Девушка начала дрожать.

— Мобри! — Одного слова хватило, чтобы он двинулся вперед, таща девушку за собой.

Черноволосая женщина открыла скрипучую деревянную дверь в сарай и осторожно придержала свои юбки абрикосового цвета.

— Не-е-е-т! — завизжала негритянка, цепляясь за косяк и упираясь изо всех сил. — Не пойду! Там пауки! Не…

Мобри втолкнул ее в сарай и захлопнул дверь.

На мгновение настала тишина, а потом раздались вопли. Один за другим, все более неистовые, все более истерические; казалось, они вырывались из трухлявого дерева, пронзали горячий влажный воздух и зловещим эхом улетали на поляну.

Женщина следила за надсмотрщиком, и улыбка кривила ее плотоядные рубиновые губы.

— Что-то мне душновато, Мобри. Может, пойдем куда-нибудь в более прохладное место и приляжем? Ты ведь с удовольствием, правда?

Надсмотрщик неуверенно шагнул к ней.

— Да, конечно, — тихо сказал он.

Женщина положила ладонь на его руку, и они зашагали вперед.

— А как быть с девушкой? — спросил Мобри, оглядываясь на сарай, из которого все еще доносились крики.

— С какой девушкой? — спросила женщина и вдруг начала хохотать… ***

Только стук в дверь помог Дженни наконец освободиться от этих страшных воспоминаний. О Боже, здесь Джек, а она плачет… Дженни вытерла щеки тыльной стороной ладони, но настойчивый стук в дверь продолжался. Она открыла дверь и отвернулась, надеясь, что Джек ничего не заметит.

— Дженни…

Она вытерла остатки слез и заставила себя улыбнуться, однако ресницы остались мокрыми и блестящими.

— Я видел вас в окно, но вы не отвечали на стук. — Бреннен шагнул ближе. — Похоже, вы плакали. Черт возьми, что случилось?

— Ничего, Джек. Все нормально. — Она попыталась улыбнуться естественнее, но нижняя губа продолжала дрожать.

— Не вижу ничего нормального. С вами все в порядке?

Она не ожидала сочувствия. Тем более от такого мужчины, как Джек. Но в его синих глазах бушевало пламя, а на смуглой щеке дергался мускул.

Дженни хотела солгать, сказать ему, что все отлично, что она в полном порядке, но у нее вырвались совсем детские всхлипывания.

Он инстинктивно потянулся к ней. Имя Дженни тихо слетело с его губ. Возможно, именно поэтому она оказалась в его объятиях, именно поэтому прижалась к его щеке. И именно поэтому снова заплакала, как будто с нее сняли заклятие.

Джек все еще обнимал ее.

— Все хорошо, маленькая… Все будет нормально. — Они по-прежнему стояли: Дженни плакала у него на плече, а мозолистая рука Джека нежно гладила ее по голове. Она вела себя как последняя дура, но не могла остановиться; как ни странно, присутствие Джека только подхлестывало ее.

Когда плач наконец прекратился, Джек вынул из заднего кармана поношенных джинсов белый носовой платок и протянул ей.

— Может, расскажете, что произошло?

Дженни вытерла глаза и высморкалась.

— О Боже, я чувствую себя полной идиоткой!..

— Снова дурные сны, верно? Чарли говорил, что вы приходили к нему, — Вы не сердитесь?

— Конечно, нет! Если вы подружились с Чарли Денто-ном, то хорошо сделали. Чарли не дурак. Может быть, ему даже удастся помочь вам.

— Я уже поняла это… — Она с тяжелым вздохом отвернулась и посмотрела в окно. — Они очень страшные, Джек! Я пытаюсь научиться управлять ими. Так посоветовал мне доктор Бекетт, но я только начала и пока не добилась успеха. А сегодня ночью было самое ужасное… — Дженни зябко обхватила себя руками и поежилась, пытаясь стряхнуть напряжение. — Я… я просмотрела формуляры того, что читала на работе, как советовали вы с Чарли, но не нашла ни малейшей связи. Я не ощущаю, что видела или где-то читала это, сны похожи на реальность. И хуже всего мне бывает, когда они кончаются. Я чувствую себя так, словно умираю. Все тело болит…

Джек бережно повернул ее лицом к себе:

— Этот последний сон… Вы хотели рассказать его.

Дженни посмотрела в самые синие на свете глаза, и ее боль тут же вернулась.

— Едва ли. Больше всего я хотела бы его забыть.

Кончиком большого пальца Джек стер с ее щек следы слез.

— Если вы поверите и дадите мне такую возможность, клянусь, я помогу вам забыть его. Поедем в холмы, остановимся в Колд-Спрингс… Я знаю тихое местечко на берегу реки, где можно вкусно поесть. Вы не представляете себе, до чего там красиво! — Джек улыбнулся, и владевшее ею напряжение слегка ослабло. — Обещаю не пугать вас.

Даже мысль ехать на заднем сиденье мотоцикла не оттолкнула ее.

— С удовольствием. С огромным удовольствием! — Ей хотелось быть с Джеком Бренненом и хотелось уехать как можно дальше отсюда.

Джек наклонился и поцеловал ее. Прикосновение его теплых, мягких губ было легче пуха. Дженни не верилось, что он может быть таким нежным. Кто угодно, но только не Джек Бреннен. Но факт оставался фактом.

Его язык коснулся уголков ее рта, раздвинул губы и проник внутрь. По телу сразу разлилось тепло, от которого стало покалывать руки и ноги. Дженни обвила руками его шею, и Джек тесно прижал ее к себе. Поцелуй становился все крепче, тепло все сильнее, и конечности начинали гореть огнем.