Шрифт:
Бегли прошел медицинское обследование на протяжении нескольких недель на предмет возможной контузии, а затем возвращен в свою часть. После войны он хотел перейти в ВВС и пройти подготовку как пилот, однако был отвергнут по медицинским показаниям.
Дата и место рождения: 5 мая 1925 г., Индиан-Ридж, штат Кентукки. Родители: Престон и Ида Бегли. Семейное положение: холост. Относительно того, жив ли он в данное время, рекомендую Вам обратиться в Вашингтонский Национальный Центр и запросить номер его социального страхования.
Надеюсь, что эти сведения будут Вам в какой-то мере полезны.
С уважением
сержант Дебора Б. Джонстон
Прочитав все это, я поздравил клиента с безупречно проведенным расследованием. Когда он понял, что я намерен воздержаться от дальнейших комментариев, пациент спросил, считаю ли я это письмо доказательством того, что он живет на земле не впервые. Я ответил, что не считаю. Тогда он спросил, не допускаю ли я такой возможности, что Бегли до сих пор жив. Я ответил, что все возможно, но, на мой взгляд, это маловероятно. Он рассмеялся и сказал, что рад слышать это, потому что если Бегли до сих пор остается в живых, то спрашивается, кто же таков он сам.
г) ИНТЕРПРЕТАЦИИ, НЕ ВЫСКАЗАННЫЕ ПАЦИЕНТУ
Появление убитой девочки в истории Бегли (четвертый сеанс) имеет очень большое значение. Вывод, что сам Бегли или кто-то другой изрубил ее саперной лопаткой, образует четкую параллель с убийством Мисси на Филиппинах, осуществленным лопатой. Хотя в конце концов и выяснилось, что Бегли не убивал девочку, равно как и Фаукетт в итоге не смог себя заставить убить собак, обе истории надлежит рассматривать как подсознательные попытки пациента снять с себя ответственность за преступление, совершенное в детстве.
Сегодня он сказал мне, что чувствует себя лучше, потому что его «не гложут муки совести». Когда я спросил почему, он несколько загадочно ответил, что осознает теперь, что действовал не в одиночку. Я спросил, означает ли это, что он подключает к своей истории «прежние жизни», и он ответил мне: «Нечто в этом роде».
Как представляется, такое объяснение его весьма устраивает. Когда я обратил его внимание на то, что мне по-прежнему не понятно, что конкретно он имеет в виду, он пожал плечами и посмотрел в сторону окна с таким безразличным видом, словно понимание мною происходящего потеряло малейшее значение.
Если «прежние жизни» пациента могут быть описаны как образный ответ на вызов, предлагаемый гипнозом, то сейчас я начинаю опасаться, как бы наличие фактических доказательств не начало приводить его сознание на грань распада.
д) ВЫВОДЫ
В конце сеанса, который на сей раз лучше назвать собеседованием, пациент объявил, что не собирается приходить ко мне до конца недели, поскольку он планирует поездку в Кентукки, чтобы на месте посмотреть, не удастся ли раздобыть побольше сведений о Бегли. Он сказал, что настроен идти до конца, чтобы прийти в этом вопросе к однозначным выводам — «к тем или другим». Моим первым побуждением было предостеречь его, сказав, что он воспринимает все чересчур буквально, и отсоветовать подобную стрельбу по мишеням вслепую, но на данной стадии такие уговоры имели бы результат прямо противоположный желательному.
Вместо этого я пожелал ему удачи. Он отреагировал холодно. Сказал, что почувствовал, как сегодняшняя встреча отдалила нас друг от друга и что мы больше «не настроены на одну волну», как раньше. И впрямь он выглядел сегодня замкнутым и недоступным. И больше не делал попыток, сознательных или нет, имитировать мои движения и позы. После его ухода я осознал, что он решил расстаться со мной навсегда.
е) ПОЗДНЕЙШИЕ СООБРАЖЕНИЯ
Я далеко не уверен в том, как именно надлежит интерпретировать столь резкую и внезапную перемену в поведении пациента. Одним из возможных объяснений является неуклонное нарастание его паранойи, ставшей теперь настолько сильной, что пациент вышел из-под моего влияния.
Можно отметить стремление пациента оборвать крепнущую связь, чтобы обрести утраченную было самоуверенность и самодостаточность. Это защитный механизм, достигший, однако же, зловещей интенсивности. Бегство пациента позволяет предположить, что его фантастическое стремление к полной независимости — от жены, семьи, друзей, службы, а вот теперь уже и от меня — может быть осуществлено только ценой тотального разрыва с действительностью.
7
Среда, 18 октября
21.30. Сидя здесь и дожидаясь возвращения Скальфа из города, я должен задать себе вопрос, какого черта я тут делаю. Чего это меня занесло в эту грязную комнатушку мотеля на полдороге в полное никуда...
Вчера в полдень я вылетел из Ла-Гуардии рейсом «Республики» (никогда не слышал о такой авиакомпании раньше) в Ноксвиль, штат Теннесси, взял там напрокат машину и поехал по предгорьям в Пайнвиль. Когда я пересекал границу между штатами, было уже темно, так что Кентукки я до сих пор толком не видел. Я остановился перекусить в грязной забегаловке на окраине Мидлсборо и приехал в мотель в 20.30.