявленных надсмотрщиков — бандитов, выпущенных Кобаго — собрали разбежавшихся жителей Мапаяна и запугали окрестные деревни, ни где не встретив сопротивления.