– В котором часу вы ушли с вечеринка, мистер Картер?

– Около полуночи.

– С Тиной Вонг?

– Да, с Тиной.

– Куда вы отправились оттуда?

– К Тине домой.

– Сколько вы там провели времени?

– Всю ночь.

– Тина видела, как Салли Андерсон нюхала кокаин. Вместе с группой других людей, включая Майка Ролдана, который такжезанят в вашем шоу. Если их видела Тина, то почему не видели вы?

– Мы с Тиной не сиамские близнецы. Мы не срослись с ней бедрами.

– Что это значит?

– У Лонни большая старая квартира. В тот вечер у нее было шестьдесят или семьдесят человек. Вполне вероятно, что Тина находилась в одной части квартиры, а я в это время был в другой.

– Это вполне вероятно, – согласился Карелла. – И, видимо, Тина готова поклясться, что вас не было с ней, когда она видела, как Салли Андерсон употребляла кокаин.

– Я не знаю, в чемготова поклясться Тина.

– А вы употребляете кокаин, мистер Картер?

– Конечно, нет!

– Вы знаете, кто снабжал Салли?

– Нет.

– Вы знаете человека по имени Пако Лопес?

– Нет.

– Где вы были вечером в минувшую пятницу от одиннадцати до полуночи?

– Я сказал вам: в Филадельфии.

– Где вы были вечером во вторник примерно в то же самое время?

– В Филадельфии.

– Видимо, найдется сколько угодно человек...

– Сколько угодно.

– Что вы стараетесь скрыть, мистер Картер?

– Ничего, – сказал Картер.

В больницу Сент-Джуд днем и ночью привозят пациентов с ножевыми ранениями. В этой больнице призывала к себе священника Джудит Квадрадо. Во всяком случае, так все думали. Все думали, что она умирает и хочет исповедоваться. На самом деле она пыталась рассказать, что к ней в дом приходил священник или монах вместе с одной жирной бабой и эти двое искалечили ее.

Джудит находилась в реанимации. От ее носа, рта и рук бежали трубки к аппаратам с электронными огоньками, которые то и дело попискивали. Ей было трудно говорить с трубкой во рту. Когда она попробовала сказать «брат Антоний», как представился священник или монах, у нее получилось «Бранни». Когда она попыталась сказать «Эмма Форбс», как представилась жирная баба, у нее получился звук, похожий на «крест». Она опять попробовала сказать «священник» – это слово они как будто понимали.

Священник пришел в одиннадцать часов семь минут утра. Это был понедельник.

Он немного опоздал.

Джудит Квадрадо умерла за шесть минут до его прихода.

У полицейских и преступников есть общее чутье: они чуют чужой страх. Как только те или другие ощущают испуг, они превращаются в хищных зверей, готовых перегрызть горло и вырвать внутренности. Мигель Ролдан и Антонио Асенсио были смертельно напуганы, и Мейер тотчас почуял их страх в ту минуту, когда Ролдан добровольно рассказал, что они с Асенсио в течение трех лет живут как муж и жена. Мейеру было все равно, какого они пола. Но тот факт, что они рассказали о себе без нажима с его стороны, говорил о том, что они напуганы. Он знал, что они не боятся ареста за гомосексуализм – в этом городе это не опасно. Тогда чего они боятся? До последней минуты он обращался к ним уважительно – «мистер Ролдан» и «мистер Асенсио». Теперь он перешел на «Майк» и «Тони» – это старый прием у полицейских, при помощи которого подозреваемого ставят в невыгодное положение. Тот же самый прием используют медсестры в больницах.

«Привет, Джимми! Как у нас дела сегодня утром?» – говорят медсестры председателю совета директоров крупнейшей корпорации и таким образом сразу дают ему понять, что начальник здесь тот, кто ему в задницу вставит термометр. Но у полицейских это получается еще лучше. Назвать кого-нибудь «Джонни» вместо «мистер Фуллер» – это все равно что сказать «мальчик». Этот прием сразу ставит человека на место, заставляет чувствовать себя: а) подчиненным; б) оправдывающимся; в) странным образом зависимым.

– Майк, – сказал Мейер, – почему, ты думаешь, я здесь?

Они сидели в гостиной особняка, который делили между собой Ролдан с Асенсио. Комната была красиво обставлена антиквариатом – такие вещицы Мейер не мог себе позволить. В камине потрескивали дрова. Искры вылетали в комнату.

– Вы насчет Салли, конечно, – сказал Ролдан.

– А тытоже так думаешь, Тони?

– Да, конечно, – запинаясь, проговорил Асенсио.

Мейер не хотел терять время.

– Вы знаете, что она употребляла кокаин, верно? – спросил он.

– Ну... нет, – сказал Ролдан. – Откуда нам знать?

– Ладно, довольно, Майк. – Мейер улыбнулся со знающим видом. – Вы с ней были на вечеринке неделю назад, в воскресенье, и она нюхала кокаин. Ты должен знать, что она употребляла кокаин, так?

Ролдан посмотрел на Асенсио.

– Ты ведь тогда употреблял тоже, Майк, так?

– Ну...

– Я знаю, что употреблял, – сказал Мейер.

– Ну...

– А ты, Тони? Нюхнул щепотку-другую в прошлое воскресенье?

Асенсио поглядел на Ролдана.