Возвращаясь к резюме Жукова о состоянии войск, следует отметить связь. Для описания состояния связи в словаре есть лишь одно слово - катастрофа.

"Радиосеть Генштаба была обеспечена радиостанциями типа РАТ только на 39 процентов, а радиостанциями типа РАФ и заменяющими их 11-АК и др.
– на 60 процентов, зарядными агрегатами - на 45 процентов и т.д. Приграничный Западный военный округ располагал радиостанциями только на 27 процентов… что из этого получилось в первые дни войны - известно".

Вот первая после усыпления бдительности (конечно, не считая чистки и ликвидации командарма-1 Уборевича) причина драмы Западного фронта: отсутствие радиосвязи. Дефицит средств связи - один из решающих факторов неготовности к войне летом 1941-го - и позднее.

Есть и такая фраза: "В ленинградской и московской зонах ПВО было дислоцировано до 30 радиолокационных станций РУС-2". Ни слова больше о роли радиолокационных станций нет.

Из других источников известно, что несколько десятков бомбардировщиков, брошенных лично фюрером в сплошную облачность бомбить обнаруженный с опозданием военный парад 7 ноября 1941 года, были в этой облачности встречены - буквально иголка в стоге сена. Что-то, значит, все же сработало, оставшееся от Тухачевского.

13 апреля 1941 года. Договор о нейтралитете с Японией.

Выше приведено описание встречи Жукова с министром иностранных дел Японии Мацуокой. Сразу после встречи Жуков позвонил Сталину и доложил подробности. Сталин остался доволен и сообщил о согласии Японии подписать договор.

Есть законная гордость в жуковской подаче деталей заключения договора. Есть логика в визите Мацуоки в наркомат обороны. Японский дипломат был противником любого соглашения с СССР. И уж, по крайней мере, он хотел убедиться, в кадрах ли еще тот Жуков, который… Многих других в кадрах уже нет. Так что, если нет и Жукова, с нейтралитетом можно погодить.

Здесь же, вероятно, разгадка того, почему командир Жукова, соавтор Халхин-Гола, командовавший Забайкальским фронтом генерал-полковник Г.Штерн все еще оставался на свободе. Его арестовали уже после подписания договора и отъезда японского дипломата…

Жуков не написал - возможно, и не знал - о том, что кровавая война в Финляндии произвела должное впечатление на японцев: готовность на такие потери ради клочка земли!.. Также вряд ли знал Жуков, какую работу по обработке политических кругов и общественного мнения Японии провел в пользу договора о нейтралитете Рихард Зорге.

Удивительная фигура - Рихард Зорге. Великий разведчик Зорге. Невозвращенец Зорге. Бездомный, один во всей Вселенной. Вернуться в Германию - быть прощенным и обласканным: он так много знал. Остаться в Японии -быть преданным. Вернуться в СССР - быть замученным на Лубянке.

Он остается в Токио и долбит Москву донесениями о поготовке германского вторжения. Вотще. Сообщает точное время. Бесполезно. Сталин игнорирует то, чему не может помешать. Он, как и Гитлер, уверен, что в критической ситуации обстоятельства поддадутся его воле, которую он должным образом напряжет.

Обстоятельства не поддались.

"Сопоставляя и анализируя все разговоры, которые велись И.В.Сталиным в моем присутствии в кругу близких ему людей, я пришел к твердому убеждению: все его помыслы и действия были пронизаны одним желанием - избежать войны или оттянуть сроки ее начала (курсив мой.
– П.М.) и уверенностью в том, что ему это удастся".

Эта фраза позволяет нам сохранить уважение к маршалу Жукову. Формулировка не противоречит версии наступательной войны, которую готовил на 1942-43 годы начальник Генштаба генерал армии Жуков.

… шла между тем давно и с возраставшей яростью. Все изрядно перепуталось в европейской идеологической кухне. В начале 20-х годов немногие в Европе могли различить противников и союзников.

Ну, к сороковым-то все стало на свои места…

Цитирую изданную еще в шестидесятые во Франции книгу Жака Бержье и Луи Повеля "Утро магов" ("Миф", 1993):

"На Нюрнбергском процессе полковник СС Вольфрам Сиверс ограничился формальной и чисто рациональной самозащитой. Перед камерой казни ему дали возможность вознести какие-то непонятные молитвы. Отдав свой долг неведомому культу, Сиверс хладнокровнейшим образом сунул шею в петлю. Сиверс был генеральным директором научного института Аненербе, за что и получил смертный приговор.

Научный институт для изучения наследственности Аненербе был создан как частная организация профессором Фридрихом Гильшером. Гильшер, духовный учитель и отец Сиверса. Профессор Гильшер никогда не был членом нацистской партии и поддерживал отношения с еврейским философом Мартином Бубером. Но глубинные тезисы Гильшера соседствовали с "магическими" положениями магистров нацизма. Гильшер положил основание Аненербе в 1933 году. Через два года, в 1935-м, Гиммлер превратил институт в государственное учреждение, и с этого времени Аненербе подчинялся Черному Ордену (СС) Объявленная программа состояла в следующем: