– Вы о чем-то договорились с полковником Орхаллом? – спросил после непродолжительного молчания Андрей.

– Приказом Генерального штаба Пирамиды «Железные звери» были направлены на подавление мятежа, который якобы вспыхнул в нашей части, – глядя в том же направлении, куда до этого смотрел и Андрей, негромко сказал Бизард. – Нашим подразделениям было поручено уничтожить друг друга.

Андрей молча кивнул. Именно эту вероятность он и обсуждал недавно с Дейлом. Столь нежелательного развития событий никто из аналитиков Статуса, наверное, даже и предположить не мог. Теперь, когда Андрею требовался максимум свободы для того, чтобы поддерживать контакт с оставшимися в Гиблом бору техниками и параллельно заниматься возможностью отправки в Статус Лайзы, он, как и все остальные «кейзи», начиная с самого полковника Бизарда и заканчивая Сальным Очиком, становился мятежником, человеком, объявленным вне закона, убить которого было долгом каждого, кто имел при себе оружие.

– Мы приняли решение штурмовать цитадель, – посмотрев на лейтенанта, который сидел, повернувшись к нему в профиль, решительно заявил полковник.

– Ничего себе! – первым воскликнул Дейл.

И именно то, что напарник опередил его, удержало Андрея от точно такого же возгласа, но только вслух.

Ходивший вокруг вертолета Шагадди, услышав последнюю фразу полковника Бизарда, замер на месте и вначале оторопело уставился на командира, произнесшего подобную ересь. Но буквально в следующую секунду он перевел взгляд на лейтенанта, чтобы увидеть его реакцию на столь неожиданное заявление.

– Но это же открытый мятеж, полковник, – не осуждая, а просто констатируя факт, сказал Андрей.

– Я понимаю это, – медленно кивнул командир «Кейзи». – Но у нас нет выбора. Мы не можем вернуться в свою часть, потому что Генеральный штаб официально объявил о мятеже нашего батальона. Та же ситуация и у «Железных зверей». Даже если это просто какая-то глупая ошибка, нам не удастся никому ничего объяснить, поскольку переговоров с мятежниками не ведут. Врага уничтожают, даже если он сдается.

– Может быть, просто распустить людей? – предложил Андрей.

– Многим ли из «Неустрашимых» удалось уйти после того, как их часть была объявлена мятежной? – вопросом на вопрос ответил полковник. – Внутренняя стража действует по всему Кедлмару и рано или поздно переловит всех. Единственный наш шанс – это взять цитадель. Во-первых, это хорошо защищенное место, с запасами провизии и боеприпасов. Там мы сможем выдержать долговременную осаду даже многократно превосходящих нас сил противника. Во-вторых, захватив цитадель, мы достаточно громко заявим о себе для того, чтобы на нас обратили внимание. Даже если нас по-прежнему будут считать мятежниками, представителям власти придется вести с нами переговоры.

– Ну, а в-третьих, на территории цитадели находится Пирамида, – добавил Андрей. – Которая и является средоточием власти в Кедлмаре. Вы не думаете о том, полковник, что после этого вам ничего другого не останется, как только взять власть в собственные руки?

– Власть можно взять только в том случае, если она никому не принадлежит. Так в свое время сказал Нени Линн.

– И вы собираетесь последовать этому мудрому совету?

– Вряд ли, – покачал головой полковник Бизард. – Я думаю, в Кедлмаре есть люди более искушенные в данном вопросе, нежели я.

– Эти более искушенные в политике люди отправили «кейзи» и «зверей» убивать друг друга, – презрительно фыркнул Андрей.

– Как бы там ни было, я считаю, что сейчас не время говорить об этом, – положил конец обсуждению данной темы полковник Бизард. – Сначала нам нужно хотя бы захватить цитадель. Я не сомневаюсь, что, объединив наши силы с теми, что остались от батальона полковника Орхалла, мы сумеем войти в Сабат и пробиться к цитадели, даже если на нашем пути будут выставлены военные заслоны. Скорее всего этого не произойдет, потому что на нашей стороне фактор неожиданности. Мы двинемся на Сабат сразу же после того, как полковник Орхалл сообщит в Генштаб, что ему удалось уничтожить батальон «Кейзи». Но взять цитадель с земли без долговременной осады практически невозможно. – Прежде чем продолжить, полковник сделал небольшую паузу. – Я понимаю, лейтенант, что в данной ситуации не могу тебе приказывать. Но других пилотов у нас нет. А нам было бы крайне необходимо высадить на территории цитадели десант.

Андрей снова посмотрел на дорогу, где солдаты уже полностью потушили подбитый танк.

– Если вы не против, полковник, – сказал он, – я возьму ребят для десанта из своего взвода.

– А не слишком ли много мы на себя берем? – услышал Андрей вопрос, заданный довольно-таки ехидным голосом. – Ведь это, как ни крути, попытка военного переворота с целью захвата власти. Агентам Статуса не пристало заниматься подобными вещами.

– Мы находимся в центре событий, водоворот которых неумолимо затягивает нас, – в таком же тоне ответил напарнику Андрей. – Я бы и рад уйти в сторону, но, к сожалению, ничего не могу поделать.

– На Коллегии Статуса я буду свидетельствовать в твою пользу, – пообещал Дейл.

И на этот раз слова его прозвучали вполне серьезно.

Танки вошли в столицу одновременно с трех направлений.

Машины «Железных зверей», которые не получили повреждений во время недавнего сражения, и те, что удалось восстановить, вошли в город с южной стороны, проложив себе проход через непроходимые для другой техники завалы мусора, скопившиеся на гигантской свалке, давно уже отданной городскими властями на откуп бездомным и нищим, для которых горы гниющего хлама были чем-то вроде золотоносной породы для старателей. При достаточно тщательной и кропотливой работе здесь, и правда, порою можно было найти если и не сокровища, то вполне приличные вещи, которые затем можно было обменять на барахолке на курево, спиртное или продовольственные купоны. Организованная преступность Сабата использовала свалку по-своему – в качестве места сведения счетов и захоронения трупов, оставшихся после заказных убийств или разборок между бандами.