– Вряд ли. Я живу здесь постоянно и потому никогда особенно не интересовалась гостиницами. Впрочем, кажется, вверх по улице есть нечто подобное.

– Спасибо. Я загляну туда.

Девушке принесли ее заказ. Она поблагодарила хозяина мимолетной улыбкой. Мэлдун увидел, что она заказала себе то же самое, что и он.

Пока девушка ела, он ее ни о чем не спрашивал. Тело его оцепенело от усталости. Больше всего на свете ему хотелось спать.

Девушка встала и с любопытством поглядела на Мэлдуна.

– Пожалуй, пора показать вам гостиницу, - дружелюбно улыбнулась она.

– Буду весьма признателен.

Следом за девушкой Мэлдун вышел из кафе. Шагая по улице, он задумался: а заплатил ли он за еду? Наверно, заплатил, потому что иначе владелец кафе не отпустил бы его так просто.

Он шел рядом с девушкой. Плечи у него сгибались, словно под огромной тяжести грузом, мышцы болели, ноги подкашивались.

И как только он умудрился выбраться из развалин? Не может быть, чтобы он преодолел такое огромное расстояние. Какое расстояние? Насколько огромное? Куда выбрался?

– С вами все в порядке?
– спросила девушка, наклонившись к нему. Мэлдуну почудилось, что она спрашивает об этом не в первый раз.

– Да.

– Потерпите, осталось уже немного.

Она зашагала дальше, а он понял вдруг, что ползет. Он услышал голос, который принадлежал вовсе не ему:

– Дайте же кто-нибудь руку!

Он лежал на шероховатой поверхности каменной плиты, и солнце стояло прямо над ним. Он посмотрел сначала в одну сторону, затем в другую: его окружали развалины. Он ощущал себя великаном, распятым на развалинах. С трудом он уселся, и тело его как будто сразу уменьшилось до нормальных размеров.

Нормальных? Что значит "нормальных"? Разве у него есть мерка, которая годится для развалин? Тут присутствуют все и всяческие размеры, все и всяческие формы. Правда, какими бы высокими развалины ни были, они не заслоняют от него линии горизонта.

Мэлдун обнаружил, что потерял куртку вместе с сигаретами. Кое-как поднявшись, он огляделся.

Может, его изгнали? Трудно сказать. Но должна же быть причина, по которой он оказался тут. Или кто-то доставил его сюда? По всей видимости, жители города взяли на себя такой труд.

Взяли ли? А если взяли, то почему?

Впрочем, долго задаваться этим вопросом Мэлдун не собирался. Он продолжил свой путь, останавливаясь порой, чтобы разглядеть получше то или иное здание. У многих домов отсутствовали передние стены, и они выглядели точь-в-точь как кукольные разборные домики.

Мэлдуну не удалось найти ни единой зацепки, которая подсказала бы ключ к разгадке происходящего с ним. Он забыл про город, забыл, что у него когда-то была куртка, что он курил сигареты. Подобные мелочи его не интересовали.

Потом он уселся на кучу разбитой черепицы и огляделся вокруг. Слева возвышалась башня. Хотя в ней зияли две громадные дыры, она стояла прямо. Логика убеждала Мэлдуна, что башня давно должна была упасть, однако реальность опровергала логику. Мэлдун отвернулся, но поздно: его захлестнула волна страха.

Он встал и на цыпочках пошел прочь от башни, не смея оглянуться, затем не выдержал и побежал, спотыкаясь на каждом шагу.

Однако вскоре он заметил, что все здания выглядят так, словно вот-вот упадут. Угол наклона башен, домов, колоннад был невообразимо крутым.

Почему он не видел этого раньше? Что случилось?

Страх помог ему обрести себя.

Он вспомнил, как его зовут, вспомнил город. Потом вспомнил свой бесконечный путь по развалинам, солнце, которое не садилось, небо, которое не менялось, линию горизонта, которую почему-то не могли скрыть от него самые высокие из руин.

Он замер. Его колотила дрожь ненависти к развалинам. Он попытался вспомнить, что было до развалин, но не сумел.

Что там было? Сон? Наркотическое опьянение? Безумие? Ведь было, было же что-то еще кроме развалин! Неужели город ему только пригрезился?

Он закрыл глаза, дрожа всем телом. Стало темно, и он сказал себе:

– Ну, что, Мэлдун, ты все-таки настаиваешь на продолжении эксперимента? Ты по- прежнему считаешь личность, время и пространство иллюзиями, которые создают другие иллюзии?

И закричал громко:

– О чем ты говоришь? О чем ты говоришь? Он открыл глаза и увидел развалины, их четкие очертания, огромное бледное солнце и голубое небо.

(Солнце, небо, развалины + Мзлдун = Мэлдун - Мэлдун.)

Постепенно он начал успокаиваться; вопросы и воспоминания больше не мучали его.