Ситуацию с расовым составом остальных прибывших прояснил для Андрея Дейл.

– Ничего удивительного, – сказал он. – Земляне чаще всего становятся «оперативниками». Импровизационный стиль более соответствует их складу характера, нежели ежедневная кропотливая работа над разрешением какой-нибудь технической проблемы.

Старшим группы был высокий, сухопарый мужчина с заметной проседью в темных волосах. Говорил он почти не раздвигая губ. Вид у него был настолько мрачным, что, едва только взглянув на него, Андрей решил, что тот никогда не улыбался. У него было арктурианское имя Ги Церкус. Когда Андрей поинтересовался, нельзя ли для простоты называть его просто Ги, арктурианец только молча покачал головой, выражая свое крайне отрицательное отношение к подобной идее.

Национальная принадлежность трех остальных техников осталась загадкой как для Андрея, так и для более опытного в подобных вопросах Дейла. Они представились как Вистор, Карм и Фаунг. Дейл высказал предположение, что это были псевдонимы, взятые представителями рас с длинными и труднопроизносимыми именами.

Прежде чем отправиться за своими солдатами, Андрей быстро поинтересовался у Ги Церкуса, нет ли каких-либо новостей о пропавшем курьере, в ответ на что молчаливый арктурианец только качнул головой из стороны в сторону.

Когда Андрей вернулся вместе со своим отделением, Вистор и Фаунг сидели на корточках возле открытого кейса, внутри которого находилось какое-то невероятно хитроумное оборудование со множеством световых датчиков, со стороны похожее на мотки перепутанных проводов с новогодними гирляндами разноцветных лампочек. Стоявший над ними Карм негромко давал указания на незнакомом языке, изобилующем твердыми согласными.

– Кеттедский язык, – заметил Дейл. – Должно быть, самый древний язык в Галактике. Он содержит огромное число технических понятий и терминов, поэтому им часто пользуются представители различных космических рас для обсуждения научно-технических вопросов.

При приближении Андрея Карм обернулся на него.

– Нам никогда еще не приходилось сталкиваться с таким интенсивным нейрополем, генерируемым запредельной реальностью, – едва ли не с восторгом произнес он по-кедлмарски.

– Это еще цветочки, – усмехнувшись, ответил ему Андрей. – Что-то будет, когда мы войдем в лес.

– Но если судить по полученным нами предварительным данным, то окружающее нас пространство, – Карм описал рукой полукруг от леса к дороге, – тоже должно быть в какой-то степени трансформировано запредельной реальностью.

– Возможно, – не разделяя восторгов Карма, Андрей с довольно-таки безразличным видом дернул плечом. – По мне, так весь Кедлмар давно уже превратился в страну, на территории которой не действуют общепринятые законы логики.

Карм сдвинул брови и очень серьезно посмотрел на Андрея.

– Нет-нет, – усмехнулся Андрей. – Я имел в виду не влияние запредельной реальности, а политическую систему Кедлмара.

– Ну, это находится вне моей компетенции, – мотнул головой Карм.

Пришедшие вместе с Андреем солдаты с интересом посматривали на незнакомых людей, говорящих между собой на непонятном языке. Но ни один из них не спросил у Андрея, кто они такие, что они делают в окрестностях Гиблого бора и каким образом они здесь оказались.

– Мы идем в Гиблый бор или пока остаемся здесь? – спросил Андрей у примостившихся возле открытого кейса техников.

– Мы просто сделали несколько предварительных замеров, – Фаунг быстро захлопнул крышку кейса и повернул металлические винтовые запоры.

К каждому из техников Андрей приставил солдата, который, помимо того, что должен был помогать своему подопечному нести кейс, еще и лично отвечал за его жизнь.

Единственное исключение Андрей хотел было сделать для Светланы, освободив ее от необходимости тащить тяжелый кейс. Но та в ответ на такое предложение по-мужски похлопала Андрея по плечу и негромко, так, чтобы никто другой ее не услышал, сказала:

– Не думай, что я здесь самая слабая. У меня точно такие же имплантанты, стимулирующие мышечную активность, что и у всех остальных.

В пару к Светлане Андрей поставил рядового Касси Джемми, наиболее спокойного и уравновешенного из всего отделения. Андрей был уверен, что по дороге тот не станет досаждать девушке пустой болтовней. Джемми был молчун, каких не видывал свет. Порой в течение нескольких дней никто не слышал от него ни единого слова. А в случае необходимости Джемми предпочитал объясняться знаками.

Временами Андрею казалось, что у Джемми вообще нет нервов…

Нет, пожалуй, на этот раз Андрей принял за свое мнение то, что сложилось о Касси Джемми у Дейла. Именно Дейл был свидетелем случая, произошедшего в батальоне примерно год назад. Андрей в то время еще и знать ничего не знал ни о Статусе, ни о Кедлмаре.

В тот раз какой-то молодой боец, только что переведенный из учебной роты в строевую, вернувшись из караула, не сдал автомат, как полагалось, в оружейную комнату, а вместе с ним отправился в барак, где квартировалась рота танкистов, к которой он был приписан. Там он первым делом выстрелил в живот стоявшему у входа дежурному по роте, после чего вышел в проход между рядами коек и, положив всех, кто находился в помещении, на пол, объявил, что пристрелит каждого, кто только голову поднимет. Должно быть, у парня было что-то не в порядке с головой, потому что он заявил, что его отцом является сам Нени Линн и он никому не позволит покинуть помещение роты до тех пор, пока папа лично не придет за ним и не заберет его к себе в Пирамиду.