– И верно, - растерялся Синицын.

– А кто-то тоже захочет учиться на пятерки...

Тут Генка попал в точку: Макар не хотел, чтобы и другие учились на одни пятерки, отвечали без запинки на любые вопросы. Тогда на него, Синицына, никто и внимания не будет обращать.

– Это все захотят учиться на пятерки, а уроки не готовить и в учебники не заглядывать, - горячо поддакнул он.

Лысюра добавил:

– Как пишется в плакатах: "Без труда не вытащишь и рыбку из пруда", "Кончил дело - гуляй смело!"

– А как же мы скажем про это?
– задумался Макар, глядя на укутанные деревья.
– Догадаются же, что без чудес тут не обошлось: ведь еще вчера эти деревья были голые...

– Вот что, - решил Генка.
– Выкрутимся так: своим ребятам скажем, что это мы сделали, пришли на участок спозаранку, а Нине Борисовне что весь класс сделал.

– Не поверят, - закряхтел Синицын.
– Вдвоем - это же всю ночь надо биться, и то не получится.

– Не беспокойся, - махнул рукой староста.
– Я знаю, что говорить.

– Может, обратно их раскутать?
– неуверенно начал Синицын.
– А то начнут допытываться, что и как, - хлопот с этим чудом не оберешься.

– Что ты, что ты!
– переполошился Лысюра.
– Ни в коем случае. Вот только надо что-то сделать, а не пойму что.

Он прищурился и огляделся вокруг.

– Что сделать?
– не понял Макар.

– Да вот, понимаешь, здесь что-то не так. Посмотришь на участок и кажется, что тут не люди работали, а какие-то волшебники-невидимки. Чисто, понимаешь, аккуратно... Мы, когда в прошлом году укутывали деревья, так намусорили, что Егор Сергеевич два часа потом ругался.

Подумал и добавил:

– Два с половиной часа.

Синицын догадался:

– Надо солому рассыпать кругом!

– Правильно!
– заорал Генка, и они вдвоем принялись за "работу". Распотрошили не одну кучу соломы и разбросали по всему участку. Старались, пыхтели, с ног до головы обсыпали сами себя соломенной трухой.

Вдруг из-за низенького забора послышались голоса:

– Эй, что вы там делаете? Зачем солому разбрасываете?

Друзья испуганно замерли. Но тут же облегченно вздохнули: над забором торчали головы одноклассников.

– Наши...

Лысюра стал размахивать пучком соломы:

– Заходите, ребята! Сейчас вы ахнете!

И впрямь, едва ребята появились на участке, у них вырвались крики удивления.

– А ведь наши деревья уже укутаны!

– Здесь и делать нечего!

– А мы спешили...

Лысюра сиял, словно электрическая лампочка.

– Видали? Это я с Синицыным, - подбоченясь, он небрежно кивнул на Макара. Тот только хлопал глазами.
– С рассвета вкалывали в поте лица. За вас, понимаешь, старались. Скажите спасибо, высморкайтесь и спать идите.

– А кто вас просил?
– вдруг ощетинился Живцов.

– Как - кто?
– осекся Лысюра и только тут заметил, что все смотрят на него как-то недружелюбно.
– Да вы что, ребята? Ведь вчера сами же просили Синицына, то есть обязывали... Вынесли решение.

– Никто его не обязывал, - вмешался Пономаренко, по обыкновению зажмуриваясь, когда он говорил что-то резкое.
– Ему просто вынесли общественное суровое порицание. Ты что, забыл?

А Зойка вдруг взвизгнула:

– Это ты заставил его работать всю ночь!
– сжав кулачки, она подступила к старосте.
– Ребята, он же все время талдычил вчера, помните, чтобы Макар всю ночь работал на участке. Ах ты, рабовладелец несчастный!

Лысюра попятился:

– Какой я тебе рабовладелец? Я, если хочешь знать, и сам работал с ним вместе...

Он зачем-то ткнул ей под нос пучок соломы.

– Как же, заставишь тебя!
– ехидно бросила Поспелова.
– Руководил, наверное, а не работал. Знаем!

Живцов рубанул воздух ладонью:

– В общем, вы как хотите, а мне чужая работа не нужна. Положено мне укутать четыре саженца, вот я и укутаю.

И он решительно направился на соседний участок.

– Я тоже! И я!
– раздались голоса. Все потянулись за ним.

Лысюра побледнел.

– Да вы что, с ума сошли? Там же участок четвертого "Б"! Мы с ними соревнуемся.

– А куда нам идти?
– огрызнулся Черепанов.
– Участки других классов за городом. Не поедем же мы туда?

– Да зачем вам куда-то ехать?
– надрывался Лысюра.
– Работа наша сделана, садись, отдыхай. В землю поплевывай.

– Отдыхать?
– изумился Пономаренко.
– Мы еще и не работали.

– Что мы - тунеядцы?
– Зойка стала потрошить кучу соломы.