О, капитан!..

Аннотация

И в очередной раз экипаж космического корабля «Гала-4» ждут приключения. На этот раз все началось с того, что грузовой транспорт «Старатель 22» по внутренней связи потребовал от капитана Морина, немедленно прибыть на помощь…

Алексей Калугин О, КАПИТАН!.. – Командир Морин… Голос капитана Гольцова сорвался. Прежде чем продолжить, он на секунду прикрыл глаза и набрал полную грудь воздуха. – В сложившейся ситуации я не могу взять на себя ответственность отдавать приказания, а потому снимаю с себя полномочия капитана корабля. Пальцы его двигались суетливо и нервно, что создавало крайне неприятное впечатление. Уколов указательный палец на левой руке, капитан Гольцов отстегнул с лацкана своего кителя золотой капитанский трилистник и аккуратно положил значок на край пульта управления кораблем. – Командир, – негромко, зажав в кулак вынесенный к углу рта микрофон на тонкой металлопластиковой скобе, окликнул Морина Пасти. – Нас вызывает «Старатель». – Еще один «Старатель» в нашем секторе? – Не отрывая взгляда от страниц детектива в мягком переплете, недовольно проворчал Морин. – Это все тот же корабль, – ответил Пасти. – «Старатель-22». Морин скосил на штурмана удивленный взгляд: – И что им нужно? – Капитан Гольцов желает разговаривать лично с вами, – ответил Пасти. – И почему-то не по системе дальней связи, а на закрытой частоте. Тяжело вздохнув, Морин прижал палец к строке, на которой чтение оказалось прерванным, и пододвинул к себе стойку с микрофоном. – Командир отряда Галактического патруля «Гала-4» Петр Морин, – произнес он строго официальным голосом, давая тем самым понять, что не расположен вести пустые разговоры о метеоритных дождях, гравитационных штормах и блуждающих черных дырах. – Слушаю! Ему ответил приятный, немного бархатистый баритон капитана транспорта «Старатель-22»: – Капитан Морин? – По-моему, именно со мной вы хотели говорить, – проворчал Морин. Взгляд его при этом вновь скользнул на открытую страницу книги, лежавшую у него на коленях. Его оторвали от действия в самом интересном, невероятно напряженном месте, когда матерый бандюга по кличке Бергамот взял инспектора Барсова на прицел своего трассера. Казалось, что у неутомимого борца с преступностью, процветающей, если верить книге, в пределах Галактической Лиги, не осталось ни малейшего шанса остаться в живых. Но, поскольку это была только середина книги, можно было предположить, что Барсов и на этот раз ухитрится выйти победителем из неравной схватки со смертью. – Капитан Морин, – на этот раз имя командира «Гала-4» было произнесено без вопросительных интонаций. – У нас на транспорте возникла непредвиденная ситуация. Вышел из строя главный маршевый двигатель. Сейчас наши инженеры пытаются определить причину неисправности. Но, похоже, что добраться до пункта назначения самостоятельно мы не сможем. – Ваш маршрут? – спросил Морин, вызывая на экран монитора маршрутный лист. – Картар – Земля, – ответил капитан Гольцов. – Прямой рейс до Земли? – удивленно переспросил Морин. – У нас груз ниобия сверхвысокой степени очистки для лунных заводов, – ответил капитан «Старателя-22». – Нет проблем, капитан. – Морин кинул книгу в кресло позади себя. – Я вызову буксир с пересадочной станции Диксон, и вас доставят в доки. – Нет. Это короткое слово было произнесено таким тоном, чтобы даже последнему остолопу стало ясно, что проблема «Старателя-22» не ограничивается одной лишь неисправностью двигателя. – В чем дело, капитан? – спросил Морин. – Вы должны лично прибыть на наш корабль, – ответил капитан Гольцов. – Мы вместе оценим сложившуюся ситуацию и примем решение, как действовать дальше. – Вы считаете, что у вас есть право давать мне указания, как я должен поступать? – спокойно, не проявляя своего недовольства, которое само собой подразумевалось в данной ситуации, спросил Морин. – Да, – коротко ответил капитан грузового транспорта. После небольшой паузы он добавил более уверенно: – Сейчас – да. – Хорошо. Мы будем у вас… Морин бросил быстрый взгляд в сторону Пасти. Штурман показал ему два поднятых вверх пальца, а затем изменил их положение на горизонтальное. – Через два с половиной часа, – закончил фразу Морин. – Проверь все данные по грузовому транспорту «Старатель-22», – велел Морин Ку Ши, когда тот по сигналу общего сбора явился в командный отсек. Ку Ши тут же засел за справочный компьютер. – Ничего особенно интересного, – ответил он через пару минут. – Все транспорты серии «Старатель» принадлежат Космофлоту. Предназначены для перевозки крупных партий груза до ста тысяч тонн. Почти все задействованы на линиях, связывающих дальние колонии с метрополией. Корабль состоит из трех секций, смонтированных на едином жестком каркасе. Помимо емкостей для грузов, в первой секции находится командный пункт и каюты экипажа, во второй – различные вспомогательные помещения, в третьей – машинное отделение. Грузовой люк имеется в каждой секции. Пассажирский – только в первой. Транспорт «Старатель-22» находится в эксплуатации пятый год. Ни одной аварии за этот срок. Полтора года назад корабль проходил профилактический техосмотр. Что еще тебя интересует, Петр? – Что известно о капитане «Старателя-22»? – спросил Морин и задумчиво щелкнул ногтем о зуб. – Капитан Игорь Павлович Гольцов. Возраст 45 лет. Родился на Дракаре-3 – эта одна из планет дальних колоний Земной федерации. Сразу же после окончания Академии Космофлота на Марсе начал летать на рейсовых кораблях, сначала в должности пилота, затем – старпомом. Пять лет назад переведен на грузовой транспорт с повышением в должности до капитана корабля. Короче – не биография, а картинка. Хоть сейчас забирай в рамочку и вешай на стену. Ты можешь мне не поверить, Петр, но за двадцать лет службы Гольцов не получил ни одного взыскания. Морин задумчиво постучал ногтями по краю пульта. – Есть какие-нибудь особые отметки в документах, имеющих отношение к настоящему рейсу «Старателя-22». – Никаких, – бегло просмотрев документацию, ответил Ку Ши. – Груз ниобия для лунных заводов. Необычным может показаться лишь тот факт, что загружен «Старатель-22» был в рекордно короткие сроки, а подписал таможенные декларации лично начальник таможенного узла сектора. – Ку Ши посмотрел на Морина: – А в чем, собственно, проблема, командир? – У «Старателя-22» полетел маршевый двигатель, – в совершенно несвойственной для него задумчивой манере медленно проговорил Морин. При этом взгляд его был устремлен на обзорный экран, где вдалеке, среди звезд, уже начал вырисовываться контур грузового транспорта, неподвижно зависшего в черной, бездонной пустоте. – Мы теперь работаем еще и за ремонтников? – усмехнулся Эрик Тротт. – Как ты думаешь, – не обратив внимания на вопрос пилота, спросил Морин Ку Ши, – такой опытный капитан, как Гольцов, стал бы вызывать Галактический патруль только потому, что у него возникли проблемы с двигателем? – Нет. – Ку Ши едва заметно качнул головой из стороны в сторону. – Вот и я так думаю, – все так же задумчиво, не отрывая взгляда от обзорного экрана, произнес Морин. Вблизи «Старатель-22» был похож на три шестиугольных блока, соединенных так, что углы среднего из них приходились точно по центру боковых граней двух крайних. Это объяснялось не эстетическими воззрениями конструкторов корабля, а вполне утилитарными технологическими потребностями – на шести углах средней секции, выступающих за пределы корпуса тяжелого транспорта, располагались маневровые двигатели. В целом «Старатель» выглядел довольно-таки громоздко и неуклюже. Этому кораблю не суждено было ни разу опуститься на поверхность ни одной из планет, пусть даже начисто лишенной атмосферы. Его смонтировали на орбитальном стапеле, и там же его когда-нибудь разрежут на металлолом. Погрузка и разгрузка кораблей класса «Старатель» производились также на орбите, с помощью автопогрузчиков и грузовых челноков. «Гала-4» вошел в грузовой шлюз второй секции транспорта. – Форма одежды для выхода парадная? – спросил у командира, все еще пребывающего в состоянии странной задумчивости, Пасти. – Полевая, – ответил Морин с мрачным выражением на лице. – И прихватите с собой парализаторы. – Тебя что-то настораживает? – Ку Ши, прищурившись, посмотрел на командира. – Сам толком не пойму, в чем дело, – досадливо дернул подбородком Морин. – Какое-то недоброе предчувствие. У тебя такого никогда не бывает? – Бывает, – ответил Ку Ши. – Когда чувствую, что денег до зарплаты не хватает. – А сейчас? Ку Ши молча пожал плечами. – Эрик, – окликнул Морин пилота. – Ты останешься на корабле. Я возьму с собой переговорное устройство, так что ты сможешь слышать все, о чем мы будем говорить. – Понял, командир, – коротко кивнул Тротт. Когда давление в шлюзе стабилизировалось, четверо патрульных вышли из корабля. Их уже ожидали трое человек. Двое были одеты в темно-синюю форму Космофлота. На третьем, коренастом шатене ростом под два метра, с квадратным лицом и короткой стрижкой, был настолько невыразительный и невзрачный гражданский костюм, что это сразу же выдавало его как представителя одной из спецслужб или же, на худой конец, телохранителя какой-нибудь весьма высокопоставленной особы. Высокий, подтянутый блондин с золотым капитанским трилистником на лацкане безупречно сидящего на нем кителя сделал шаг вперед. На полевой форме патрульных не было никаких знаков отличия, кроме эмблемы Галактической патрульной службы на левом предплечье, и тем не менее капитан «Старателя» безошибочно опознал в Морине командира отряда. – Командир Морин, – учтиво наклонил голову капитан грузового транспорта. Морин в ответ только небрежно кивнул – пребывая в состоянии глубокой задумчивости, он как будто даже не обращал особого внимания на то, что происходило вокруг. – Мой первый помощник. – Капитан Гольцов взглядом указал на стоявшего слева от него молодого темноволосого парня в форме Космофлота с приятной, располагающей к себе внешностью. – Хосе Горато. Помощник капитана «Старателя», приветливо махнув рукой, улыбнулся патрульным широкой и открытой улыбкой. – Это, – Гольцов сделал знак рукой в сторону коренастого, – Карл Моллер. Моллер, о должности которого капитан не сказал ни слова, тяжело, по-медвежьи переступил с ноги на ногу и подозрительно посмотрел на Морина. Командир патруля вообще не счел нужным представлять встречающим свою команду. Он сразу же обратился к Гольцову с вполне конкретным вопросом: – Что у вас здесь происходит, капитан Гольцов? – Я думаю, нам лучше продолжить разговор в моей каюте, – ответил Гольцов. Моллер что-то невразумительно буркнул и кивнул, давая понять, что согласен с мнением капитана. – А может, для начала нам стоит осмотреть вышедший из строя двигатель? – предложил Морин. Гольцов спокойно встретил его испытующий взгляд. – Мы уже установили причину неисправности, – сказал он. – Значит, наша помощь не требуется? – не двигаясь с места, задал новый вопрос Морин. – Напротив. – Уголки губ Гольцова слегка раздвинулись в стороны, обозначив наметившуюся улыбку. – Именно сейчас ваша помощь просто необходима. Каюта капитана «Старателя-22» располагалась на третьей палубе первой секции корабля. За все время пути до нее, занявшем чуть более пяти минут, не было сказано ни единого слова, как гостями, так и хозяевами. Молчание можно было бы назвать угрюмым, если бы не адресованная патрульным улыбка, которая не сходила с лица помощника капитана. Как ни странно, выглядела она вполне естественно. Войдя в каюту капитана «Старателя», Морин быстро огляделся по сторонам и невольно позавидовал Гольцову. Его собственная каюта на «Гала-4» была раза в четыре меньше и вмещала в себя только встроенный шкаф, узкую откидную койку, маленький столик и два низеньких табурета. Здесь же он увидел большой круглый стол для совещаний с полупрозрачной крышкой и подсветкой снизу, небольшой журнальный столик, где стояло пять аккуратных деревянных рамочек с фотографиями, на которых в разных ракурсах были изображены двое улыбающихся детей – мальчик лет семи и девочка лет четырех – и молодая женщина с ослепительно рыжими волосами, несколько удобных полумягких кресел, экран видеомонитора на стене и даже небольшой бар в углу каюты, выполнявший, судя по тому, как аккуратно были расставлены в нем заполненные под завязку бутылки с красивыми этикетками, чисто декоративную функцию. Не дожидаясь приглашения от капитана, Морин первым занял место за круглым столом. Следом за ним расселись и остальные. – Итак? – Морин вопросительно посмотрел на Гольцова. – Пожалуй, лучше будет, если начнет господин Моллер. – Гольцов взглядом переадресовал вопрос Морина молчаливому Карлу, сидевшему между капитаном «Старателя» и его первым помощником и смотревшему прямо перед собой – в центр круглого стола-планшета. Продолжая глядеть в одну точку, Карл Моллер медленно раздвинул свои широкие губы и произнес неожиданным для его комплекции высоким и очень выразительным голосом: – Я являюсь агентом Службы безопасности Земной федерации. Сказав это, он поднял глаза, чтобы посмотреть, какой будет реакция командира патруля. – Очень хорошо, – невозмутимым голосом произнес Морин. – Для того чтобы мы могли продолжать наш разговор в столь же конструктивном русле, я должен взглянуть на ваше служебное удостоверение. – Конечно. Моллер достал из внутреннего кармана пиджака толстый бумажник из темно-зеленой кожи с блестящей монограмой «К.