Что теперь уже бессилен

Медицинский персонал.

Навестить его в палату

Приходили циркачи:

Акробаты и жонглёры,

Прыгуны и силачи.

Приходили, улыбались,

Лишь бы только правду скрыть.

О житье-бытье негромко

Начинали говорить.

Он встречал собратьев шуткой,

Старой байкой ободрял

Не смешную клоунаду

Перед ними он играл.

И в последнее мгновенье,

В скорбный миг прощальный свой,

Он в глазах друзей увидел

Свет арены цирковой.

ЛИСТ БУМАГИ

Простой бумаги свежий лист!

Ты бел как мел. Не смят и чист.

Твоей поверхности пока

Ничья не тронула рука.

Чем станешь ты? Когда, какой

Исписан будешь ты рукой?

Кому и что ты принесёшь:

Любовь? Разлуку? Правду? Ложь?

Прощеньем ляжешь ли на стол?

Иль обратишься в протокол?

Или сомнёт тебя поэт,

Бесплодно встретивший рассвет?

Нет, ждёт тебя удел иной!

Однажды карандаш цветной

Пройдётся по всему листу,

Его заполнив пустоту.

И синим будет небосвод,

И красным будет пароход,

И чёрным будет в небе дым,

И солнце будет золотым!

РАЗГОВОР С СЫНОМ

РАЗГОВОР С СЫНОМ

Мой сын! Послушай мой рассказ

О нашей Родине, о нас,

О тех, кто много лет назад,

Подняв Москву и Петроград,

Под красным знаменем в бою

Свободу отстоял свою

И отдал молодость борьбе,

Чтоб хорошо жилось тебе!

Ты ходишь в школу, в третий класс,

Как тысячи детей.

Немало школьников у нас,

И каждый - грамотей!

А раньше, много лет назад,

Страною правил царь.

И были не у всех ребят

Тетрадки и букварь.

Учились дети богачей:

Сынки купцов, дворян.

Не много в школы шло детей

Рабочих и крестьян.

Из года в год мужик пахал,

И сеял, и молол,

А хлеб мужицкий попадал

К помещику на стол.

Трудился из последних сил,

Недоедал бедняк,

А барин досыта кормил...

Охотничьих собак.

На сотни вёрст - леса, паля,

Равнины и луга,

А всё - помещичья земля,

Где ни ступи нога!

В лугах - господская трава,

В лесах - господские дрова,

На всём лежит запрет.

А барин знай себе живёт

На свой помещичий доход,

И сладко ест, и сладко пьёт

Ему и горя нет!

А в городах из года в год,

До гроба, весь свой век,

Работал также на господ

Рабочий человек.

Стоит рабочий у станка,

У доменной печи,

Стоит столяр у верстака

Работай и молчи!

А если станет невтерпёж,

В сердцах сожмёшь кулак,

Прибавки требовать пойдёшь,

Поднимешь красный флаг

Жандармы схватят, изобьют,

Узнаешь, где острог

И как колодники поют,

Когда их путь далёк...

Но были люди на земле,

Что думали о тех,

Кому живётся в кабале

На свете хуже всех.

Они бежали из тюрьмы,

Чтоб свой народ вести,

Чтоб вековое царство тьмы

С лица земли смести.

Они хотели, чтоб народ

Был сыт, обут, одет

И не работал на господ,

Как было сотни лет.

Чтоб и свободна и сильна,

Среди соседей-стран,

Стояла первая страна

Рабочих и крестьян!

Ничто - ни ссылка, ни острог,

Ни тяжкий гнёт оков,

Никто не мог - ни царь, ни бог

Сломить большевиков!

И тот, кто жизнь в борьбе провёл,

Кто испытал нужду,

На штурм дворцов народ повёл

В семнадцатом году.

Всё то, что грезится другим,

У нас в стране сбылось,

И это нам с тобой самим

Увидеть довелось.

Ты посмотри по сторонам.

Всё это - наше, это - нам:

И горы, и луга...

На сотни вёрст - леса, поля,

И всё - народная земля,

Где ни ступи нога!

Цветут сады не для господ