Через пять минут редактор стоял у двери на девятом этаже конечного дома на пути своего хитроумного следования. Щелкнул замок, и Элмер вошел в небольшую квартиру. Мебели было минимум, телевизор, магнитофон, в углу темнел экраном компьютер. На стене висела довольно красивая картина. Он сел в кресло и стал ждать. Теперь лишь смерть могла лишить его возможности увидеть и пообщаться с этим загадочным незнакомцем, за которым тщетно гоняется одному ему известное количество людей. Время тянулось невыносимо медленно, казалось, минута по продолжительности равна целому часу, но Элмер терпеливо ждал и был готов ждать еще и еще, ждать столько, сколько потребуется.

Прошло еще десять минут, редактор не выдержал и закурил. Он нервно затягивался, выдыхая стремительным смерчем едко-белый дым.

В коридоре послышалось шарканье ног. Элмер замер. Кто-то пощелкал ключами в замке, и дверь квартиры распахнулась, впуская стоявшего за ней человека. Он был по-прежнему в редакторском плаще и шляпе. Незнакомец захлопнул дверь и устало подошел к столику рядом с поджидающим его Элмером...

– Ну, вот и все. Надеюсь, вы не сильно утомились, дожидаясь меня здесь.

Человек снял плащ и бросил его на диван.

– Нам предстоит серьезный разговор, и я хотел бы, чтобы вы отнеслись ко всему, сказанному здесь, предельно внимательно.

Он сел в кресло напротив и, сняв шляпу, положил ее на стол перед собой. Элмер увидел, что незнакомец совершенно лысый. Даже не только лысый, но и без бровей и ресниц. На его худощавом лице, как и на всей голове в целом, не было ни единого волоса, он был идеально гладким, и его лысина сияла от световых бликов.

Редактор очнулся.

– Да, конечно, но прежде я хотел бы принести свои извинения за то беспокойство, которое я причинил вам в предыдущие наши встречи, хотя таковыми их и не назовешь. Я совершенно ни при чем и понятия не имел, что за вами такая охота.

Незнакомец улыбнулся:

– Да, вы правы, охота. Все, видите ли, желают заполучить меня, а некоторые просто убить. Тут все зависит от их интереса, что кому надо, так сказать.

Элмер поправил свитер.

– Извините, а не мог бы я записать нашу беседу на диктофон, профессиональная хватка, понимаете ли, репортаж- так уж достоверный.

Незнакомец отрицательно покачал головой:

– Господин редактор, я думаю, вас ждет большой сюрприз, когда вы узнаете, что я не только голос свой вам запишу, но и кое-что еще.

Он достал из тумбочки, стоявшей справа от него, видеокамеру.

– Если бы я не нуждался во всем этом, то вы бы никогда не узнали обо мне. Ставьте камеру в автоматический режим и начнем, пожалуй, нашу беседу.

Элмер установил камеру на тумбе так, чтобы в кадр они попадали вместе, и, включив весь свет, имеющийся в комнате, сел на свое место.

– Итак, я хотел встретиться с вами, чтобы сообщить об очень важном событии, - начал незнакомец, - меня зовут Жан Пэрэ. Много лет я занимался вопросами биогенной инженерии. Сначала я работал в закрытом институте стратегических исследований, затем в спецотделе биологического вооружения, а потом я работал сам. Они лишь снабжали меня всем необходимым в моих исследованиях и регулярно интересовались результатами.

Элмер внимательно слушал. Было похоже на то, что дело пахло чем-то грандиозным, что может вызвать не просто взрыв в прессе, а нечто значительно большее.

– Я работал над проблемой ускоренной регенерации у человека, продолжал незнакомец.

– В последнее время в секретные лаборатории поступило распоряжение ускорить разработку средств, влияющих на быстрый рост и восстановление поврежденных и вовсе утраченных органов. Их интересовала возможность создания специального препарата, позволяющего быстро и эффективно ставить в строй искалеченных в боях солдат. Кроме того, как всякое достижение такого рода, оно было вполне пригодно и для более широкого спектра проблем.

На последних стадиях исследований, где-то около двух лет назад, мне и двум моим коллегам удалось добиться успеха, правда, с кое-какими последующими осложнениями. Например, при регенерации руки на восемьдесят процентов ее былого размера, при первичном остатке двадцати, от которых и начинался рост остального, наступало сильное истощение организма, требующее отдельного вмешательства. И в результате срок полной реконструкции составлял месяца четыре, не меньше, а требовали от нас - месяц-полтора от силы. Конечно, и это был грандиозный успех, и лишь тупицы на руководящих постах не могли этого понять, им требовалось сокращение сроков до одного месяца.