М.» в углу, извлек из него пластиковую карточку и кинул ее через стол Морину. Морин взял удостоверение двумя пальцами и для начала сравнил фотографию на ней с лицом человека, сидевшего напротив. Заметив этот взгляд, Моллер вымученно улыбнулся. – Точно такая же напряженная улыбка была и на его фотографии в удостоверении. Оставшись вполне удовлетворенным внешним сравнением, Морин достал из кармана световое перо-сканер и, включив его, быстро провел кончиком по лазерному штрих-коду карточки. На корпусе сканера загорелся зеленый индикатор, подтверждающий, что удостоверение агента федеральной Службы безопасности является подлинным. – Благодарю вас. – Морин вернул удостоверение владельцу. – Теперь я готов узнать, что делает федеральный агент Моллер на грузовом транспорте. – Вместе со мной на борту корабля находится еще один федеральный агент, – ответил Моллер. – Мы здесь потому, что грузовой транспорт «Старатель-22» был выбран для доставки на Землю особо опасного преступника. Морин в недоумении откинулся на спинку кресла. – Я не первый год служу в патруле, но впервые слышу, чтобы грузовой транспорт использовался для перемещения преступников. Или у вас этих преступников целый трюм? – Преступник у нас один, – ответил Моллер. – Но имя его Ше Рохас. – Ше Рохас! – почти одновременно изумленно воскликнули Ку Ши, Пасти и Морин. – Ше Рохас, – куда более спокойно повторил следом за ними Кромов. Одобрительно качнув головой, бортинженер добавил: – Все-таки он попался. Ше Рохас был живой легендой последнего десятилетия. Антигерой с большой буквы. Впервые широкая общественность услышала это имя во время волнений, охвативших ряд планет дальних колоний сектора ТП-231. Поводом для недовольства колонистов послужила информация о закрытии ряда шахт на планетах системы Купсан. Не встретив понимания со стороны федеральных властей, колонисты, которым не хотелось покидать обжитые места и снова искать счастья где-то на просторах Вселенной, обратили свои взоры на невесть откуда появившихся общественных лидеров, называвших себя представителями Армии Сопротивления Земле. На стихийно собирающихся митингах представители Армии Сопротивления Земле страстно говорили о том, что Земля использует дальние колонии только как сырьевые придатки: выкачивает из неосвоенных планет все полезные ресурсы, после чего бросает их вместе с колонистами на произвол судьбы. В этом, несомненно, была своя доля истины, но основу идеологии армейцев составляла вовсе не она сама, а возведенная на ее основе башня демагогической лжи. «Старая Земля – клоп, высасывающий кровь из дальних колоний!» – вот один из расхожих лозунгов новоявленной Армии Сопротивления Земле. «У дальних колоний достаточно собственных ресурсов, чтобы прожить без дряхлых паразитов, вроде Земли, Марса и Союза Двенадцати Планет!» – кричали на митингах сторонники идеи независимости дальних колоний. На волне возмущения колонистов лидеры Армии сделали заявление о том, что планеты системы Купсан не только выходят из состава Земной федерации, но и расторгают все договоры, подписанные от их имени Землей с Галактической Лигой. Сообразив наконец-то, что дело принимает крайне скверный оборот, представители Земной федерации принялись спешно решать проблемы колонистов с планет системы Купсан. Волна возмущений и протестов сразу же пошла на спад. Однако подобный поворот событий не устраивал лидеров Армии Сопротивления Земле и в особенности представителей ее радикального крыла, которые настаивали на том, что бороться с Землей следует не только политическими методами, но и с оружием в руках. В результате Армия Сопротивления Земле раскололась надвое. О лидерах ее умеренного крыла вскоре и вовсе забыли, а вот радикалы, возглавляемые неким Ше Рохасом, вскоре дали о себе знать. Одновременно прогремели три мощных взрыва на горнодобывающих предприятиях Купсана-3, Купсана-7 и Купсана-12. Предприятия были уже закрыты, и пострадали всего лишь два колониста с Купсана-7, случайно оказавшиеся неподалеку от эпицентра взрыва. Но, как бы там ни было, Ше Рохас заставил о себе говорить все средства массовой информации. В заявлении Ше Рохаса, переданном по Всеобщей коммуникационной сети в редакцию «Межзвездных новостей», говорилось, что возглавляемые им боевые отряды, которые отныне должны именоваться Армией Ше Рохаса, станут вести борьбу до победного конца. Вот только каким, по его мнению, будет этот конец, Ше Рохас уточнить забыл. С тех пор Армия Ше Рохаса регулярно напоминала о себе террористическими актами. Главным образом армейцы специализировались на взрывах на горнодобывающих предприятиях и перерабатывающих заводах дальних колоний, каждый из которых Ше Рохас сопровождал очередным громким заявлением, сделанным через средства массовой информации. Но самой громкой акцией Армии Ше Рохаса стал захват пассажирского транспорта с двумя сотнями пассажиров на борту, среди которых находились не только подданные Земной федерации, но и представители других рас, входящих в состав Галактической Лиги. Когда в обмен на освобождение заложников террористы потребовали освободить всех арестованных когда-либо членов Армии Ше Рохаса, было принято решение о штурме захваченного корабля. Специальному отряду мобильной пехоты удалось захватить три из пяти секций, после чего террористы полностью разгерметизировали остававшиеся под их контролем две секции корабля. В результате погибло более пятидесяти заложников. После этого все члены Армии Ше Рохаса были объявлены вне закона, и Служба безопасности начала на них настоящую охоту. Подробности того, как это происходило, не афишировались, но в результате проведенных операций за короткий срок были арестованы или убиты сорок пять террористов, входивших в Армию Ше Рохаса. Главной целью охоты являлся, конечно же, сам Ше Рохас. Однако задача поиска его осложнялась тем, что о предводителе Армии, названной его именем, практически ничего не было известно: ни его настоящего имени, ни возраста, ни особых примет. Ряд опытных специалистов федеральной Службы безопасности высказывали даже мнение, что человека, называющего себя Ше Рохасом, вообще не существует в реальности. Это либо несколько человек, составляющих штаб Армии Ше Рохаса, либо просто виртуальный образ, некий символ, объединивший между собой прежде разрозненные группы преступников и авантюристов различного склада, которые существовали всегда, но никогда прежде не действовали заодно. Однако им возражали психоаналитики, сумевшие на основе заявлений Ше Рохаса создать его психологический портрет. В отличие от агентов они были уверены, что Ше Рохас – реальное лицо. Более того, это землянин либо выходец с Земли, мужчина не старше сорока лет; он отличается крайне неуравновешенной психикой, непомерной амбициозностью и скорее всего имеет проблемы в общении с противоположным полом. Как бы там ни было, все федеральные агенты искали Ше Роха, а Ше Рохас продолжал делать свое черное дело. И если в начале своей деятельности он стремился главным образом только к внешним эффектам, создавая яркие и мощные визуальные образы, дополняющие его заявления, то теперь он просто убивал, хладнокровно и беспощадно. Поэтому вполне понятно удивление патрульных, узнавших, что неуловимый Ше Рохас арестован. Но еще более невероятным, чем сам по себе факт ареста террориста номер один, казалось то обстоятельство, что эскорт его составляли всего два агента федеральной Службы безопасности, а в качестве транспорта был выбран грузовой корабль «Старатель-22» с грузом ниобия на борту. Морин не стал разводить в недоумении руками, а просто выказал Моллеру все свои сомнения на сей счет. Впервые с начала разговора федеральный агент посмотрел на Морина открыто и с нескрываемым интересом. – Вы сомневаетесь в том, что Ше Рохас находится на этом корабле? – спросил он, чуть прищурив левый глаз. – Нет, – ответил Морин. – Я просто хочу получить ответы на те вопросы, которые задал. Моллер откинулся на спинку кресла. Выражение лица его по-прежнему оставалось бесстрастным, но во взгляде, устремленном на Морина, теперь ясно читалось не просто расположение, как в начале разговора, но искреннее уважение знающего себе цену специалиста к человеку, в котором он наконец-то рассмотрел такого же профессионала, как и он сам. Он окинул спутников Морина неторопливым изучающим взглядом и, судя по всему, остался доволен результатом осмотра. – Дело в том, что Ше Рохас был задержан не в результате точно спланированной и безупречно проведенной операции Службы безопасности, а, можно сказать, по чистой случайности, – сказал Моллер, обращаясь одновременно ко всем сидящим за столом патрульным. – Его задержали во время банальной пьяной драки в портовом кабаке на Картаре. Пьян он был в стельку, и, когда его волокли в участок, кричал, что он Ше Рохас, и грозился рассчитаться со всеми, кто относится к нему без должного уважения. Естественно, никто вначале не принял всерьез пьяную болтовню вконец распоясавшегося хулигана. Его просто заперли в камере, где он сразу же уснул, и оставили до утра. Мы с моим напарником в это время занимались на Картаре сбором информации, которая могла бы помочь выйти на террористов из Армии Ше Рохаса. Само собой, ребята из участка, в котором мы работали, не преминули сообщить нам, что в то время, как мы возимся с бумагами, у них в камере уже спит пьяный вдребадан Ше Рохас. Шутки шутками, однако, когда мы проверили удостоверение личности, обнаруженное при пьянчуге, выяснилось, что это мастерски выполненная подделка – при проверке штрих-кодов полицейский сканер не фиксировал подделку как таковую, а просто допускал сбои на некоторых комбинациях. Нас насторожило то, что точно такие же поддельные удостоверения личности были в свое время изъяты у пяти арестованных террористов из Армии Ше Рохаса. При более тщательной проверке удалось выяснить, что человек с именем, значащимся в данном удостоверении личности, не работает ни на одном из предприятий или учреждений Картара. Более того, мы не нашли его имени в списках пассажиров, прибывших на Картар со дня основания колонии на этой планете. Затем мы проверили кредитную карточку задержанного. Она оказалась зарегистрированной в Банке Ассоциации Содействия Колонизации Планет. При том, что сумма вклада по ней была весьма солидной, установить имя вкладчика нам не удалось. Все, что мы смогли узнать, получив доступ к серверу Банка АСКОП, так это лишь то, что вклад является собственностью некой общественной организации, занимающейся помощью колонистам, изъявившим желание остаться на тех планетах, содержание колоний на которых за счет АСКОП было признано нецелесообразным. Утром, когда задержанный, который вчера, будучи смертельно пьяным, гордо именовал себя Ше Рохасом, проспался, события приобрели еще более интересный оборот. Он попросил встречи с начальником участка и, когда ему была предоставлена такая возможность, предложил офицеру взятку в размере всей наличности, зарегистрированной на изъятой у него кредитной карточке. В обмен он просил отпустить его и уничтожить все записи, имеющие отношение к его задержанию. После того как в ответ на это начальник участка потребовал, чтобы задержанный назвал свое настоящее имя и объяснил, почему у него при себе находилось поддельное удостоверение личности, подозреваемый замолчал и был снова препровожден в камеру. Спустя пару часов он начал требовать, чтобы ему дали возможность совершить один вызов по дальней связи. Такая возможность ему была предоставлена. Мы отследили вызов и выяснили, что задержанный разговаривал с частной квартирой, расположенной в столице Юноны. Разговор был коротким. Не называя ни своего имени, ни того, кто ответил на вызов, задержанный сказал только: «Я попался. Сейчас нахожусь в полицейском участке на Картаре рядом с космопортом. По-хорошему договориться не удалось. Вытаскивайте меня отсюда». Мы сразу же связались с отделением СБ на Юноне и попросили местных представителей проверить адрес, по которому был совершен вызов. Через пару часов мы получили ответ: по указанному адресу задержаны трое активистов Армии Ше Рохаса. При задержании они оказали федеральным агентам сопротивление, и в результате перестрелки один из террористов был убит. Наши коллеги с Юноны как следует поработали с двумя другими армейцами, не пострадавшими при аресте. Когда мы организовали сеанс видеосвязи с Юноной и показали им запись, сделанную в камере, где находился наш подозреваемый, один из арестованных опознал в нем Ше Рохаса. Другой не смог ни подтвердить, ни опровергнуть его слов, потому что никогда прежде лично с Ше Рохасом не встречался. – А почему вы так уверены в том, что террористы сказали правду? – не смог удержаться от вопроса Кромов. – Это ведь могла быть заранее спланированная провокация. – Существуют различные способы заставить человека говорить правду даже в том случае, если он этого не хочет, – ответил Моллер. – Некоторые из них, признанные незаконными, способны обеспечить стопроцентную результативность. Другие менее эффективны. В данном случае у меня нет никаких оснований сомневаться в том, что арестованные говорили правду. Впервые за все время разговора на лице Моллера появилось довольно-таки странное выражение, отдаленно напоминающее улыбку. – Теперь и я в этом не сомневаюсь, – поспешил заверить федерального агента Кромов. – Арестованные не знали, когда и каким образом боевики Армии Ше Рохаса собираются освободить своего главаря, – продолжил свой обстоятельный рассказ Моллер. – Но информацию о том, что он попал в беду, они уже передали нужным людям, выйти на след которых агентам не удалось. Мы догадывались, что боевики Армии Ше Рохаса попытаются организовать нападение на полицейский участок, но никто из нас даже предположить не мог, каковы будут масштабы готовящейся акции. Мы рассчитывали превратить участок в ловушку для боевиков Ше Рохаса. Нам казалось, что мы приняли все необходимые меры безопасности. Несмотря на то что днем космопорт и его окрестности патрулировали усиленные наряды полиции, ничего из ряда вон выходящего замечено не было. На ночь же в участке остались две смены полицейских, на вооружении которых были станковые трассеры и ручные гранатометы. Около полуночи из диспетчерской космопорта в участок сообщили, что на орбиту Картара вышел неопознанный легкий транспорт. Корабль наматывал виток за витком вокруг планеты, не запрашивая при этом разрешения на посадку и не отвечая на запросы диспетчерской. Начальник полицейского участка космопорта предложил выслать к нему полицейский катер, чтобы выяснить, не требуется ли экипажу корабля помощь. Но не успел полицейский катер приблизиться к странному кораблю, как в его направлении была выпущена протонная торпеда. Катер был выведен из строя, экипаж, по счастью, остался цел. Одновременно с этим из открывшихся грузовых люков корабля были выброшены два управляемых посадочных модуля, какие обычно используют подразделения мобильной пехоты. Модули приземлились на окраине космопорта, и рота боевиков, вооруженных самым современным оружием, при поддержке двух бронемашин устремилась на штурм полицейского участка. Начальник участка поступил совершенно правильно, приказав своим подчиненным отступить, оставив участок бандитам. В противном случае для многих полицейских эта ночь могла стать последней. Однако, захватив полицейский участок, боевики Армии Ше Рохаса не обнаружили там своего главаря – мы заблаговременно переправили его на конспиративную квартиру СБ, спрятанную в жилых кварталах безымянного городка, расположенного неподалеку от завода по переработке ниобиевой руды. Раздосадованные неудачей боевики ворвались на территорию космопорта и, захватив челнок, используемый для орбитальной загрузки тяжелых транспортов, покинули Картар. Но не возникало сомнений, что они предпримут новые попытки найти и освободить своего главаря. Центральное командование СБ настаивало на том, что Ше Рохас должен быть непременно доставлен на Землю. В принципе это верное решение. Конец мифу о непобедимой Армии Ше Рохаса может положить только публичный суд над главой террористов. Вопрос заключался в том, как это сделать. Центральное командование СБ выслало за нами усиленный конвой, но его прибытия нужно было ждать пять дней. Где гарантия, что за это время сторонники Ше Рохаса не предпримут новую попытку вторжения на Картар? Конспиративная квартира в небольшом заводском городке, где почти все знали друг друга в лицо, была слишком уж ненадежным убежищем. Но даже в том случае, если бы мы сумели дождаться конвоя, это не гарантировало безопасной доставки террориста. Мы имели возможность лично убедиться в том, какими возможностями обладает Армия Ше Рохаса, и ни секунды не сомневались, что если боевикам не удастся отбить своего главаря на Картаре, то они непременно атакуют везущий его на Землю конвой. Открытый космос тем и хорош, что корабли в нем появляются ниоткуда и исчезают в никуда, не оставляя после себя никаких следов. Тогда-то у нас и возникла идея, не дожидаясь прибытия конвоя, посадить Ше Рохаса в один из грузовых транспортов и вместе с ним добраться хотя бы до центральных районов федерации, где можно уже не опасаться нападения в космосе. Но похоже, что среди тех немногих, кто знал об этом плане, имелся осведомитель, работающий на Армию Ше Рохаса. Никак иначе я не могу объяснить тот факт, что террористам стало известно, что их предводитель находится на борту «Старателя-22». Моллер умолк неожиданно, так что создалось впечатление, будто он не закончил начатой фразы. Выждав какое-то время, Морин спросил: – Каким образом вы узнали, что Армия Ше Рохаса вышла на ваш след? Ему ответил капитан Гольцов: – Мы установили причину неисправности двигателя. Капитан «Старателя» сделал едва заметный знак рукой, после чего старпом Горато извлек из-под своего кресла