Эди понимала, зачем Клиф дразнит и томит ее, – он хочет довести ее до предела, когда завершение будет иметь силу взрыва. Ей хотелось ответить ему тем же. Ей хотелось, чтобы их слияние было таким же чудом для него, как для нее. Она перекатилась наверх, села, охватив ногами его бедра.

– Что… что ты делаешь? – простонал Клиф, в глазах – голая страсть.

– Изменение позы – правило игры. – Эди наклонилась и поцеловала его, одновременно приподнявшись, чтобы убрать эту досадную помеху – полотенце.

Медленно оторвав от него губы, Эди провела ими по подбородку Клифа, по шее и остановилась на его плоском соске. Вкус его кожи был для нее эликсиром, распаляющим костер ее страсти. Она опьянела от прикосновения к его обнаженному телу, от запаха его кожи.

Клиф закрыл глаза, стараясь унять дрожь, сотрясавшую его с ног до головы, в то время как язык Эди томил и жег его. Она подняла голову, и Клиф вздохнул со смешанным чувством облегчения и утраты. Но на смену тут же пришло новое ощущение. Кончики ее шелковистых волос, свисавших с плеч, щекотали ему кожу, заставляя стонать от почти болезненного наслаждения. Волосы Эди плясали на нем, лаская плоский твердый живот.

Мучительно вскрикнув, Клиф перекатился на нее, принялся неловко расстегивать лифчик.

Руки Клифа ласкали ее пышную грудь, исторгая у Эди невнятные звуки. Эди знала, чего он хочет, ведь она хотела того же. Хватит томить, хватит мучить. Она хочет чувствовать его плоть в своей, хочет… нет, она больше не может ждать, она должна отдаться ему немедленно.

Эди помогла ему, сбросив трусы, и исступленно вскрикнула, когда Клиф опять опустился на нее. На какой-то миг глаза их встретились, задержались друг на друге, говоря на языке любовников, посылая в подсознание сигналы, слышные им одним, а затем, вознесшись над Эди всем телом, он проник в нее.

Мгновение он лежал неподвижно; Эди посмотрела на него. Лицо его было напряжено, жилы на шее натянулись, как струны.

Она поняла, что Клиф пытается сдержать себя, предупреждает ее, что он над собой не властен. Он не осознает, что он – в ней, что, даже если все завершится в эту минуту, она будет полностью удовлетворена.

Медленно проведя ногтями по его спине, Эди шевельнула бедрами.

– Все в порядке, – тихо проговорила она, подталкивая его движением бедер.

Если раньше Клиф хоть как-то владел собой, теперь самообладание полностью оставило его. Тело его импульсивно дернулось вперед, и Эди, уткнувшаяся лицом ему в грудь, невнятно вскрикнула. Словно старинные любовники, привыкшие друг к другу, знающие, что нужно партнеру, они двигались в едином безумном ритме. Никаких проб, никаких колебаний. Они подходили друг другу, словно занимались вместе любовью много лет.

Эди ощущала, как сокращаются ее мышцы в то время, как она поднимается все выше к пику наслажденья. Она прижимала Клифа к себе все тесней, желая полностью его поглотить и не выпускать целую вечность. Достигнув апогея, Эди судорожно глотнула воздух, почувствовав, как в тот же миг тело Клифа окаменело – он тоже достиг зенита. Они спустились с вершины вместе, тяжело дыша, сжимая друг друга в объятиях, молча поражаясь чуду, которое с ними произошло.

С минуту Клиф тяжело лежал на ней, затем чуть сдвинулся вбок и лег с ней рядом. Эди глядела на него, не отрывая влюбленных глаз, обуреваемая такой радостью, таким безграничным счастьем, что на глаза навернулись слезы.

А глаза Клифа были закрыты, густые ресницы бросали тень на щеки. Эди поражалась его красоте, открывшейся теперь, когда он побрился. Она жадно всматривалась в него. Заметила небольшую родинку у края рта – сокровище, раньше прятавшееся под щетиной.

Каждую отдельную черточку она откладывала в памяти, чтобы с наслаждением вспоминать ее поздней. Эди заметила, какой у него усталый вид, какие глубокие морщины перерезают лоб, подумала, как долго он не спал.

Эди покраснела, припомнив, как беззастенчиво она держалась с ним, взяла на себя инициативу, сказала ему, что именно от него хочет. Никогда раньше она так себя не вела, и внезапно ей показалось очень важным, чтобы Клиф об этом узнал.

– Клиф, я надеюсь, ты не думаешь, что я всегда… так… так поступаю?

Он приоткрыл глаза и посмотрел на нее.

– Я просто хотела, чтобы ты знал, что я не затаскиваю в постель каждого полицейского, который приходит ко мне в дом.

– Я знаю это, Эди, – сказал он мягко и снова опустил веки.

Эди успокоилась, увидев, что губы Клифа тронула чуть заметная улыбка. Она осторожно высвободилась из его рук и слезла с кровати, чтобы дать ему поспать.

– Куда ты?

Она улыбнулась, понимая, что он уже наполовину спит.

– Пойду приму душ, потом вызову такси и поеду домой.

– Не говори глупостей, я тебя отвезу. – Глаза Клифа по-прежнему были закрыты.

Эди наклонилась и поцеловала его в веки.

– Сам не говори глупостей. Оставайся здесь и спи. Увидимся вечером.

Как только Эди скрылась за дверью в ванную и Клиф услышал шум льющейся воды, он перекатился на спину и прикрыл глаза рукой. Он и не думал спать. Напротив, мысли его снова и снова возвращались к тому, что только что между ними произошло. Бог свидетель, он вовсе не хотел, чтобы они снова занялись любовью. Плохо, что это было даже и один раз. Клиф сопротивлялся с первой минуты, как оказался в квартире Эди. Он не хотел слышать ее пылких вздохов и страстных стонов. Он не хотел знать потаенные уголки ее тела, все его изгибы, нежность кожи, пылающий в ней огонь. Близость не дает держаться на расстоянии, а это то, к чему он стремился.