Шрифт:
— Представляю, — кивнул Бернардо.
— Вы действительно не были женаты? Или вчера вы мне соврали?
— Я действительно не женат, сеньора, и никогда не был. Поэтому мне еще труднее — отсутствует необходимый опыт.
— Будем считать, что вы его получите. — Она поднялась, и он снова испытал комплекс неполноценности, оставшись сидеть в своем кресле.
Когда Инес вышла, он подкатил кресло к окну. Отсюда открывался чудесный вид на Париж. Он сидел у окна достаточно долго, до тех пор пока не пришел Жоакин. Врач осмотрел его рану и нашел, что процесс заживления раны протекает успешно. Он наложил новую повязку и перенес Бернардо обратно в кресло.
Ровно в пять часов вечера Бернардо позвонил по условленному телефону и, дождавшись, когда поднимут трубку на другом конце, положил свою. И снова подкатил кресло к окну. Через час он позвонил еще раз. На этот раз трубку поднял незнакомец.
— Я звоню по просьбе моего друга, — сказал Бернардо условный текст.
— Что произошло? — Его правильно поняли без лишних слов.
— В меня стреляли в Мадриде, и я был ранен.
— Тяжело?
— В ногу. Ходить не могу, но ничего опасного для жизни нет.
— Хорошо.
— Простите, я не совсем понял.
— Хорошо, я все понял.
— Что мне делать?
— Где вы остановились?
— В отеле «Ритц».
— Где? — Изумление было настолько явным, что говоривший не считал нужным даже его скрывать.
— В отеле «Ритц», в сюите. Вам что-то неясно? — Его раздражало столь явное преклонение всех перед деньгами Инес Контрерас. Даже для резидента российской разведки в Париже, который, казалось, должен был быть готовым к любой неожиданности, тем не менее было откровением проживание агента в столь дорогом отеле, как парижский «Ритц». [11]
11
Конечно, с Бернардо Рохасом беседовал не сам резидент СВР во Франции Он для этого — слишком крупная фигура В данном случае автор просто использует обычное словосочетание для обозначения говорившего На самом деле по телефону отвечает сотрудник из оперативного персонала СВР за рубежом, отвечающий за сектор Н (поддержка нелегалов).
— Нет, ничего. Мы с вами свяжемся.
— Мне долго ждать?
— Завтра вам позвонят.
Бернардо с раздражением бросил трубку. Кажется, этот парень не понял, зачем ему звонили. Ну не объяснять же ему, что он не может долго жить на деньги Инес Контрерас в этом роскошном отеле. Что он здесь на правах альфонса и к тому же еще и сидит в инвалидной коляске. Впрочем, разве это можно объяснить в нескольких словах в телефонном разговоре?
Через полчаса пришла Инес. Она была в роскошном черном длинном платье, словно одетая на официальный прием.
— Вы куда-нибудь идете? — спросил Бернардо.
— Мы идем вместе, — торжественно объявила она.
— Не нужно издеваться, — нахмурился Бернардо, — куда я могу пойти в таком виде.
— Сейчас принесут ваш смокинг. Думаю, я не ошиблась в размере, — ответила Инес, — в конце концов, вы мой муж, не забывайте об этом. Мы едем в «Мулен Руж», надеюсь, вы не будете против?
Она вышла, оставив после себя аромат французских духов. В номер вошел один из ее людей, несущий черный смокинг.
— Так нельзя, — сумел наконец сказать Бернардо, — мне нужно побриться.
Еще через полчаса, побрившийся, одетый в смокинг, Бернардо готов был следовать за своей «супругой». В роскошном «Кадиллаке», в котором они поехали в знаменитое на весь мир кабаре, был предусмотрен специальный салон для инвалидного кресла. Бернардо оценил и тактичность Инес. Она не взяла с собой в этот раз неизменного Альфредо, почувствовав, что Бернардо будет неприятно, если его кресло будет везти этот молодой и сильный мужчина. Вместо него с ними поехал Жоакин, который, кажется, был тайно влюблен в Инес и краснел каждый раз, когда она обращалась к нему.
В этот вечер они были втроем, и «Мулен Руж» одинаково понравился всем троим. Жоакину — потому что он давно мечтал побывать в Париже, а тем более в таком знаменитом кабаре, как «Мулен Руж». Бернардо — потому что в этот вечер Инес была необычайно деликатна и внимательна, а обстановка и салонность «Мулен Руж» делали ее настоящей светской львицей, в которую он начал постепенно влюбляться. И наконец, этот вечер был откровением и для Инес, уже много раз бывавшей и в Париже, и в «Мулен Руж». Одетый в смокинг, Бернардо за столом выглядел совсем по-другому, чем в Толедо и в Мадриде. Это был красивый и уверенный в себе мужчина. Кроме того, он не говорил больше никаких гадостей, что было на него не похоже. За два дня Инес уже немного привыкла к его колкостям.
Может, этому единению способствовала сама атмосфера праздничного кабаре. А может, просто в этот день у всех троих были положительные полюсы биоритмов, так удивительно совпавшие. Домой они возвращались в прекрасном настроении. Перед тем как попрощаться, Бернардо поцеловал руку Инес. И кажется, сделал это не только в силу конспирации. Жоакин в этот момент уже входил в их номер, и он вполне мог ограничиться просто дружеским рукопожатием. Инес оценила его поведение и на прощание улыбнулась.
А утром он был разбужен настойчивым телефонным звонком. Это был тот самый резидент, с которым он беседовал вчера.