и положил на стол деталь какой-то металлической конструкции, похожую на широкий лоток с соединительными пазами по краям. Странным казалось то, что сталь повышенной прочности толщиною в пять сантиметров с наружной стороны была изъязвлена небольшими по диаметру, но глубокими кавернами, в то время как внутренняя сторона лотка была зеркально чистой, если не считать двух крошечных отверстий, пронзающих металл насквозь. – Похоже, что это фрагмент системы охлаждения, – сказал Кромов, взяв деталь в руки и внимательно осмотрев ее. – Если бы внутренняя поверхность не выглядела абсолютно новой, я бы сделал вывод, что двигатель, с которого снята эта деталь, проработал лет тридцать в какой-то весьма агрессивной среде. Кромов положил поврежденную деталь охладителя на стол, и ею тотчас же завладел Ку Ши, чтобы, в свою очередь, внимательно изучить характер повреждений. – Весь двигатель «Старателя» выглядит так же, – ответил ему Гольцов. – При том, что полтора года назад нам поставили его совершенно новым. Если бы один из техников не обнаружил вовремя утечку охладителя, двигатель взорвался бы, разнеся всю третью секцию. Нам не сразу удалось установить причину столь необычных повреждений. Капитан Гольцов сделал эффектную паузу, готовясь поразить слушателей чем-то в высшей степени необычным. Однако его опередил Ку Ши: – Исходя из характера повреждений и принимая во внимание то, что внутренняя поверхность детали осталась невредимой, я, пожалуй, рискну высказать предположение, что над вашим двигателем поработали микродиверсанты. Левая бровь Гольцова, черная, словно выписанная самой тонкой кисточкой китайского калиграфа на белой коже капитанского лба, удивленно поползла вверх. Улыбка старшего помощника капитана «Старателя» Хосе Горато сделалась еще лучезарнее и шире. Моллер же, для того чтобы выразить свое восхищение догадливостью патрульного, состроил на лице какую-то совершенно невообразимую гримасу. – Командир, – обратился Моллер к Морину. – Вы не будете возражать, если я стану обращаться к вам и вашим людям на «ты»? Дело в том, что во время интенсивного обсуждения я все равно становлюсь не в меру фамильярным, – прекрасно знаю этот свой недостаток, но ничего не могу с собой поделать. А денек нам, судя по всему, предстоит горячий. – Нет проблем, – не стал возражать Морин. – Мы тоже не сторонники официальных процедур. – Наконец-то я встретил взаимопонимание, – едва заметно ухмыльнулся Моллер, скосив глаза на капитана Гольцова, сидевшего неподвижно в своем кресле с прямой, как доска, спиной и плотно сжатыми губами. – Откуда тебе известно о микродиверсантах? – спросил он у Ку Ши. – Я люблю читать военно-исторический журнал, – улыбнувшись, ответил патрульный. – Который издает группа хакеров, прикрывающаяся псевдонимом Косоротов? – Я вижу, у нас есть общие интересы. – Где он теперь прячется? Мы прикрыли уже три его сервера. – Будем обсуждать проблему Косоротова или вернемся к Ше Рохасу? – с невинным видом осведомился Ку Ши. Моллер недовольно выгнул губы, но спорить не стал: – Да, над двигателем «Старателя» поработали микродиверсанты. – Отлично, – стукнул пальцами по столу Морин. – Теперь я хотел бы узнать, о чем, собственно, идет речь. – Микродиверсанты – это новая секретная разработка военных, пока еще не запущенная в серийное производство, – ответил ему Моллер. – Вернее, была секретной до тех пор, пока Косоротов не влез на сервер Генштаба и не перевел информацию о микродиверсантах на страницы своего сетевого журнала. Микродиверсанты – это миниатюрные роботы размером чуть больше миллиметра, по внешнему виду и строению напоминающие жуков. Достаточно высыпать горсть микродиверсантов неподалеку от интересующего тебя объекта, и они сами доберутся до него и в кратчайшие сроки выполнят поставленную перед ними задачу. Возможности микророботов ограничены, зато то, на что они способны, они делают превосходно. Незаметно пробравшись на объект, микродиверсанты так же незаметно исчезают, оставляя после себя разрушения, сравнимые с мощным взрывом. – Каким образом достигается такой эффект? – спросил Пасти. – С помощью алмазных резцов микродиверсанты способны, в зависимости от поставленной задачи, вывести из строя или полностью уничтожить автомат или механизм, сделанный из любого материала, – ответил Моллер. – И насколько высока их производительность? – поинтересовался Кромов. – Сожалею, но это секретная информация, – ушел от ответа федеральный агент. – По данным Косоротова, – ответил Кромову Ку Ши, – сотня микродиверсантов способна перепилить бетонный ригель толщиною в тридцать сантиметров за три с половиной минуты. – Неплохо, – с уважением хмыкнул Кромов. – И сколько же этих клопов бегает по «Старателю»? – Точно установить невозможно, потому что мы не знаем, когда они начали работу по разрушению охладителя маршевого двигателя, – сказал Моллер. – В количестве меньше тридцати микродиверсантов использовать невозможно, – заметил Ку Ши. – По той простой причине, что только такое их количество создает достаточный объем ячеек памяти для того, чтобы ввести в них задачу, связанную с поиском требуемого объекта и необходимостью затаиться до начала операции. Тот, кто использовал микродиверсантов на «Старателе», должен был учитывать, что часть роботов могла погибнуть еще до начала ожидаемых от них действий, хотя бы просто под ногами экипажа. Учитывая это, можно предположить, что на корабле было выпущено не менее пяти-шести десятков микродиверсантов. – Но это значит, что они могут и на «Галу» забраться! – в ужасе воскликнул Кромов, порываясь тут же бежать на свой корабль, чтобы спасти его от миниатюрных агрессоров. – Исключено, – успокоил его Моллер. – Микродиверсанты – оружие одноразового применения. На выполнение поставленной перед ними задачи они используют весь имеющийся у них энергетический резерв. А для того, чтобы их перепрограммировать заново, необходимо собрать всех микродиверсантов, принимавших участие в операции, что в принципе невозможно. – Ты предполагаешь, что на «Старатель» микродиверсантов подбросили сторонники Ше Рохаса? – спросил у федерального агента Морин. – А кому еще это нужно? – пожал плечами Моллер. – Кроме того, микродиверсантов не купишь в портовой лавке. Для того, чтобы их достать, нужно иметь очень много денег и своих людей на опытном производстве Министерства обороны. Видимо, боевикам Ше Рохаса каким-то образом удалось узнать, что их главаря доставит на Землю не военный конвой, а «Старатель-22». – Кому из экипажа транспорта было известно, что на «Старателе» будет находиться Ше Рохас? – спросил Морин. – Только мне и моему первому помощнику, – ответил капитан Гольцов, кивнув в сторону Хосе Горато. – Нам сообщили об этом за пять с половиной часов до старта, когда корабль уже стоял под загрузкой и весь экипаж находился на борту. – И тем не менее среди членов экипажа есть один из сторонников Ше Рохаса, – сказал Пасти. – Кто-то ведь должен был выпустить микродиверсантов. – Это можно было сделать в то время, когда корабль стоял под загрузкой, – возразил Моллер. – Партию микродиверсантов, подброшенных на место предстоящей операции, можно запрограммировать на выполнение задания с отсрочкой до двух недель. В принципе небольшой пластиковый пакет с несколькими десятками миниатюрных роботов вполне мог оказаться в одной из партий ниобия, загруженного в трюмы «Старателя». – То есть ты исключаешь возможность того, что на корабле находится вредитель? – спросил у федерального агента Морин. – Не на все сто процентов, – качнул головой Моллер. – Однако, я считаю, что даже в том случае, если среди экипажа «Старателя» находится один из боевиков Армии Ше Рохаса, в данный момент он не представляет для нас практически никакой угрозы. Микродиверсанты были выпущены на корабле для того, чтобы остановить его именно там, где мы сейчас находимся, – в точке, достаточно удаленной от крупных межпланетных центров и пересадочных станций. А это может означать только одно: боевики Армии Ше Рохаса готовятся захватить «Старатель». – Почему же они до сих пор не сделали этого? – Капитан Гольцов уже сказал вам, что утечка из охладителя была обнаружена по чистой случайности. Террористы отслеживают маршрут «Старателя» и ждут, когда взорвется его маршевый двигатель. Именно это, как мне кажется, и должно послужить сигналом к началу атаки. – Но взрыва не произойдет. – Зато «Старатель» остановится. Выждав какое-то время, боевики Ше Рохаса сообразят, в чем тут дело, и все равно атакуют неподвижный транспорт. – А что говорит по этому поводу сам Ше Рохас? – спросил Пасти. – Молчит. – Лицо Моллера приобрело такое выражение, словно он раскусил зеленую, невообразимо кислую сливу. – Насколько я понимаю, ни с одной из близлежащих военных баз помощь вовремя не поспеет? – Морин посмотрел на Пасти. – Глухой сектор, – развел руками штурман. – Здесь, кроме нас, ни одного боевого корабля. Ближайшая военная база – Головачев-99 – в секторе ТХ-382, и до нее двенадцать часов лета. – Мы рискнули связаться с вами на закрытой частоте, надеясь, что боевики Ше Рохаса не сумеют перехватить наш разговор, – сказал капитан Гольцов. – Для того чтобы связаться с военной базой или даже просто вызвать тягач и группу техобслуживания с ближайшей пересадочной станции, придется воспользоваться дальней связью. А это все равно что объявить всем, кому это интересно, что у нас вышел из строя маршевый двигатель. Армейцы тут же кинутся в атаку, не дожидаясь прибытия боевых кораблей. – У тебя есть какой-нибудь конкретный план действий? – обратился Морин к федеральному агенту. – Мы не можем выйти на связь, не рискуя спровоцировать тем самым атаку Армии Ше Рохаса. – Моллер говорил неторопливо. Он не давал никаких рекомендаций, а просто рассуждал вслух, приглашая и всех остальных принять в этом участие. – Но теперь у нас, по крайней мере, есть что противопоставить этим бандитам. – Патрульный корабль – это вам не эскадренный эсминец, – заметил Кромов. – Против настоящего боевого корабля мы не продержимся и пяти минут. Благо, если успеем выпустить пару торпед. А в маневренности «Гала» значительно уступает истребителям. – Ну, я не думаю, что боевики Ше Рохаса пригонят сюда целый боевой флот, – покачал головой Ку Ши. – Во-первых, передвижение большого соединения кораблей не может остаться незамеченным. Во-вторых, чтобы пройти мимо патрульных, боевые корабли должны иметь соответствующие коды доступа. – Я думаю, что если армейцам удалось достать микродиверсантов, то и коды доступа они сумеют узнать, – резонно заметил Моллер. – И тем не менее ты прав, – не поднимая руки со стола, Моллер пальцем указал на Ку Ши, – они не поведут в атаку большое соединение кораблей. Уже хотя бы потому, что в этом нет никакой необходимости, – они уверены, что на борту «Старателя» нет никакого оружия. – Скорее всего боевики явятся на одном или двух небольших кораблях, способных быстро высадить десант, а затем так же быстро забрать своих и уйти, – высказал свое мнение Пасти. – Согласен, – кивнул Моллер. Морин подтянул к углу рта край воротника куртки, на котором у него был закреплен микрофон. – Эрик, – позвал он оставшегося на «Гала-4» пилота. – Ты все слышал? – Да, командир, – ответил Тротт. – Следи внимательно за радарами и дай нам знать, как только в поле зрения появится какой-нибудь движущийся объект. Даже если это будет просто дырявый котелок. – Понял, командир. – Я уже отдал приказ следить за приближением возможного противника. – Капитан Гольцов был, несомненно, задет тем, что, не спросив его согласия, Морин начал раздавать приказы, но тем не менее ему удалось сохранить абсолютно бесстрастное выражение лица. – Отлично, – как ни в чем не бывало ответил Морин. – Значит, будем следить в оба. Карл Моллер едва заметно ухмыльнулся – стиль руководства Морина, кажущийся со стороны несколько сумбурным, был ему более по душе, нежели холодный педантизм Гольцова. – На нашей стороне эффект неожиданности, – сказал, обращаясь в первую очередь к патрульным, федеральный агент. – Боевики Ше Рохаса не рассчитывают, что на «Старателе» их встретит организованный отпор. – Я бы предпочел, чтобы на нашей стороне была еще и парочка линейных крейсеров, – мечтательно вздохнул Пасти. – Мы пошлем сигнал о помощи на военную базу Головачев-99, как только на транспорт будет совершено нападение, – продолжил Моллер. – После этого мы должны продержаться до подхода военных. – Ну да, – задумчиво кивнул Морин. – Как минимум двенадцать часов. – А почему бы не послать сигнал о помощи прямо сейчас? – спросил Пасти. – Какая разница, нападет на нас Армия Ше Рохаса через час или через сутки? На этот вопрос патрульного ответил сам капитан Гольцов: – Послав сигнал бедствия, мы тем самым спровоцируем сторонников Ше Рохаса. Пока у нас еще остается надежда, что, не получив информации о взрыве главного маршевого двигателя, террористы откажутся от своих планов. – Я бы не стал на это надеяться, – с сомнением покачал головой Ку Ши. – Если армейцы знают, что их главарь находится на транспорте, следующем к Земле, они прекрасно понимают, что другой возможности освободить его у них уже не будет. Они бы атаковали «Старатель», даже если бы он продолжал двигаться намеченным курсом. – А может, попробовать договориться с ними? – предложил Кромов без особой надежды на успех, просто чтобы обсудить все возможные варианты. – Отдадим террористам Ше Рохаса и мирно разойдемся в разные стороны. Ну, в конце концов, – добавил он, обращаясь персонально к Моллеру, – у тебя будет шанс поймать Ше Рохаса еще раз. Теперь-то ты знаешь его в лицо. – Такой вариант не проходит, – усмехнувшись, покачал головой Моллер. – Ше Рохас не станет отпускать свидетелей, способных опознать его. К тому же он не захочет выставлять себя на посмешище, а потому непременно, так сказать, в назидание другим, уничтожит транспорт, ставший для него тюрьмой, вместе со всем его экипажем. – А что, если вывезти Ше Рохаса со «Старателя» на нашем корабле? – предложил еще одну довольно-таки бессмысленную идею Пасти. – Куда? – посмотрел на своего штурмана Морин. – На пересадочную станцию Диксон? Она защищена не лучше, чем этот рудовоз. – Но таким образом мы, по крайней мере, сумеем выиграть несколько часов. – И оставим террористам совершенно беззащитный транспорт. – У нас есть только один выход. – Моллер плотно припечатал свою большую ладонь к полупрозрачной крышке стола. – Дать бандитам достойный отпор и продержаться до подхода помощи. – Вообще-то, когда я поступал на службу в Галактический патруль, – закатив глаза к потолку, задумчиво произнес Пасти, – я надеялся на то, что мне придется просто регулировать движение в каком-нибудь не особенно густонаселенном секторе пространства. Ну, может, выписывать время от времени штрафы лихачам… – Пасти перевел взгляд на Морина: – Только, ради бога, Петр, когда моя мама в очередной раз пригласит тебя на именинный пирог, не рассказывай ей, что нам приходится еще и обуздывать распоясавшихся хулиганов, иначе она никогда больше не отпустит меня с тобой в рейс. – Хорошо, – с серьезным видом пообещал штурману командир. – Так вы остаетесь с нами? – спросил у Морина федеральный агент. – А что, похоже, что мы собираемся смотаться? Трудно себе представить, но встречный вопрос Морина заставил Моллера смущенно опустить взгляд. – Я просто хотел внести окончательную ясность, – глухо пробубнил федеральный агент. – Ну, вот и отлично, – улыбнулся Морин. – Теперь расстановка сил нам ясна и можно переходить к делу. Я так понимаю, теперь уже весь экипаж транспорта в курсе того, что может произойти с ними в ближайшие пару часов? Вопрос