Сейчас он сидел за столом и задумчиво рассматривал какую-то старую материнскую плату.

— Привет, — сказал я, садясь на диван. Диск жег пальцы.

— Сдохла, — мрачно сказал Толик.

— Ну и выкинь.

— Сейчас, мозги только выну… — Толик отличался запасливостью, выработанной за долгие годы работы в бюджетных институтах. У нас с финансированием проблем не было, но он бережно складировал все старые и уже никому не нужные железки. — Нет, ты подумай, полчаса возился, так и не встала…

— Да она древняя, чего ты с ней возишься? В бухгалтерии и то машины новее.

— Отдал бы кому-нибудь… Может, кэш еще снять…

— Толик, у нас срочная работа, — сказал я.

— У?

— Угу. Вот… — Я поднял диск. — Здесь досье… полное досье на четырех сотрудников Дозора. Включая шефа.

Толик открыл ящик стола, смахнул туда мамку и посмотрел на диск.

— Именно. Я буду проверять троих. А ты четвертого… меня.

— И что проверять?

— Вот. — Я достал распечатку. — Возможно, что кто-то из подозреваемых временами совершает убийства Темных. Несанкционированные. Здесь указаны все известные случаи. Нам надо либо исключить возможность этого, либо…

— А ты их впрямь убиваешь? — заинтересовался Толик. — Уж прости за ехидство…

— Нет. Но ты мне не верь. Давай работать.

Информацию на себя я даже не стал смотреть. Скинул все восемь сотен мегабайт на компьютер Толика и забрал диск.

— Если что интересное попадется, тебе рассказывать? — спросил Толик. Я покосился на него, пока он проглядывал текстовые файлы, теребя левое ухо и размеренно щелкая мышкой.

— Как хочешь.

— Ладно.

Я начал смотреть досье с материалов, собранных на шефа. Вначале шла шапка — общая информация о нем. С каждой прочитанной строчкой я покрывался потом.

Конечно, подлинного имени и происхождения шефа даже в этом досье не значилось, на Иных его ранга вообще не документировали подобные факты. И все-таки я делал открытия каждую секунду. Начать с того, что лет шефу было больше, чем я предполагал. Как минимум на полтора столетия больше. А это значило, что он лично принимал участие в заключении Договора между Светом и Тьмой. Поразительно, все уцелевшие с того времени маги занимают посты в главном управлении, а не сидят на утомительной и нудной должности регионального директора.

Кроме того, я узнал несколько имен, под которыми шеф фигурировал в истории Дозора, откуда он родом. Об этом иногда размышляли, заключали пари, приводили «бесспорные» доказательства. Но почему-то никто не предполагал, что Борис Игнатьевич родом с Тибета.

А уж допустить, кому он был наставником, я не смог бы и в самых смелых фантазиях!

В Европе шеф работал с пятнадцатого века. По косвенным признакам я понял, что причиной столь резкой смены местожительства была женщина. И даже догадался какая.

…Закрыв окошко с общими сведениями, я посмотрел на Толика. Тот проглядывал какой-то видеофрагмент, конечно же, биография моя оказалась не столь увлекательной, как жизнеописание шефа. Я вгляделся в маленькую движущуюся картинку — и покраснел.

— На первый случай у тебя бесспорное алиби, — не оборачиваясь, сказал Толик.

— Слушай… — беспомощно начал я.

— Да ладно. Мало ли. Я сейчас на ускоренном прокручу, чтобы всю ночь проверить…

Я представил, как фильм будет выглядеть в ускоренном виде, и отвернулся. Нет, я предполагал, что руководство контролирует своих сотрудников, особенно молодых. Но не настолько же цинично!

— Бесспорного алиби не будет, — сказал я. — Сейчас я оденусь и выйду.

— Вижу, — подтвердил Толик.

— И меня не будет почти полтора часа. Я искал шампанское… и пока нашел, немножко протрезвел на воздухе. Размышлял, стоит ли возвращаться.

— Не бери в голову, — сказал Толик — Лучше просмотри интимную жизнь шефа.

Через полчаса работы я понял, что Толик был прав. Может быть, у меня и есть причины обижаться на беспардонность наблюдателей. Но тогда ничуть не меньшие — у Бориса Игнатьевича.

— У шефа алиби, — сказал я. — Бесспорное. На два случая — четыре свидетеля. Еще на один — чуть ли не весь Дозор.

— Это та охота на свихнувшегося Темного?

— Да.

— У тебя даже на этот случай алиби нет. Тебя вызвали только под утро, и хронометраж очень приблизительный. Есть фотография, как ты входишь в офис, вот и все.

— Значит…

— Теоретически ты мог убивать Темных. Вполне. Причем уж извини, Антон, но каждый случай убийства приходится на твое повышенное эмоциональное возбуждение. Словно бы ты не совсем себя контролировал.