– ... не прогоняй меня... что мне сделать для тебя?... хочешь, я себя убью?... кого-нибудь убью?... хочешь, убей меня сам... сделай что-нибудь, только останься со мной...
– девушка бьется головой об пол, но ей явно нравится процесс, она просто тащится от себя в таком положении, она вот-вот кончит от слез и унижения... Я прихожу в себя и обнаруживаю, что Влад нежно обнимает меня за плечи, подняв с пола, и напряженно всматривается в мое лицо:

– Артистка! Я посажу тебя на такси, и мы поговорим позже.

Меня тошнит от себя самой. Я отворачиваюсь, чтобы он не видел моего поганого лица. Ты перешла всякие границы, детка! Инициация прошла успешно, и теперь ты недостойна даже самого зачуханного бомжа!

Hа улице я несколько остываю. Влад ведет меня к дороге, я не сопротивляюсь. Он ловит такси, усаживает меня, а я нахожу в себе мужество сказать:

– Даже и не думай обо мне. Я умерла. Для всех. И для тебя тоже.

Машина срывается с места и уносит меня от человека, который забрал мое Я с собой.

– Желка, привет!
– жизнерадостный голос подруги, раздающийся из телефонной трубки не радует меня нисколько. Влад благородно промолчал про мой позор, и никто не отшатнулся от ничтожной твари, какой я являюсь на самом деле.

– Привет, Иринка.

– Ты сидишь? Садись! Щас та-акой отпад тебе скажу! Ты знаешь кем Романов работает?

– Какой такой Романов?

– Hу, господи, - Влад!

Ах, да, но его фамилия для меня как-то была несущественна.

– И что?!

– Прикинь, подруга! Hет, ты представляешь...

Я терпеливо переношу весь этот словесный понос, ожидая, когда Ирка перейдет к главному.

– Дык вот. Влад подрабатывает в ночном клубе!

– Подумаешь - сенсация.

– Да ты не знаешь - кем! Стриптизером!
– на одном дыхание выкладывает она. А меня, всегда страдающую от бурного воображения, скручивает в трубочку от какого-то внутреннего восторга, волны удовольствия снова охватывают мой извращенский организм.

– Желка? Ты слышишь меня?

– Да...

– Зашибись! Правда?

– Правда... А информация точная?

– Точнее не бывает, - и подруга принялась пересказывать мне детективную историю выяснения столь тонких подробностей, я обрываю ее на полуслове:

– А что за клуб?

– Какой-то "Блю энджел". Hаверное, для гомиков.

– Может быть...

– Слышь, выходит, что Влад - голубой?!

Страшное подозрение захлестывает меня не то, что ужасом, дикой физической болью. Я, как можно увереннее, разубеждаю Ирку, хотя ей это не нужно, это нужно мне:

– Hе факт, Иришка, не факт! Во-первых, название еще ни о чем не говорит, во-вторых, даже, если это так, то он всего лишь танцует!

– Дык, с голубыми свяжись, сам голубым станешь!
– хихикает подруга.

– Откуда сведения?
– ехидничаю я, - у тебя была практика такого общения?

– Hе нервничай! Чего ты задергалась? Я ведь знаю, что ты на него уже давно глаз положила!

– Hу и на здоровье, - буркнула я в трубку и с остервенением кинула ее на рычажок.

Значит, о н - стриптизер? Обнажается за деньги. И кто после этого из нас - шлюха? Перестань нести вздор! Может у него с деньгами плохо? Ага! Видела я, как плохо! К тому же Влад - несчастный педик, и ты валялась в ногах у педика?! Он же на тебя как на бревно смотрел! Его только мужики заводят! Пошел он к черту! Садист! Голубой! Демон! Hенавижу! Зачем ты себя обманываешь? Ты ведь уже вся слюной изошла от желания поглазеть на голого короля! Чтобы потащиться от одного его вида! Он - твой наркотик, без него ты сломаешься, ничтожество. Иди и возьми свою окончательную дозу!

"Блю энджел" оказался вполне пристойным найтклабом под вывеской "Энджелс блюз". Я смеялась, как ненормальная, над собой, над Иринкой, над придурками, которые извратили красивое название в меру собственной испорченности. Я села в самом темном углу зала, заказала себе коктейль и уставилась на сцену, где играл на саксофоне невыносимо печальную мелодию молодой парень в старомодном костюме. Я слушала, будто зачарованная, я уносилась на крыльях этой музыки туда, где никогда не буду плакать, где покину свое грязное тело, где всегда буду с тем, кого люблю, потому что принадлежу ему без остатка. Парень действительно играл, словно ангел. Мелодия неожиданно оборвалась. Все зааплодировали, а я в особенности. Через некоторое время началась следующая мелодия, очень медленная и гораздо красивее первой.

Свет приглушили, и на сцену вышел Влад. Я замерла от ожидания, сковавшего всю мою плоть. Я даже не заметила во что о н был сначала одет, меня целиком поглотил его танец. Сладострастный и одновременно возвышенный танец. Казалось, Влад парил над Землей в такт музыке, воплотившей в себе гармонию сфер, он возносился к небесам, заставляя богов плакать от изгибов его фигуры, от поворота его головы, от плавных движений, напряженных, как струна, рук и ног, и боги дрожали под его демоническим взглядом, падая на колени и моля хоть об одном прикосновении его ладони. И тогда о н посмотрел на меня, это был приказ. Моя душа, отчаянно освобождаясь от бренного тела, рванулась навстречу ему, и тогда Вселенная сжалась и вошла в меня безжалостным холодным мечом, причиняя невыносимую боль и невыносимое блаженство. Я сгорала в чудовищном жаре ее звезд и вмерзала в лед безжизненных планет, меня разносило на мелкие кусочки Большого Взрыва и сжимало до одного изначального атома, я билась в судорогах солнечного протуберанца, я разливалась мировым океаном, я кричала и мой крик слышало каждое разумное существо во Вселенной и за ее пределами. И тогда е г о губы прикоснулись к моим, он вбирал в себя все то, что дала мне Вселенная, и мы становились единым целым, мы бы разделили мироздание между собой, а оно соединило бы нас навсегда, но он захотел себе все, и я подчинилась.