патрульного был обращен к капитану «Старателя-22». – Нет, – сухо ответил Гольцов. – Пока я не вижу в этом необходимости. – Послушайте, капитан, – удивленно посмотрел на Гольцова Морин. – Как в таком случае вы собираетесь организовывать оборону вашего корабля? – Для этого мы вызвали вас, – ответил Гольцов и с независимым видом поджал губы. – Он это серьезно? – удивленный взгляд Морина метнулся в сторону федерального агента. – Боюсь, что да, – удрученно кивнул Моллер. – «Старатель-22» является гражданским грузовым транспортом, принадлежащим Космофлоту, и господин Гольцов – его законный капитан. Находясь на борту «Старателя», мы не имеем права оспаривать отдаваемые капитаном приказы и распоряжения до тех пор, пока они не противоречат Уставу Космофлота или пока корабль не окажется в секторе, где данный Устав не действует. Морин откинулся назад, закинул руку на спинку кресла и недоумевающе посмотрел сначала на капитана «Старателя», затем на его старпома, на федерального агента и снова на капитана Гольцова: – Вы что, всерьез рассчитываете, что наш отряд без помощи экипажа «Старателя» сможет остановить бандитов Ше Рохаса? – Это ваша работа, командир Морин, – сухо ответил Гольцов. – Мы, конечно же, окажем вам посильную помощь… – Грязь марсианская! – Морин стремительно подался вперед, привстал с кресла, навалился грудью на стол и что было сил стукнул кулаком по его крышке. – К дьяволу космическому вашу помощь! Вы все не помогать нам будете, а жизни свои спасать! – Выплеснув большую часть своего раздражения в крике и несколько успокоившись, Морин снова опустился в кресло. – Только в том случае, если это будет отчетливо понимать каждый член экипажа, у нас, возможно, есть шанс уцелеть, – закончил он уже совершенно спокойно. – У моих людей нет соответствующих опыта и навыков, – ледяным голосом медленно проговорил Гольцов. – За исключением двух федеральных агентов, на корабле находятся люди исключительно гражданских специальностей. – Среди нас тоже нет профессионалов в области борьбы с терроризмом, – изображая сожаление, театрально развел руками Морин. – Вы слышали, что не так давно сказал Велло по поводу нашей работы? Мы штрафы за неправильную парковку выписываем. – Вы – Галактический патруль, – почти не разжимая губ, произнес Гольцов. – Вот тут мне нечего вам возразить, – снова, на этот раз совершенно искренне, всплеснул руками Морин. Он хотел было еще что-то сказать, но его отвлек голос Тротта, прозвучавший из закрепленной на левом ухе командира аудиоклипсы: – Петр, ты меня слышишь? Чтобы лучше слышать, Морин прикрыл ухо ладонью: – В чем дело, Эрик? – В соседнем секторе ТМ-342 неожиданно резко изменил направление движения корабль, который по внешним признакам можно идентифицировать как пассажирский лайнер класса «Симмонс». Сейчас он держит курс точно в нашем направлении. Кораблями этого класса лет двадцать назад активно пользовался даже Космофлот, но сейчас они уже сняты с производства. В настоящее время двадцать два «Симмонса» принадлежат частным туристическим фирмам, которые используют их главным образом для доставки клиентов с пересадочных станций к местам отдыха. Максимальная загрузка «Симмонса», включая экипаж, согласно каталогу составляет двадцать семь человек, а это значит, что, если очень постараться, в него можно затолкнуть вдвое больше. – Отлично, Эрик, – похвалил пилота Морин. – Не вижу в этом ничего хорошего, – возразил ему Тротт. – «Симмонс» вполне может быть использован для высадки десанта на внешнюю обшивку «Старателя». – Каково подлетное время? – Тридцать семь минут. Морин поднял руку и включил таймер на часах. – Продолжай наблюдение, Эрик. – Я так полагаю, что, когда «Симмонс» войдет в наш сектор, мне не стоит запрашивать у него код опознания? – Правильно полагаешь, Эрик. Кроме «Симмонса», больше ничего подозрительного? – Нет. – Продолжай следить за «Симмонсом», но не забывай, что космос велик… – И непознаваем, подобно богу, – закончил за командира Тротт. – Я хотел сказать: непредсказуем, как женщина, – поправил подчиненного Морин. – Все. Жди указаний. – Понял, командир. Морин с сожалением посмотрел на капитана Гольцова: – Похоже, капитан, ваши вахтенные прошляпили появление возможного противника. Гольцов молча встал и отошел к журнальному столику, на котором стояла черная, как антрацит, пластиковая коробка интеркома. Морин тут же отметил про себя, что это было откровенным нарушением инструкции, требующей, чтобы интерком был закреплен на стене возле двери отсека. – Сколько у нас времени? – спросил у Морина федеральный агент. – Если корабль, который засек Эрик, явился по наши души, то чуть больше получаса, – ответил Морин. – Командир, – в доверительном тоне обратился к Морину Моллер. – Я хочу сказать, что, какое бы решение ни принял капитан Гольцов, я с вами. И мой напарник тоже. Можете располагать нами по собственному усмотрению, только примите во внимание то, что одному из нас приходится постоянно быть при арестованном. – Больно много чести для бандита, – усмехнулся Кромов. – Можно посадить его в индивидуальную спасательную капсулу и заварить замок снаружи. И никуда он не денется. – Неплохая мысль, – согласился федеральный агент. – Капсулу можно установить в командном отсеке, там всегда находятся люди. – И в случае, если боевикам Ше Рохаса удастся захватить весь корабль, командный отсек скорее всего станет нашим последним рубежом обороны, – добавил Морин. – А почему ты уверен, что боевики станут брать корабль штурмом, а не расстреляют его на расстоянии? – спросил у командира Пасти. – Только потому, что Эрик обнаружил «Симмонса»? Но ведь это может быть и маскировка. – Потому, что боевикам не известно, в каком именно отсеке находится Ше Рохас, – ответил Морин. – Начав расстреливать корабль вслепую, они рискуют убить своего предводителя, ради спасения которого все и затеяно. – Резонно, – подумав, согласился с командиром Пасти. – Слушайте, – перешел на заговорщицкий полушепот Морин, – а может, нам и этого, – он взглядом указал на узкую, прямую спину капитана Гольцова, разговаривающего по интеркому с командным отсеком, – временно нейтрализовать, запихнув в индивидуальную спасательную капсулу? – Имей в виду, это будет расценено как мятеж на корабле, – с серьезным видом предупредил Морина Моллер. – Но в принципе идея мне нравится. – А нам тем более не привыкать, – посмотрел на свою команду Морин. – От каких только обвинений нам не приходилось открещиваться. – Работа такая, – тяжело, как после поднятия рекордно большого веса, выдохнул Кромов. – Из этой затеи ничего не выйдет. Лица всех сидевших за столом одновременно развернулись в сторону произнесшего эти слова первого помощника капитана «Старателя-22». За все время, что они находились в каюте капитана, Хосе Горато не произнес ни единого слова, только улыбался каждому, кто смотрел на него, отчего фигура старпома за столом стала восприниматься остальными всего лишь как некий экзотический предмет интерьера, и именно поэтому, несмотря на присутствие старпома, Морин, не то в шутку, не то всерьез, завел разговор о возможности ареста капитана «Старателя». – Почему? – нарушив удивленное молчание, спросил Морин. – Только капитану известны коды управления всеми системами корабля, – объяснил свою позицию Горато. – Без них «Старатель» всего лишь груда металла. Вы не сможете открыть даже дверь этой каюты, если на то не даст своего согласия капитан Гольцов. – Голосовые коды? – уточнил Пасти. Горато молча кивнул. – Вот уж не думал, что их все еще кто-то использует, – недоумевающе покачал головой Морин. – Ваш капитан часом не параноик? – Медкомиссию он проходит регулярно, – уклончиво ответил Горато, оставив в тени свое собственное мнение по данному вопросу. – Выходит, как ни крути, нам придется с ним сотрудничать, – обреченно вздохнул Кромов. – У вас на корабле есть какое-нибудь оружие? – спросил Морин у Горато. – Нет, – отрицательно качнул головой старпом. – Если не считать именного пистолета капитана. – У нас с напарником кое-что есть, – сказал Моллер. – Два ручных трассера, два пистолета, два ручных парализатора ближнего радиуса действия и солидный запас боеприпасов. Кроме того, я на всякий случай прихватил станковый трассер. – Похвальная предусмотрительность, – одобрительно наклонил голову Морин. – У нас на корабле тоже найдется кое-что. Достаточно, чтобы вооружить человек десять-двенадцать. Сколько человек на корабле? – снова обратился Морин к Горато. – Экипаж «Старателя-22», включая капитана, двадцать семь человек, – четко доложил старпом. – Плюс два агента Службы безопасности и один арестант. – Есть те, кто проходил воинскую службу? – Да, нескольких я знаю. – Отлично. Значит, с оружием обращаться умеют. Закончив разговор с командным отсеком, к столу вернулся капитан Гольцов. – Мои наблюдатели тоже сумели обнаружить объект, о котором вы говорили, – сказал он, обращаясь к Морину. – Они не стали поднимать тревогу, потому что это всего лишь пассажирский лайнер «Симмонс». – По вашему мнению, боевики Ше Рохаса не могут использовать «Симмонс» для высадки десанта на «Старатель»? – спросил Морин. – «Симмонс» не несет никакого вооружения. – Губы Гольцова раздвинулись в холодной, исключительно неприятной улыбке. – С ним-то, я надеюсь, вы сумеете разобраться? Чтобы снова не сорваться на крик, Морин набрал полную грудь воздуха и на несколько секунд задержал дыхание. – Так. – Морин посмотрел на Моллера, словно надеясь найти поддержку у федерального агента, затем, демонстративно игнорируя присутствие за столом капитана «Старателя», обратился к его первому помощнику: – Покажите нам общий план корабля. Не глядя на капитана, Горато взял со стола дистанционный пульт управления и нажал на нем несколько кнопок. Включилась подсветка снизу, и на матово-белой поверхности стола, превратившейся в экран, появилось изображение всех трех секций «Старателя» в продольном разрезе. – Какие места, на ваш взгляд, будут наиболее уязвимы в случае, если террористы предпримут попытку захвата «Старателя»? – вопрос Морина также был обращен к старпому. – Я бы сразу исключил возможность атаки со стороны грузовых трюмов. – Горато взял в руку световое перо и широкими кругами обвел три грузовых трюма во второй секции корабля и по два в первой и третьей. – Они под завязку загружены сорокакилограммовыми слитками ниобия. Если террористами будет предпринята попытка пробить обшивку корабля извне, – а другой возможности проникнуть в трюмы у них нет, – то груз завалит оставленные для автопогрузчиков проходы. Для того чтобы разобрать такой завал, потребуется немало времени. – Скорее всего удар будет нанесен где-то в районе машинного отделения. – Кромов ткнул пальцем в схему, после чего на экране осталось масляное пятно. – Почему ты так думаешь? – спросил у него Морин. – Если проход через трюмы закрыт, то машинное отделение остается единственным местом, которое можно разворотить, не опасаясь, что при этом пострадает Ше Рохас, – ответил Кромов. – Но это, конечно, в том случае, если террористам не известно доподлинно, где содержится их главарь. – Мы решили перевести Ше Рохаса в командный отсек, – сказал, посмотрев на Гольцова, Морин. – Вы решили? – удивленно поднял брови капитан. – К вашему сведению, только я имею право отдавать приказы на «Старателе». – Нас уже предупредили, – коротко кивнул Морин. – Поэтому я и ставлю вас в известность о принятом нами решении. Гольцов бросил на своего первого помощника быстрый взгляд, не сулящий тому ничего хорошего. – Командный отсек – неподходящее место для содержания арестованных, – сухо произнес он, обращаясь к Морину. – Можно подумать, что сам по себе грузовой транспорт является самым подходящим местом для ведения затяжных боевых действий, – саркастически усмехнулся Морин. – Вы, надеюсь, не станете спорить, капитан, с тем, что командный отсек является самым важным местом на корабле? – Конечно, – не спеша ответил Гольцов. Он не понимал, к чему патрульный задал этот вопрос, и это внушало ему опасение. – Поэтому мы будем защищать его до конца, – продолжил свою мысль Морин. – Террористы не взорвут корабль до тех пор, пока не отыщут своего главаря, живым или мертвым. Именно поэтому Ше Рохас должен находиться в командном отсеке, а не в каком-либо другом месте. Вам это ясно, капитан Гольцов? Или же мне следует привести еще какие-то доводы? По-моему, чтобы спасти свои жизни, мы должны поступать в первую очередь разумно, а уже потом, если останется время, сверять наши действия с Уставом Космофлота. И без того бледное, как мелованная бумага, лицо капитана «Старателя» сделалось похожим на посмертную гипсовую маску. И все же он смог себя сдержать – у него хватило здравомыслия для того, чтобы согласиться с доводами Морина. – Господин Горато, – обратился к своему помощнику капитан Гольцов. – Пойдите в командный отсек и подготовьте все для приема арестанта. Старпом вскочил на ноги, собираясь выполнить приказ капитана. – Останьтесь, Горато, – приказал ему Морин. – Нам могут понадобиться ваши знания конструктивных особенностей корабля. Старпом растерянно посмотрел на Гольцова, затем перевел взгляд на Морина и смущенно развел руками. – Капитан, – обратился к Гольцову Морин. – Никаких особых приготовлений к переводу Ше Рохаса в командный отсек проводить не нужно. Достаточно, если вы прикажете кому-нибудь из техников доставить туда одну индивидуальную спасательную капсулу и один пистолет для плазменной сварки. – Ты думаешь, мы обойдемся одним комплектом? – многозначительно посмотрел на Морина Моллер. – Надеюсь. – Обозначив на лице улыбку, Морин взглянул на часы. Подлетное время «Симмонса», за которым вел наблюдение Тротт, составляло к настоящему моменту всего лишь двадцать четыре минуты. А сделать за это время нужно было успеть много. Морин посмотрел на экран радара. Розовая точка, обозначающая «Симмонс», прыгала, словно блоха, уверенно и быстро подбираясь к «Старателю», который был изображен на экране в виде большого неровного пятна. В дальнем углу отсека стояла индивидуальная спасательная капсула с заваренным замком, внутри которой находился Ше Рохас. Глядя на то, как самый знаменитый террорист Галактической Лиги занимал место в своей новой арестантской камере, Морин подивился, каким щуплым и тщедушным он был. Таких, как он, можно было, если постараться, затолкнуть пару в спасательную капсулу, рассчитанную на одного. На вид Ше Рохасу было лет сорок. У него были длинные, слегка вьющиеся рыжие волосы, стянутые на затылке резинкой. На большом, нависающем над глазами лбу виднелись глубокие залысины – родовой признак, а вовсе не следствие начавшегося выпадения волос. Когда ему предложили занять место в капсуле, Ше Рохас не стал возражать. Он вообще не произнес ни единого слова, только с интересом и, как показалось Морину, немного насмешливо посмотрел на присутствующих в командном отсеке. Должно быть, для него происходящее являлось добрым знаком. В командном отсеке помимо Морина и упакованного в спасательную капсулу Ше Рохаса находились еще четверо. Капитан Гольцов сидел в своем кресле с независимым и немного отстраненным от всего происходящего видом. Единственная цель его пребывания на командном пункте «Старателя» заключалась в том, что, после того как Морин отдавал какое-нибудь распоряжение по внутренней связи, Гольцов вводил в систему управления соответствующие коды с тем, чтобы заставить работать автоматику. На предложение Морина снять систему кодирования приказов Гольцов ответил категорическим отказом. – Здесь я отвечаю за все, что происходит, – сказал капитан «Старателя». – Мне решать, как организовать службу на моем корабле. До сих пор она не давала сбоев. – Насколько мне известно, до сих пор на ваш корабль террористы не нападали, – ответил ему Морин. – Я до сих пор не уверен в том, что «Симмонс» намеревается нас атаковать, – не глядя в сторону патрульного, сказал Гольцов. – В отличие от вас, капитан, моя уверенность растет с каждой минутой, – мрачно усмехнулся Морин. Карл Моллер сидел в кресле, отодвинутом к стене. Держа на коленях ручной трассер, он молча наблюдал за вялой перепалкой капитана «Старателя» и командира патрульных. В креслах у пульта сидели вахтенный пилот и штурман. Остальные члены экипажа «Старателя», патрульные и второй федеральный агент, по имени Карим Мусат, разделившись на шесть групп, уже заняли намеченные Мориным позиции в местах возможной атаки террористов. Стратегию, которую собирался использовать Морин, можно было счесть невероятно простой, но, по здравом размышлении, только она могла дать хотя бы минимальную возможность плохо вооруженному и не имеющему почти никакой боевой практики экипажу «Старателя» продержаться до подхода помощи. Все, что мог предложить своим бойцам Морин, он сформулировал буквально в нескольких словах: вначале – активно препятствовать проникновению террористов внутрь корабля, затем – изо всех сил драться за каждый переход, постепенно отступая в направлении командного отсека. Тактику боя на местах должны выбирать командиры отрядов, которыми были назначены патрульные Велло Пасти, Ку Ши и Джеймс Кромов, федеральный агент Карим Мусат и первый помощник капитана «Старателя-22» Хосе Горато. Как долго можно было продержаться, следуя предложенной Мориным стратегии, зависело от того, насколько активно и напористо поведут себя атакующие и насколько организованны и самоотверженны окажутся защитники «Старателя». А также от того, надолго ли у них хватит боеприпасов, запас которых был весьма ограничен. – Эрик, – произнес Морин в микрофон, закрепленный на воротнике. – Да, командир, – тут же отозвался пилот. – Перевожу тебя на кодированную связь с командного пульта «Старателя». – Морин щелкнул переключателем на пульте и подтянул к себе большой микрофон на гибкой стойке. – Как слышишь меня, Эрик? – Отлично, командир, – на этот раз голос Тротта прозвучал из общего динамика. – Надеюсь, что за оставшиеся несколько минут террористы не успеют расшифровать наш код. – Если им это удастся, то Ку Ши получит от меня персональное взыскание, – усмехнулся Морин. – Он получил этот код от кого-то из своих знакомых хакеров и уверял, что этому специалисту высшего класса, пасущемуся на засекреченных серверах Министерства обороны, потребовалось десять минут для того, чтобы разобраться с ним. – Я бы предложил поручить Ку навести порядок в подсобных помещениях нашего корабля, – предложил Тротт. – Давно пора этим заняться. – Посмотрим, – ответил Морин. – Теперь я хочу увидеть на обзорном экране картинку с камер, установленных на «Гала-4». – Нет проблем, командир. Морин разделил обзорный экран на две равные части. На левой по-прежнему была видна черная бездна космоса с мерцающими искорками звезд, на правой спустя пару секунд появилось изображение внутренней обшивки грузового шлюза «Старателя». – Отлично, Эрик, я вижу все так, словно сам нахожусь на «Гала-4», – сказал в микрофон Морин. – Признаться, мне здесь одиноко, – ответил Тротт. – Ждать осталось недолго, – успокоил пилота Морин. – А за делом обо всем забудешь. – Это точно, – согласился с командиром Тротт. – Слушай меня внимательно, Эрик. Я хочу, чтобы ты вывел «Гала-4» из шлюза, но так, чтобы все время оставаться в тени «Старателя», чтобы тебя не было видно ни на радарах, ни на обзорном экране приближающегося к нам «Симмонса». – Понял, командир. – Готов? – Да. – Открывайте грузовой шлюз второй секции, – сказал Морин капитану Гольцову. Дождавшись, когда капитан «Старателя» выполнит указание, Морин добавил: – В дальнейшем, капитан Гольцов, я бы попросил вас следить за тем, о чем я разговариваю с экипажем, и выполнять все необходимые операции, не дожидаясь, когда я обращусь персонально к вам. Возможно, у меня не будет на это времени. Гольцов стиснул зубы и ничего не ответил. Он всей душой надеялся, что движущийся в направлении «Старателя» «Симмонс» окажется самым обычным пассажирским лайнером. Вот тогда-то он поквитается со всеми, кто рвется командовать на его корабле, подрывая тем самым авторитет капитана!.. Как бы там ни было, экипаж после этого рейса придется по большей части сменить. Объектив камеры, установленной на «Гала-4», скользнув по стене шлюза, нашел широкий открытый проем, за которым была только черная пустота, пробитая местами острыми сверкающими иглами далеких звезд. Тротт включил маршевый двигатель на самую малую тягу и медленно направил корабль к выходу. Не дожидаясь, когда «Гала-4» полностью покинет шлюз, он включил маневровые двигатели, сориентировав их под сорок пять градусов к плоскости движения корабля. Нос «Гала-4» резко завалился вниз. Патрульный корабль не вылетел, а почти вывалился из грузового шлюза «Старателя», едва не проехавшись своим днищем по внешней обшивке транспорта. Заведя корабль за угол огромного шестигранника второй секции «Старателя», Тротт переключил двигатели на холостой ход и, включив магнитные захваты, прочно приклеился к внешней обшивке транспорта. Теперь его можно было обнаружить лишь в том случае, если бы кому-нибудь вдруг пришло в голову внимательно, метр за метром, осмотреть все внешние поверхности грузового транспорта. Тротт посмотрел на таймер радара – до визуального контакта с приближающимся «Симмонсом» оставалось полторы минуты. – Как устроился, Эрик? – услышал он голос командира Морина. – Нормально, – ответил Тротт. – Но боюсь, отсюда я «Симмонса» не увижу. – Когда он появится на нашем обзорном экране, я сориентирую тебя. – Знаешь, Петр, не люблю таких вот неопределенных ситуаций, – признался Тротт. – А кому такое понравится, – согласился Морин. – Если бы мы были уверены, что «Симмонс» нашпигован террористами, как баклажан семечками, то сбили бы его еще на подлете – и никаких проблем. А так… Маета одна… Торпедные установки готовы к бою? – Все готово, Петр. Жду только приказа. – Стрелять будешь без приказа. – Это как же?.. – Тротт растерянно развел руками, забыв о том, что Морин не видит его. – Я всего лишь пилот и не имею права принимать подобных решений. – Сейчас ты, как единственный оставшийся на борту «Гала-4» член отряда, выполняешь обязанности каждого из нас. В том числе и командира. Что бы ни случилось, отвечать за все буду я. Понятно? – Я вовсе не пытаюсь переложить на тебя ответственность, Петр… – Понятно? – перебив пилота, еще более жестко, чем в первый раз, повторил свой вопрос Морин. – Да, капитан, – уверенно ответил Тротт. – Когда «Симмонс» окажется в зоне визуального контакта, я сориентирую тебя в нужном направлении, и ты сам будешь наблюдать за приближающимся кораблем. И при первом же намеке на то, что он пытается высадить десант на внешнюю обшивку «Старателя», собьешь к чертям космическим этот лайнер. – Понял, командир. – По моим часам пятнадцать секунд до визуального контакта с «Симмонсом», – сказал Морин. – Двенадцать, – взглянув на таймер радара, поправил командира Тротт. На какое-то время в командном отсеке патрульного корабля повисла напряженная тишина. Поскольку на обзорном экране был виден только фрагмент внешней обшивки грузового транспорта с рядами огромных клепок, округлые головки которых были раздавлены ударами чудовищной силы, загнавшими их в гнезда, и сварными швами, похожими на потоки застывшей лавы, выплеснувшейся некогда из жерла взорвавшегося вулкана. Тротт следил за показаниями таймера, беззвучно отсчитывая губами секунды. На таймере оставалось еще две секунды, когда Тротт услышал голос командира: – Есть визуальный контакт с «Симмонсом». – Ну и как он? – спросил Тротт. Он старался произносить слова неторопливо и спокойно, чтобы голос не выдавал его волнения. – Пока никак, – ответил Морин. – Я вижу только точку на экране. – А-а, – разочарованно протянул Тротт. – Разверни нос корабля на двадцать два градуса по часовой стрелке, – приказал Морин. Манипулируя магнитными захватами, Тротт выполнил указание. – Теперь подай корабль немного вперед. Тротт ослабил магнитный захват и переключил на рабочий ход вспомогательные двигатели. Патрульный корабль медленно двинулся вперед, едва не сдирая днищем клепки с обшивки «Старателя». Уродливый пейзаж внешней обшивки грузового транспорта так же медленно начал смещаться в сторону левого нижнего угла обзорного экрана. Вскоре в правом верхнем углу показался фрагмент бездонно-черной мглы, утыканной точками звезд, кажущимися то исчезающе-малыми, то похожими на вспышки габаритных огней проходящих где-то на самой границе видимости грузовых транспортов. Когда космос заполнил примерно две-трети экрана, Тротт увидел яркое чечевицеобразное пятно серо-стального цвета. – Вижу «Симмонс», – сказал пилот в микрофон, останавливая движение корабля. – Порядок, Эрик. – Голос командира показался Тротту немного севшим от напряжения. Хотя, вполне вероятно, что причиной тому были всего лишь искажения, возникшие при прохождении звукового сигнала через двойную систему кодирования-декодирования. Тротт убрал защитный колпак с установленной на внешней обшивке «Гала-4» видеокамеры и чуть приподнял ее на гибком стержне вверх. Пока он выполнял эту операцию, значительно увеличившую поле обзора, чечевицеобразное пятно на экране превратилось в миниатюрный кораблик, похожий по форме на самые первые «шатлы», при помощи которых землянам некогда удалось колонизировать Луну, что по тем временам можно было расценивать как настоящий подвиг. Задействовав систему внешнего сканирования, Тротт снял параметры приближающегося к «Старателю» корабля и прогнал их через компьютерный каталог. Корабль вновь был идентифицирован как пассажирский лайнер класса «Симмонс», однако на близком расстоянии компьютер выявил ряд внешних отличий от образца, которые, впрочем, можно было объяснить конструктивными изменениями, что внесли новые владельцы «Симмонса», перекупив у Космофлота старый, потрепанный космосом и годами корабль. На расстоянии около ста километров от «Старателя» «Симмонс» начал сбрасывать скорость. Ладонь Тротта легла рядом с контрольной клавишей, открывающей световой луч управления торпедными установками. – Командир… – негромко произнес пилот в микрофон. Он не ждал никаких указаний – это было чисто психологическое, неосознанное до конца желание еще раз убедиться в том, что ты не один, что рядом находится еще кто-то, готовый вместе с тобой вступить в бой. – Я все вижу, Эрик, – тут же отозвался Морин. – Но «Симмонс» тормозит! – Подождем. Пока еще рано предпринимать какие-либо действия. Для того чтобы высадить десант, он должен подойти к транспорту почти вплотную. – Да, командир. Продолжая торможение, «Симмонс» подошел к «Старателю» на расстояние километра. Заглушив главный маршевый двигатель, лайнер продолжал двигаться вперед, используя два вспомогательных двигателя. – «Старатель-22» вызывает «Симмонса»! – услышал Тротт голос капитана Гольцова. – Вы находитесь в опасной близости от нас! При продолжении движения прежним курсом неизбежно столкновение! Никакого ответа не последовало. «Симмонс» продолжал движение. – Командир, – обратился Тротт к Морину. – Намерения «Симмонса» не вызывают никаких сомнений. – Пока я не вижу никаких явных признаков агрессии, – ответил Морин. На этот раз в голосе его совершенно отчетливо звучала неуверенность. – Командир, это нападение! Если мы подпустим «Симмонс» чуть ближе, я не смогу сбить его, не повредив «Старателя»! – Тебе решать, Эрик. – Я начинаю бой! Быстрым движением большого пальца Тротт перекинул контрольную клавишу. В воздухе повис тонкий красноватый луч. Достаточно было коснуться его рукой, чтобы привести в действие торпедные установки. – Активировать систему автоматического наведения на цель! – отдал команду бортовому компьютеру Тротт. – Цель – пассажирский лайнер «Симмонс». Расстояние до цели – около двухсот метров. – Цель найдена, – ответил компьютер. Отключив магнитные захваты, Эрик врубил форсированную тягу главного маршевого двигателя. Выйдя из своего укрытия, патрульный корабль рванулся вперед. Цель находилась от него по левому борту, и для того, чтобы увеличить точность наведения, Тротт заложил левый вираж. Увидев на обзорном экране левый борт чужого корабля, Эрик уже занес руку над пусковым лучом, когда произошло нечто невероятное. Часть обшивки «Симмонса» отвалилась в стороны, и глазам изумленного патрульного предстал спрятанный под нею новенький десантный бот с кодовым номером К-2-45 на хвостовом стабилизаторе. Должно быть, произошедшая с «Симмонсом» метаморфоза повергла в смятение не только пилота «Гала-4», но и тех, кто находился в командном отсеке «Старателя». Прошло, наверное, секунды четыре, прежде чем в командном отсеке патрульного корабля раздался отчаянный крик Морина: – Бей, Эрик! Эрик, как туго натянутую струну, рванул четырьмя пальцами тонкую светящуюся нить. В то же мгновение корабль вздрогнул, выбросив из своих спаренных торпедных установок две протонные торпеды. Но прежде, чем торпеды достигли цели, из люка, раскрывшегося в днище десантного бота, словно яйцо из-под несушки, вывалился похожий на большой усеченный конус абордажный модуль. – Командир! Абордажный модуль! – крикнул в микрофон Тротт. – Отследи точку присоединения модуля к внешней обшивке «Старателя» и добей корабль-носитель, – с кажущимся спокойствием, причиной которого могло быть только готовое в любой момент взорваться внутреннее напряжение, ответил Морин. – Добей его, Эрик. Должно быть, экипаж десантного модуля так и не успел заметить внезапно атаковавший их патрульный корабль. Боевики Ше Рохаса настолько были уверены в том, что «Старатель-22» станет для них легкой добычей, что даже не позаботились о защите. Две протонные торпеды одновременно ударили в левый борт неприятельского корабля и беззвучно взорвались, раздирая металл внешней обшивки. Одновременно со взрывами торпед сработал пусковой механизм абордажного модуля. Конусообразная капсула, внутри которой могли свободно разместиться два десятка хорошо вооруженных и готовых к бою отъявленных головорезов из Армии Ше Рохаса, устремилась в направлении третьей секции «Старателя». Подбитый десантный бот завалился на правый борт, подставив под новый удар свое днище с раскрытым люком. Искушение было слишком велико, и Эрик не смог устоять. Вместо того чтобы сразу же перенести прицел на абордажный модуль, он выпустил еще пару торпед в разверстое чрево пиратского корабля. Торпеды вошли так глубоко в металлическую плоть десантного бота, что взрыв разломил корабль надвое. Если среди обломков, окутанных облаками вырвавшегося из отсеков и мгновенно превратившегося в ледяную пыль воздуха, еще были живые, то им оставалось только позавидовать тем, кто умер быстро и без мучений. – Новая цель – абордажный модуль! – скомандовал Тротт. – Расстояние до цели… Эрик умолк, бросив взгляд на экран поискового устройства и не обнаружив на нем абордажного модуля. Увлекшись атакой на десантный бот, он сместился слишком далеко в направлении первой секции «Старателя», и теперь выступающий угол средней секции транспорта закрывал от него абордажный модуль. Выругавшись сквозь зубы, Тротт принялся выводить корабль на ударную позицию. Но к тому времени, когда на обзорном экране «Гала-4» вновь появился абордажный модуль, конус уже сидел на обшивке «Старателя» в окружении густой белесой бахромы герметика, залившего места неплотного присоединения упругого контактного кольца к поверхности металла. Мощные алмазные резцы абордажного модуля, расположенные по окружности основания конуса, меньше чем за минуту взрезали обшивку корабля, открыв боевикам путь в машинное отделение транспорта. – Командир, – произнес Тротт в микрофон. – Я уничтожил десантный бот, но абордажный модуль уже присоединился к третьей секции транспорта в районе машинного отделения. Я могу сбить его лазерной пушкой, но это приведет к разгерметизации отсека. – Отставь, Эрик, – тут же отозвался Морин. – В отсеке находятся наши люди. Именно на этом направлении мы подготовили боевикам Ше Рохаса достойную встречу. Продолжай следить за окружающим пространством. Я не удивлюсь, если, узнав о гибели десантного бота, террористы вышлют подкрепление. Мы уже отправили вызов на военную базу Головачев-99. Они выслали к нам линейный эсминец и два звена истребителей, однако до их прибытия нужно еще дожить. Отрядом, который встретил боевиков Ше Рохаса в машинном отделении, командовал Джеймс Кромов. Под полом отсека находился грузовой трюм, а за одной из стен располагались внутренние вспомогательные помещения корабля и вспомогательная система охлаждения. Три другие стены и потолок прилегали непосредственно к внешней обшивке. Внутреннее пространство отсека, и без того достаточно большое для того, чтобы его не могли держать под контролем пять человек, к тому же еще было заполнено закрывающими обзор трубами, вакуумными путепроводами и аппаратными блоками, в назначении которых мог разобраться только специалист, проведший среди них не менее пяти лет своей жизни. А в самом центре помещения стоял огромный реактор – цилиндр с раздутыми боками, похожий на котел средневекового алхимика, в который полубезумный подвижник науки загрузил все, что имелось под рукой, с тем, чтобы если и не получить слиток чистого золота, то уж, по крайней мере, постичь суть процесса преобразования веществ. Принимая во внимание, что четверо переданных ему в подчинение членов экипажа «Старателя» имели представление о боевом искусстве, основанное на многочисленных боевиках, в которых подобная обстановка была самым подходящим фоном для решающей схватки главного героя с уцелевшими злодеями, Кромов решил не вводить мужиков в искушение и отвел их к выходу из отсека. Он рассчитывал задержать противника в машинном отделении хотя бы на пару часов, а затем через камеру охладителя отойти к переходу во вторую секцию корабля, где к тому времени должен быть создан дополнительный рубеж обороны. По сути, команду Кромова нельзя было назвать боевым отрядом – только у одного из них был трассер. Двое других имели на вооружении пистолеты, а у четвертого был парализатор дальнего радиуса действия. К тому же грузчик, вооруженный парализатором, считал, что его оружие наиболее эффективно только тогда, когда им размахивают, как мачете, поэтому у Кромова были большие опасения, как бы этот герой не «порубал» в бою своих же товарищей. В лучшем случае эту группу вооруженных гражданских можно было использовать лишь как шумовое прикрытие. Несмотря на боевой задор, горящий в глазах грузчика, повара, карго и бортинженера из состава экипажа «Старателя», для серьезного боя с вооруженным неприятелем они готовы не были. Зато у отряда был на вооружении станковый трассер, – Кромов получил единственное по-настоящему мощное оружие, имевшееся на борту «Старателя», поскольку порученный ему отсек машинного отделения считался наиболее вероятной зоной высадки десанта противника. По совести, Кромову хотелось верить, что то, к чему они так старательно готовились, не произойдет. Черт с ним, с капитаном Гольцовым, пусть себе ехидно ухмыляется и шлет докладные в Центральную диспетчерскую патрульной службы, жалуясь на произвол, учиненный на его корабле личным составом отряда «Гала-4». Переживем! И не такое бывало! Только бы все обошлось без стрельбы и без неизбежных в такой ситуации жертв. В этот момент Кромов думал даже не о себе, – будучи по натуре своей фаталистом, Джеймс почему-то был уверен в том, что сегодня все пули пройдут мимо него, а о тех ребятах из экипажа «Старателя», которые, если начнется стрельба, в пароксизме глупого героизма непременно подставятся под выстрелы. Получив сообщение, что абордажный модуль, сброшенный с десантного бота, движется в направлении третьей секции, Кромов понял, что его отряду предстоит первым вступить в бой. В этот момент он почувствовал, что напряженное волнение, которое он испытывал с той самой минуты, как вместе со своим отрядом занял позицию в дверях отсека машинного отделения, оставило его. Теперь он ощущал лишь непоколебимую уверенность в себе, подобно той, что испытывал всякий раз перед тем, как взяться за работу, исход которой был в высшей степени неопределенным. Как, например, в том случае, когда командир дал ему два часа на запуск движка, который по всем объективным показателям давно пора было списать в утиль. И, что ведь самое интересное, движок заработал. Правда, еще через два часа он окончательно развалился на части, но сути дела это не меняет: когда берешься за работу с уверенностью в том, что сумеешь с ней справиться, в результате непременно что-нибудь да получится. Пусть даже не совсем то, на что ты рассчитывал изначально. Удар абордажного модуля о внешнюю обшивку корабля был не особенно сильным, но все, кто услышал его, невольно вздрогнули. – Все в порядке, – успокоил своих бойцов Кромов. – Так оно обычно всегда и бывает. – Джеймс? – прозвучал из аудиоклипсы голос Морина. – У нас, похоже, гости, командир, – негромко поизнес в микрофон Кромов. – Уже слышим стук в дверь. – Это единственный абордажный модуль, который успел сбросить противник, – услышал он ответ Морина. – Эрик уничтожил корабль-носитель. – «Гала» не пострадала? – с тревогой спросил Кромов. – Цела твоя «Гала», – усмехнулся Морин. – Высылаю к вам резервную группу Ку Ши. – Вот с кем я всегда рад поболтать за жизнь, – улыбнулся Кромов. Из глубины отсека послышался пронзительный скрежет – резцы абордажного модуля начали вгрызаться в обшивку корабля. – Оставайтесь на месте, – приказал своим подчиненным Кромов и, подхватив за ручку трассер, побежал между труб к тому месту, откуда доносились режущие слух звуки. Метрах в десяти от стены, на которой уже начал прорисовываться ровный круг вдавленной внутрь теплоизоляционной облицовки, Кромов остановился. Быстро оглядевшись по сторонам, он повалил на пол большой аппаратный блок и, поднатужившись, закинул на него еще один, размером поменьше. Отбросив в сторону обрывки проводов, Джеймс расчистил место, на котором установил откидные сошки трассера. После этого он расстегнул три верхние пуговицы на куртке, быстро провел ладонью по голой груди и снял трассер с предохранителя. Круг, диаметром чуть больше метра, вырезанный из стенки корабля, с тяжелым грохотом рухнул на пол, подмяв пару аппаратных блоков и сломав трубу, из которой ударила струя какого-то газа, быстро конденсирующегося на всех окружающих поверхностях в виде мелких желтоватых кристаллов. Как только напор газа из трубы немного упал, из отверстия в стене проворно выбрался первый террорист. На нем были армейские камуфляжные брюки, темно-зеленая майка и бронежилет. На ухе – изогнутая скобка переговорного устройства с микрофоном, вынесенным к углу рта. В руках – армейский трассер с облегченным прикладом. Быстро оглядевшись по сторонам, террорист махнул рукой тем, кто еще находился в модуле, и бандиты один за другим полезли из пролома в стене. Вначале Кромов думал подождать, пока в отсек не переберутся все, кто прибыл в абордажном модуле, тем более что, оказавшись в корабле, террористы не расходились по сторонам, а держались компактной группой. Но когда из модуля выбрался двенадцатый человек, Кромов решил, что медлить дальше не имеет смысла, и надавил на спусковой крючок трассера. Двое террористов, сраженные выстрелами, упали тут же. Остальные в панике метнулись в разные стороны. Кто-то попытался залезть обратно в модуль, но рухнул, получив пулю в спину. Сумятица усугублялась еще и тем, что не ожидавшие встретить серьезный отпор террористы не могли понять, откуда по ним ведется огонь и сколько человек им противостоит. Почти не целясь, Кромов водил стволом трассера из стороны в сторону до тех пор, пока все, кто успел выбраться из модуля, не залегли где-то среди переплетения труб. Тогда, отложив в сторону трассер, Джеймс достал из кармана учебный взрыв-патрон, несколько штук которых были найдены ко всеобщему удивлению на «Гала-4», и, нажав кнопку запала, кинул его в отверстие в стене, за которым находился модуль. Ударившись о край отверстия, взрыв-патрон упал на пол и с грохотом разорвался, выбросив облако серого дыма. Чертыхнувшись, Кромов кинул еще один, на этот раз точно угодивший во входное отверстие модуля. Как и рассчитывал Кромов, все оставшиеся в модуле террористы тут же полезли наружу – им и в голову не могло прийти, что противник использует как оружие совершенно безобидные учебные взрыв-патроны. Довольно оскалившись, Кромов снова взялся за трассер. Замешательство в рядах боевиков Ше Рохаса продлилось недолго. Вскоре они разобрались, что им противостоит всего лишь один стрелок, и, рассредоточившись среди многочисленных укрытий, принялись обстреливать позицию Кромова. – Джеймс, – услышал Кромов голос Ку Ши из переговорного устройства, – помощь нужна? – Пока нет, – ответил, продолжая давить на спусковой крючок трассера, Кромов. – Но скоро понадобится. Прикройте меня, когда я буду отходить. – Сделаем. Джеймс понял, что пора уходить, когда неподалеку от него упала брошенная кем-то граната. Использовать гранаты в помещении со множеством труб, пересекающихся на разных уровнях, было весьма рискованно. Задев какое-нибудь из препятствий, граната могла упасть совсем не в том месте, куда была послана. Но террористы были нетерпеливы и злы. К тому же стрелок, невесть откуда появившийся в машинном отделении, казался им единственным препятствием на пути к намеченной цели. Прежде чем граната разорвалась, Джеймс, схатив трассер за ручку и упав на спину, скользнул под толстую трубу теплообменника. По другую ее сторону он вскочил было на ноги, но тут же присел на корточки, когда в нескольких метрах левее прогремел взрыв. Снова поднявшись, Джеймс увидел выскочившего из укрытия террориста, спешившего добить противника. Прикончив бандита короткой очередью от пояса, Кромов побежал в сторону выхода из отсека, петляя между нагромождениями труб и аппаратных блоков. Позади него ударил трассер, затем еще один. Но стреляли террористы скорее всего просто наугад, потому что все выпущенные ими пули ушли куда-то в сторону. Выбежав в открытый проход, ведущий к выходу, Джеймс развернулся назад и выпустил длинную очредь в направлении, откуда, по его мнению, должны были появиться преследователи. Снова перехватив трассер за ручку, он что было сил побежал в сторону открытой двери. – Ложись! – крикнул возникший в дверном проеме Ку Ши. Кромов, не задумываясь, упал на живот и прикрыл голову руками. Ку Ши и кто-то еще из членов экипажа «Старателя» открыли огонь по появившимся в проходе бандитам, заставив их снова отойти в глубь помещения. Вскочив на ноги, Кромов добежал до выхода. – Командир, – произнес в микрофон Ку Ши, – Джеймс с нами. Можно закрывать дверь машинного отделения. – Понял, – ответил Морин. Через секунду тяжелая герметичная дверь закрыла проход. – Ты думаешь, это их надолго задержит? – спросил Кромов, взглядом указав на дверь. – Не думаю, что надолго, – ответил Ку Ши. – Но почему мы должны облегчать им жизнь?.. Ку Ши не успел закончить начатую фразу. Чудовищный удар изнутри выбил дверь. Огненный смерч, вырвавшийся из машинного отделения, отбросил в сторону покореженный лист брони. – Ничего себе! – ошарашенно произнес, поднимаясь на ноги, Кромов. – Эти бестии притащили с собой ракетную установку! Под потолком включилась автоматическая система пожаротушения, обдав Кромова облаком серого противопожарного порошка. – Все целы?! – оглядевшись по сторонам, спросил Ку Ши. Кромов заглянул в уродливую дыру, зиявшую на месте дверного прохода. Помещение по ту сторону было заполнено дымом и паром – должно быть, взрывом, выбившим дверь, были также повреждены близлежащие участки коммуникаций, тянущихся от главного двигателя к системе охладителей. – Поверь моему слову, Ку, – не оборачиваясь, уныло произнес Кромов, – больше этот корабль летать не будет. Очередь из глубины машинного отделения заставила Кромова отскочить в сторону. – К черту корабль! – уже с куда большим энтузиазмом воскликнул Джеймс. – Нужно отходить! Поскольку единственный десант боевиков высадился в машинном отделении, главной линией обороны должен был стать переход между второй и третьей секциями транспорта. К тому времени, когда отряды Кромова и Ку Ши добрались до перехода, Пасти и Мусат уже почти закончили сооружение в нем заградительного рубежа, состоявшего из всего, что только попадалось под руку, начиная с дверей, снятых с кают экипажа «Старателя», и заканчивая большим бильярдным столом из кают-компании. – Напрасный труд, – сообщил, перелезая через завал, Кромов. – У боевиков имеется ракетная установка, которая разнесет вашу баррикаду, как кучу мусора. – И что же теперь? – спросил Мусат. – Если соорудить укрытия по краям от прохода, то мы сможем удерживать в нем боевиков сколь угодно долго, – ответил Ку Ши. – Сомневаюсь, – мрачно усмехнулся Пасти. – Твое «сколь угодно долго» в реальных условиях будет означать «так долго, насколько у нас хватит боеприпасов». – Значит, не нужно стрелять без толку, – невозмутимо спокойно ответил Ку Ши. Боевики появились в проходе раньше, чем их ожидали. Первая же выпущенная ими ракета снесла возведенную баррикаду и взорвалась где-то в районе камбуза. Не дожидаясь, когда осядет противопожарный порошок, который в ответ на выстрел из ракетной установки начала обильно разбрасывать система противопожарной безопасности, боевики кинулись на приступ прохода. Однако, напоровшись на шквальный огонь из трассеров, террористы вынуждены были отступить, оставив в проходе четверых убитых. Еще одна ракета, пролетев сквозь проход, разделяющий секции корабля, довершила разрушение камбуза. – Чего они добиваются? – удивленно посмотрел на Ку Ши Пасти. – Ничего, – ответил тот. – Просто начинают нервничать. Скорее всего они не рассчитывали, что встретят сопротивление со стороны экипажа «Старателя». – Нельзя недооценивать противника, – глубокомысленно изрек Кромов, передвигая свой станковый трассер на более удобную позицию. – Иначе в самый неожиданный момент можешь схлопотать пяткой в лоб. Спустя час бой за проход между секциями все еще продолжался. По большей части это была совершенно бессмысленная стрельба, призванная главным образом вселить боевой дух в соратников и продемонстрировать противникам свою решимость стоять до конца. Поскольку у террористов дело с боеприпасами обстояло куда лучше, чем у защитников «Старателя», то и вели они себя куда более активно. Они то и дело пытались ворваться в проход, однако всякий раз обороняющаяся сторона пресекала эти попытки на корню. При том, что длина прохода составляла около десяти метров, террористам ни разу не удалось продвинуться по нему более чем наполовину. Судя по тому, сколько тел лежало в проходе, потери боевиков составляли уже около семи человек, да еще и Кромов клялся, что пристрелил в машинном отделении не меньше трех. Но и обороняющиеся тоже понесли потери, хотя и менее значительные: во время одной из наиболее удачных атак террористов один человек из экипажа «Старателя» был убит и еще один тяжело ранен в грудь. Перемена в худшую сторону наметилась в тот момент, когда радары «Гала-4» засекли два небольших корабля, быстро приближающихся к «Старателю-22». Вскоре можно было уже определить, что это боевые рейдеры с экипажем из шести человек, каждый из которых нес под днищем абордажный модуль. – Это несерьезно, командир, – произнес в микрофон Тротт. – С двумя рейдерами мне не справиться. – Постарайся сбить абордажные модули, – ответил Морин. – А что потом? – Потом укроешься в грузовом шлюзе. Рейдеры не станут атаковать транспорт. Они будут использованы для эвакуации боевиков после завершения операции. – Насколько надежны ворота шлюза? – Капитан Гольцов уверяет, что ракетный удар они выдержат. – А если нет? Я окажусь в ловушке. – У нас нет другого шанса, Эрик. Если террористам удастся высадить на борт «Старателя» еще один десант, нам придется сдаться. Если хочешь узнать поподробнее о том, как поступают с пленными боевики Армии Ше Рохаса, могу предложить тебе поговорить с федеральным агентом Моллером. – Вот с этого и нужно было начинать, командир, – усмехнулся Тротт. – Если никаких других вариантов нет, значит, будем атаковать рейдеры. Отключив связь, Тротт посмотрел на экран радара. До подлета рейдеров оставалось двенадцать минут. И было совершенно нечем занять время ожидания. Тактика боя оставалась прежней: как можно дольше оставаться не замеченным противником, чтобы использовать свой шанс для нанесения одного точного удара, – здесь ничего нового не придумаешь. За оставшиеся двенадцать минут можно было, конечно, успеть надиктовать завещание или что-нибудь вроде прощального письма, только у Тротта не было никакой уверенности в том, что, если он проиграет этот бой, кому-нибудь удастся отыскать среди обломков «Гала-4» его неотправленное послание. А сбрасывать свое глубоко личное письмо во всеобщую коммуникационную сеть, где его мог легко выловить и прочитать какой-нибудь малолетний бездельник, Эрик не хотел. Поэтому он просто подключил плейер к динамикам внутренней связи корабля и поставил свой любимый диск «Sex Pistoles». Лучший способ избавиться от депрессивной хандры, – понять, что у кого-то на душе порою бывает куда гаже, чем у тебя самого. Когда вражеские корабли вошли в зону поражения, Эрик, не выключая музыки, повел «Гала-4» в обход второй секции «Старателя», рассчитывая, что для начала рейдеры облетят грузовой транспорт, чтобы точно определить место присоединения к нему первого абордажного модуля, и тогда он сможет атаковать их на встречном ходу, обогнуть корпус «Старателя» и уйти в грузовой шлюз прежде, чем рейдеры успеют развернуться. Но все вышло совсем не так, как запланировал Тротт. Рейдеры сбросили абордажные модули еще на подходе к «Старателю». Увидев на экране радара, как произошло разделение кораблей и модулей, Эрик выругался и резко изменил направление движения «Гала-4». Сделав пол-оборота вокруг огромного и неповоротливого корпуса «Старателя», Эрик точно вышел на абордажный модуль, приближающийся к первой секции транспорта. Он выстрелил почти не целясь. В модуль попала только одна торпеда, но и этого было достаточно, чтобы разнести его в клочья. Тогда Эрик принялся разворачивать «Гала-4» в поисках второго абордажного модуля, уходившего в направлении второй секции транспорта. И в этот момент ракета, выпущенная с одного из рейдеров, ударила патрульный корабль в левый борт. Когда корабль завертелся волчком, Эрик на несколько секунд потерял контроль над управлением. И прежде чем ему удалось сориентироваться в пространстве, в «Гала-4» угодила еще одна ракета. Обе ракеты были отражены защитным полем патрульного корабля, но, взглянув на информационный экран, Эрик увидел, что оставшаяся защита составляет всего двадцать три процента от оптимальной. На обзорном экране он видел яркие вспышки в тех местах, где защита отражала попадания лазерных пушек неприятельских кораблей. По самым оптимистическим прогнозам, под таким огнем защита могла продержаться не более двух минут. Восстановив контроль над управлением кораблем, Эрик повел его в лобовую на ближайший рейдер. Трюк был дурацкий, но, как говорили ветераны былых войн, срабатывал в девяти случаях из десяти. Сработал он и на этот раз. Увидев несущийся на него патрульный корабль, защитное поле которого полыхало голубоватым пламенем, свидетельствующим о том, что любое точное попадание могло оказаться для корабля последним, управлявший рейдером пилот пришел к выводу, что не стоит уничтожать «Гала-4» ценою собственной жизни. и, прекратив огонь, ушел круто вниз. Эрик, ожидавший именно такой реакции, мгновенно повторил маневр противника. Оказавшись в хвосте неприятельского рейдера, он выпустил две торпеды в направлении ходовой части корабля, туда, где защитное поле было частично ослаблено выбросами плазменных струй из дюз. Сделав секундную паузу, он запустил в том же направлении еще две торпеды. Рейдер взорвался, как пробитый пулей переспелый апельсин, разбросав во все стороны мерцающие обломки. Не снижая скорости, Эрик завел корабль под днище «Старателя», где второй рейдер террористов какое-то время не мог достать его. Снова бросаться в бой с почти пробитой защитой было бы полнейшим безумием. – Петр! – закричал в микрофон Эрик. – Я сбил только один абордажный модуль!.. – Выруби музыку! – раздался сквозь завывания Джона Роттена ответный крик Морина. Тротт кулаком ударил по лежавшему на пульте плейеру. Роттен умолк на полуслове, так и не успев сообщить всем, кто его слышал, почему же он хочет стать анархистом. – Я сбил только один абордажный модуль, Петр! – В наступившей тишине свой собственный голос показался Эрику похожим на истеричный крик. – Второй присоединился где-то в районе второй секции транспорта, – продолжил он чуть тише. – Мне пришлось вступить в бой с рейдерами. Один из них я уничтожил, но моя защита почти на нуле. Открывайте шлюз, я выхожу из боя. – Понял, Эрик, – спокойно ответил Морин. – Грузовой шлюз во второй секции открыт. Оставайся в нем до конца. – Я не могу продолжать бой, командир, – упавшим голосом произнес Тротт. – Первое же точное попадание превратит «Гала-4» в груду обломков. Для того чтобы восстановить защиту хотя бы на пятьдесят процентов, потребуется минут двадцать. – Уходи в шлюз, Эрик, – слова, произнесенные Мориным, прозвучали как приказ, не подлежащий обсуждению. – Ты сделал больше, чем мог. – Надеюсь, что так, командир. Не в силах усидеть на месте, Морин нервно расхаживал по командному отсеку. То и дело он ловил на себе неприязненный взгляд капитана Гольцова, которым тот пытался дать понять как самому Морину, так и всем остальным, кто находился в отсеке, что за все, что происходит сейчас на корабле, несет ответственность исключительно командир отряда Галактического патруля. – Не молчи, Ку! – Морин дернул головой и тут же поправил обод переговорного устройства. – Что там у вас происходит? – Плохо дело, командир, – услышал он голос Ку Ши. – Проход между секциями мы держим. Но второй абордажный модуль вскрыл обшивку корабля в районе камбуза. Там стенки между отсеками такие, что, если постараться, кулаком можно пробить. Горато не смог и пяти минут удержать террористов в отсеке. У него в отряде один убит и двое, в том числе и он сам, ранены. Когда террористы прорвутся к центральному проходу, мы окажемся зажатыми в клещи. И, судя по той стрельбе, что сейчас до нас доносится, ждать этого осталось недолго. – Горато! – переключив линию связи, крикнул в микрофон Морин. – Как обстановка? – У нас почти не осталось боеприпасов, – старпом говорил быстро, взахлеб, словно только что пробежал на одном дыхании стометровку. – Будем держаться, сколько сможем. Глянув в сторону, Морин снова встретился с осуждающим взглядом капитана Гольцова. На этот раз Морину показалось, что капитан «Старателя» непременно что-нибудь скажет. Однако Гольцов, как и прежде, благоразумно промолчал. – Всем командирам отрядов, – произнес в микрофон Морин. – Приказываю немедленно отходить в первую секцию корабля. Агент Мусат, ваш отряд будет защищать переход между первой и второй секциями до тех пор, пока все наши люди не покинут вторую секцию. Получив от каждого из командиров подтверждение, что приказ принят к исполнению, Морин обратил внимание на совершенно безучастно сидевшего в своем капитанском кресле Гольцова. – Закрывайте переход между второй и третьей секцией, капитан. – Фраза, произнесенная Мориным, прозвучала как приказ. – Это невозможно, – ответил Гольцов, не двинувшись с места. – Что значит «невозможно»? – Левая бровь Морина удивленно взлетела едва ли не к середине лба. – Мы должны прикрыть отступление наших людей. – Если мы закроем переход между секторами, они, несомненно, попытаются вскрыть его, используя имеющиеся у них в распоряжении ракеты. – Гольцов говорил не спеша, словно бы наслаждаясь своим положением хозяина. – Что, в свою очередь, может повлечь за собой отсоединение третьей секции транспорта от двух других. – Отлично, – заметил со своего места агент Моллер. – Так мы избавимся сразу от половины боевиков, стремящихся прорваться в командный отсек и освободить Ше Рохаса. – Верно, – согласился с ним Гольцов, – но при этом вверенному мне кораблю будет нанесено серьезное повреждение. Кроме того, мы потеряем треть груза, что совершенно недопустимо. Я, как капитан, несу полную ответственность за вверенный мне корабль и груз… – А кто отвечает за людей, которые сейчас находятся во второй секции?! – не дослушав разглагольствований Гольцова, рявкнул Морин. – Вы, господин Морин, – абсолютно невозмутимо ответил ему Гольцов. – Ведь это вы их туда послали. Ничего более не говоря, Морин прыгнул к креслу, в котором сидел капитан «Старателя», и, поставив одно колено на подлокотник, придавил горло Гольцова согнутым локтем. – Закрывай переход, мразь! – выплюнул в лицо капитану Морин. Гольцов попытался освободиться, но Морин только сильнее надавил локтем на его горло. Лицо Гольцова побагровело, изо рта вырвался сдавленный хрип. Морин на мгновение ослабил хватку: – Ну? Гольцов поспешно кивнул. Морин отпустил капитана, но остался стоять возле его кресла. – Имейте в виду, господин Морин, – сообщил, разворачиваясь к пульту, Гольцов. – Все ваши действия будут подробнейшим образом отражены в моем рапорте, который я подам как своему, так и вашему командованию сразу же по возвращении. – Если нам, конечно, удастся вернуться, – саркастически заметил Моллер. Чего совершенно не ожидал Тротт, так это того, что вражеский рейдер, единственный уцелевший, которому после успешного завершения операции предстояло снять с борта транспорта освобожденного Ше Рохаса, захочет продолжить сражение с вышедшим из боя патрульным кораблем. Огромная масса грузового транспорта экранировала на радаре изображение как патрульного корабля, так и пиратского рейдера. Не видя противника, Тротт подогнал «Гала-4» к открытым воротам шлюза и начал осторожно и неторопливо вводить корабль в темный проем, подсвеченный по периметру зеленоватым светом мощных галогенных ламп. И только развернув корабль у дальней стены шлюза, он увидел на обзорном экране неприятельский рейдер, идущий прямым ходом на ворота. В следующую секунду с обоих бортов рейдера вспыхнуло по яркому огню – две торпеды устремились в сторону намеченной цели. Защита «Гала-4» была недостаточно сильной для того, чтобы выдержать двойной удар протонных торпед, а вывести корабль из шлюза, чтобы попытаться провести противоторпедный маневр, Тротт уже не успевал. Он сделал единственное, что было в его силах, для спасения себя и корабля. В тот момент, когда торпеды приблизились к воротам шлюза, Тротт включил маршевый двигатель «Гала-4» на полную мощность и кинул корабль к противоположной стене шлюзовой камеры. Удар чудовищной силы едва не вырвал пилота из кресла вместе со страховочными ремнями. Тротт не успел еще прийти в себя, когда еще один удар, не менее сильный, опрокинул корабль набок. Одна из торпед в последний момент смогла все же изменить направление и ударила патрульный корабль в левый борт. Но удар пришелся по касательной, а потому повреждения, полученные «Гала-4» от взрыва торпеды, были куда менее значительными, чем те, что корабль получил, врезавшись в стену шлюза. – Закройте шлюз! – отчаянно сражаясь со страховочными ремнями, не позволяющими выбраться из перевернувшегося набок кресла, крикнул Тротт. Он не видел ни своего индивидуального переговорного устройства, ни стойки с микрофоном на превратившемся в стену пульте. Динамик внешней связи что-то невнятно хрипел. Расстегнув наконец-то страховочные ремни, Эрик вывалился из кресла, зацепился за скобу на стене отсека и глянул на обзорный экран. Внешняя камера уцелела при ударе, хотя скорее всего наводка ее была сбита. Тротт видел ворота шлюза, но при этом не мог определить, под каким углом от изуродованного носа корабля они находятся. Однако это уже не имело никакого значения. Важным было только то, что вражеский рейдер за воротами шлюза заходил для нанесения нового удара. Должно быть, у бандитов вызывал ненависть сам вид патрульного корабля, потому что реальную угрозу он для них уже не представлял. – Закрой шлюз, Петр! – снова закричал Тротт, надеясь на то, что какой-нибудь из микрофонов остался включенным и Морин слышит сейчас его голос. – Немедленно! Створки ворот медленно поползли к центру открытого створа, где должны были встретиться. Но было слишком поздно – рейдер уже произвел новый залп. Повиснув на одной руке, Тротт поймал клавиатуру радара и, прижав ее к стене, ввел команду определения типа направленных на него ракет. На мониторе радара, жестко закрепленном на пульте, появился ответ, увидев который, Тротт онемел от ужаса. Но только на одно мгновение. – Командир! – заорал он что было сил, в надежде, что Морин слышит его. – Гипертермические ракеты!.. Две гипертермические ракеты, Петр! Бросив клавиатуру, Эрик обеими руками вцепился в скобу на стене. Обе ракеты миновали ворота в тот момент, когда расстояние между створками составляло менее пяти метров, а потому ни одна из них не могла уже попасть в то, что оставалось от «Гала-4». Пробив внутреннюю стену шлюзовой камеры, ракеты вошли в недра транспорта. Взрыв был настолько сильным, что все, кто находился в командном отсеке «Старателя», попадали со своих мест. – Что происходит? – стоя на четвереньках, испуганно вытаращил глаза Гольцов. Моллер, вскочив на ноги, первым делом подошел к спасательной капсуле, в которой находился Ше Рохас. Убедившись, что с пленником все в порядке, он тоже вопросительно посмотрел на Морина. Командир патрульных тем временем безуспешно пытался выйти на связь хоть с кем-то из своих подчиненных. Наконец ему ответил Ку Ши. Голос его, искаженный сильными помехами, был едва слышен. – Что случилось, Ку?! – прокричал в микрофон Морин. – Пожар в трюме второй секции, – донесся до него едва слышный ответ Ку Ши. – Что? Пожар? – переспросил Морин. – Пожар? – с ужасом в голосе повторил следом за ним Гольцов и развернулся вместе с креслом в сторону вахтенного пилота. – Пожар в грузовом трюме второй секции! – браво отрапортовал вахтенный, который только сейчас заметил сигнал пожарной тревоги на пульте. – Горят отсеки второй, четвертый, пятый, шестой, седьмой… Короче, все, кроме первого, третьего, двадцать первого и двадцать второго! Пожар пятой степени сложности, не поддающийся тушению с помощью автоматической системы пожаротушения. – Этого не может быть! – взвился Гольцов, не зная, на кого излить свое возмущение. – В трюме только груз ниобия! – Кроме того, – продолжил вахтенный, – в четвертом секторе второй секции было отмечено незначительное падение давления воздуха. – Пасти только что передал, что во второй секции начинает проваливаться перекрытие пола, – снова прорвался сквозь шум помех голос Ку Ши. – Его отряд отходит к первой секции. Мы ждем его возле перехода, но вполне вероятно, что боевики окажутся здесь раньше. Если так, нам придется отходить к командному отсеку… – Ку?.. Ку?.. Голос патрульного вновь растворился в треске помех. – Что происходит, командир? – спросил Моллер. – Похоже, рейдер начал обстрел транспорта, – ответил Морин. – С какой целью? – Возможно, не добившись успеха с высадкой десанта, террористы рассчитывают таким образом вынудить нас выдать им Ше Рохаса. – Но пока они не выходили с нами на связь. – Да откуда мне знать, что у них на уме? – с досадой развел руками Морин. – Возможно, они дают нам время почувствовать всю безысходность нашего положения. – Получается, что им известно, что Ше Рохаса перевели в командный отсек, – негромко заметил Моллер. – Очаг возгорания быстро распространяется по всем направлениям, – сообщил вахтенный. – Горят уже пять из шести секторов второй секции. Тенденция к падению давления воздуха в секции приобретает устойчивый характер. Возможно, вследствие частичной разгерметизации. – Это невозможно! – безапелляционно заявил Гольцов. – Что именно? – посмотрел на него Моллер. – Я про пожар в трюме, – ответил капитан «Старателя». – Там просто нечему гореть! – И как в таком случае вы объясняете происходящее? – спросил у него Морин. В отсек ворвался Ку Ши. В покрытой копотью одежде, с трассером в руке, он, казалось, только что вырвался из боя. Следом за ним вбежали еще восемь человек из команды «Старателя» с тремя ранеными на руках. – Закрывайте секцию! – крикнул Ку Ши. На этот раз капитан Гольцов незамедлительно выполнил команду. – Все наши уже перешли в первую секцию? – спросил у патрульного Морин. – Все, кто мог, – ответил Ку Ши. Закинув трассер за спину, он на мгновение плотно прижал ладони к грязному лицу. – Это были гипертермические ракеты, – сообщил Ку Ши, снова взглянув на Морина. – Две штуки. – Гипертермические ракеты? – удивленно переспросил Гольцов. – Спросите агента Моллера, – кивнул в сторону федерального агента Ку Ши. – Он вам о них расскажет подробно, если сочтет возможным. Могу только сказать, что эти ракеты начинены составом катализаторов, способным в несколько раз поднять температуру горения любого вещества. В кислородной атмосфере в его присутствии горят даже металлы. – Значит, ниобий… – Ниобий пошел на растопку. Да и черт бы с ним. Проблема в том, что гипертермический состав быстро распространяется по внутреннему пространству корабля, и очень скоро – если это еще не произошло – пламя перекинется на первую секцию. – И что же нам остается? – спросил Морин. – Только одно, – ответил Ку Ши. – Запереться в командном отсеке и разгерметизировать все остальные помещения на корабле. Тем самым мы решим обе имеющиеся у нас проблемы: погасим пожар и избавимся от террористов. – С тобой не все наши люди, – заметил Морин, окинув взглядом тех, кто пришел вместе с Ку Ши, и раненых, которым уже оказывали помощь вахтенные и Моллер. – Джеймс, Мусат и еще несколько человек присматривают за переходом между секциями. Оставшимся во второй секции террористам скоро станет жарко, и они начнут настойчиво стучаться к нам в дверь. – Пасти с ними? – Пасти и еще нескольких человек мы потеряли, отступая из второй секции. – Они погибли? – Нет. По крайней мере, никто их не видел мертвыми. Они остались прикрывать наше отступление и так и не подошли к переходу. Вместо них возле него появились боевики. Лицо Морина как-то сразу вдруг помрачнело и осунулось. Вместе с отрядом «Гала-4» командиру доводилось бывать во многих передрягах, но до сих пор он еще ни разу не терял в них своих товарищей. – Командир, – вывел его из тяжелой задумчивости голос Ку Ши. – Мне тоже нелегко думать о том, что Велло остался по ту сторону перехода. Но так случилось. И мы уже ничего не можем с этим поделать. Если мы собираемся потушить пожар на «Старателе», действовать нужно незамедлительно. После того как террористы ворвутся в первую секцию корабля, каждая минута промедления обернется еще одной потерянной жизнью. Морин запрокинул голову назад и быстро тряхнул ею из стороны в сторону. – Верно, – сухо произнес он. – Пора действовать. Я не могу связаться с Кромовым. Пошли к нему кого-нибудь с приказом немедленно возвращаться в командный отсек. Пройдясь пару раз по отсеку, Морин остановился возле капитана Гольцова. – Готовьте корабль к разгерметизации, капитан, – сказал он, глядя при этом в сторону лежащих на полу раненых. Морин был настолько уверен в том, что приказание его будет выполнено незамедлительно, что даже не сразу понял, что именно ответил ему капитан «Старателя». – Что? – переспросил он, удивленно приподняв брови и переведя взгляд на человека, сидевшего перед ним в кресле. – Я не стану этого делать, – с холодной решимостью повторил свой ответ капитан Гольцов. – Ваше приказание противоречит Уставу Космофлота. – Каким образом? – В случае, когда кто-либо из членов экипажа вверенного мне корабля оказывается в опасной ситуации, я, как капитан, обязан сделать все от меня зависящее ради его спасения, а не обрекать его своим приказом на смерть. – Вы имеете в виду тех, кто остался во второй секции? – уточнил Морин. – Именно, – подтвердил Гольцов. Морин стиснул зубы так, что побелели скулы. – Не забывайте, капитан, – тихо произнес он, – что среди них находится и член моего отряда. – Это ваше личное дело, – вскинул подбородок Гольцов. – Капитан, – подал голос агент Моллер, – эти люди скорее всего уже мертвы. – У нас нет этому никаких доказательств, – ответил Гольцов. – Патрульный, – он взглядом указал в сторону Ку Ши, – сказал, что не видел их мертвыми. – Вы знаете, как им можно помочь? – спросил Ку Ши. – Нет. Но я не отдам приказ, который потенциально может убить хотя бы одного человека. – Тем самым вы обрекаете на гибель весь экипаж. На это Гольцов ничего не ответил, сделав вид, что не услышал последней фразы Ку Ши. В дверях отсека появился посыльный, отправленный за отрядом Кромова, а затем и сам Джеймс со станковым трассером на плече. – Возвращаю оборудование, – сообщил Кромов агенту Моллеру, аккуратно укладывая оружие на пол. – Отличная машина, только патроны жрет без счета. – Все вернулись? – спросил Морин. – Все, – ответил пришедший вместе с Кромовым агент Мусат. – Дверь перехода еще держится? – Террористы не рискнули выбивать ее ракетой. Должно быть, боятся отрыва одной секции от другой. Пытаются сбить замки точечными взрывами. Похоже, хороших подрывников среди них нет, но это и не банковский сейф. На то, чтобы открыть дверь, у них уйдет минут пять-семь, не больше. Морин снова повернулся к Гольцову: – Разгерметизация, капитан! – Я уже дал вам свой ответ, господин Морин, – как-то совершенно отрешенно ответил Гольцов. – Отлично. – Морин выхватил трассер из рук агента Мусата и направил его ствол в лоб капитану «Старателя». – Я не буду считать до трех, – с холодной решимостью произнес он. – Либо ты прямо сейчас отдаешь приказ на разгерметизацию корабля, либо умрешь первым. – А что потом? – криво усмехнулся Гольцов. – А потом мы вскроем твой сейф и воспользуемся твоими личными кодами, – ответил Морин. – Ведь они же хранятся там на случай возникновения непредвиденной ситуации? Гольцов снова усмехнулся и покачал головой. Указательным пальцем он отвел в сторону направленный на него ствол трассера, после чего положил руки на подлокотники и, тяжело оперевшись на них, медленно поднялся в полный рост. – Командир Морин… Голос капитана Гольцова сорвался. Прежде чем продолжить, он на секунду прикрыл глаза и набрал полную грудь воздуха. – В сложившейся ситуации я не могу взять на себя ответственность отдавать приказания, а потому снимаю с себя полномочия капитана корабля. Пальцы его двигались суетливо и нервно, что создавало крайне неприятное впечатление. Уколов указательный палец на левой руке, капитан Гольцов отстегнул с лацкана своего кителя золотой капитанский трилистник и аккуратно положил значок на край пульта управления кораблем. Ни секунды не раздумывая, Морин прикрыл ладонью капитанский значок. – Я принимаю на себя командование грузовым транспортом «Старатель-22», – уверенно произнес он. – Вы не имеете на это права, – сказал, снова опускаясь в кресло, Гольцов. – Вы не являетесь служащим Космофлота. – У кого-нибудь имеются другие возражения? – обратился к экипажу «Старателя» Морин. Никто не произнес ни слова. Выждав секунд десять, Морин отдал свой первый приказ в должности капитана «Старателя-22»: – Приказываю: полная разгерметизация всего корабля за исключением командного отсека. – Принято, капитан, – едва слышно процедил сквозь зубы Гольцов. К прибытию военных кораблей с базы Головачев-99 пожар, охвативший всю вторую секцию грузового транспорта «Старатель-22», был уже потушен. Рейдер, ударивший по транспорту гипертермическими ракетами, заблаговременно скрылся. Из десанта боевиков, высадившихся на борт транспорта, уцелели только семь человек, успевших отступить в третью секцию и забравшихся в абордажный модуль. Федеральные агенты Моллер и Мусат, передав Ше Рохаса прибывшим военным следователям, наконец-то смогли вздохнуть с облегчением. Следствие по делу террориста номер один было еще только в начальной стадии выдвижения обвинений против Ше Рохаса, когда уже началось слушание по делу командира отряда Галактического патруля «Гала-4» Петра Морина. Гольцов, как и обещал, сразу же по прибытии на Землю подал рапорт о случившемся в управление Космофлота и в Центральную службу Галактического патруля. Военная прокуратура, которой было поручено расследование данного случая, выдвинула против Морина обвинение в превышении служебных полномочий, результатом чего стал вооруженный мятеж на борту грузового транспорта «Старатель-22» и гибель нескольких человек из его экипажа. На фоне того, что только решительные действия командира «Гала-4» спасли «Старатель-22» от полного уничтожения, а экипаж – от гибели, обвинение это звучало более чем абсурдно, но, поскольку среди экипажа грузового транспорта имелись жертвы, делу был дан ход. Большинство уцелевших членов экипажа «Старателя-22», за исключением второго помощника капитана и старшего штурмана, так же, как и федеральные агенты, находившиеся на борту транспорта, свидетельствовали в пользу Морина. Все они сходились во мнении, что только та жесткость и решительность, с которой действовал Морин, позволили избежать полномасштабной трагедии. Также в пользу Морина был истолкован и тот факт, что из отряда Пасти, который в момент разгерметизации находился во второй секции, погибли только два человека, и, по заключению медицинских экспертов, оба скончались не от пребывания в безвоздушном пространстве, а в результате многочисленных ожогов и отравления продуктами горения. Остальные же четверо, возглавляемые патрульным Велло Пасти, сумели добраться до отсека со спасательными капсулами, в которых они благополучно дождались спасателей. Таким образом, обвинения в мятеже и гибели членов экипажа «Старателя-22» с Морина были сняты. Однако свидетели не могли не подтвердить того факта, что капитан Гольцов снял с себя свой капитанский значок только после того, как Морин направил на него ствол трассера. В результате следственная комиссия все же обвинила Петра Морина в превышении своих служебных полномочий. По приговору Верховного суда Петр Морин сроком на один стандартный год был отстранен от исполнения обязанностей командира отряда Галактического патруля. Но по просьбе самого же Морина был оставлен в составе отряда «Гала-4» в должности пилота. Командиром же отряда назначили Эрика Тротта. Спустя неделю после вынесения приговора Петр Морин поднялся по трапу заново отремонтированного «Гала-4». Вставляя свой служебный жетон в контрольную ячейку, он с удивлением отметил, что все остальные члены экипажа уже на борту. Даже Велло Пасти, который обычно прибегал за несколько минут до старта. После окончания слушаний в Верховном суде Морин разговаривал только с Ку Ши и Кромовым. Да и то лишь через ВКС. Поэтому, входя в командный отсек «Гала-4», он чувствовал вполне понятную неловкость, не зная точно, как будет реагировать экипаж на его появление в новой должности. – Смирно! – зычно рявкнул Кромов, едва только Морин переступил порог. – Командир на борту! Мгновенно вскочив со своих мест, все патрульные вытянулись в струнку. Не понимая, что происходит, Морин удивленно замер на пороге. Осмотрев командный отсек, он обратил внимание на две странные детали. Во-первых, на Кромове был абсолютно новый, без единого масляного пятна комбинезон. А во-вторых, Тротт по-прежнему занимал место пилота, а кресло командира почему-то оставалось свободным. – В чем дело, ребята? – принужденно откашлявшись в кулак, смущенно спросил Морин. – Это своеобразный обряд посвящения, – широкая улыбка расплылась по лицу Велло Пасти. – И в кого же меня посвящают? – все еще не понимая, что происходит, спросил Морин. – Неужели непонятно? – искренне удивился Ку Ши. – В командиры «Гала-4»! – Подождите, – протестующе взмахнул рукой Морин. – А как же назначение Эрика? – Нам не хотелось, чтобы на борт «Гала-4» поднимался новый командир, – ответил Тротт. – А потому мы с ребятами, посовещавшись, решили выдвинуть кандидатуру из собственных рядов. Меня выбрали большинством голосов, как наиболее дисциплинированного из всех. – Ну, так что? – развел руками Морин. – Занимай командирское кресло. – Послушай, Петя, мы же сделали это для тебя, – недовольно пробасил Кромов. – Что вы сделали для меня? – посмотрел на бортинженера Морин. – Нам совершенно безразлично, какое решение принял на твой счет Верховный суд, – сказал Пасти. – Ты был и остаешься командиром «Гала-4». Эрика мы произвели в командиры только для прикрытия. – Я вполне доволен своей должностью пилота, – поспешил заверить командира Тротт. – Нет, ребята, – протестующе взмахнул рукой Морин. – Спасибо, конечно, за доверие, но – нет!.. – Секунду подумав, Морин махнул обеими руками сверху вниз: – Я не собираюсь снова нарушать какие бы там ни было уставы, предписания и постановления! Патрульные быстро переглянулись. – Что ж, мы были готовы к такому повороту событий, – вполне обыденным, не вызывающим никаких подозрений голосом произнес Пасти и, осторожно отстранив Морина со своего пути, вышел из командного отсека. Следом за ним, не глядя на Морина, направились и остальные патрульные. – Эй, ребята! – выглянув в коридор, крикнул Морин. – Куда это вы направились! – Подавать заявления о переводе в другие отряды, – обернувшись через плечо, ответил шедший последним Кромов. – Да вы что, серьезно? – недоумевающе развел руками Морин. – Да стойте же, чтоб вас!.. Сорвавшись с места, он кинулся вдогонку за патрульными. – Какого черта! – Морин схватил Кромова за плечо и развернул его лицом к себе. – Что вы задумали?! – Мы останемся на «Гала-4» только в том случае, если его командиром будешь ты, – безапелляционным тоном заявил Пасти. – Любые другие условия заранее считаются неприемлемыми и обсуждениям не подлежат, – добавил Ку Ши. – У меня же имеется постановление Верховного суда! – возмущенно всплеснул руками Морин. – А у нас – пустое командирское кресло, – ответил ему Тротт. – Давай, Петр, не тяни волынку, – недовольно поморщился Пасти. – У нас всего-то двадцать минут до старта. – Да чтоб вас всех!.. Грязь марсианская! – в сердцах выругался Морин. – Узнаю нашего командира, – довольно улыбнулся Ку Ши.