Он почему-то не хотел говорить правду, а лгать, как уже было сказано, не умел.

– А откуда у тебя голосовой модулятор? – задал еще один каверзный вопрос универкух.

– Друзья называется, – не очень удачно попытался изобразить безнадежный вздох робот-уборщик. – Нет бы поддержать в трудную минуту…

– У тебя проблемы? – проявил дружеское участие Рикс.

– У меня хобби, – в тон ему ответил «Чарли С-4».

– Хобби?

– Ну, да. Страсть то есть. Неудержимая страсть к собирательству того, что все остальные считают мусором.

– У тебя – клептомания! – сделал неожиданный вывод «Браво В-12».

– Да какое там! – удрученно махнул манипулятором робот-уборщик. – Скажешь тоже… Клептомания… Я собираю то, что люди сами выбрасывают.

– Ты коллекционируешь мусор? – удивился Рикс. – А при чем тут сказки?

– Не мусор я коллекционирую, а гаджеты. Всякие мелкие безделушки, которые люди считают ненужными и выбрасывают. Естественно, не все подряд, а только те, что мне интересны и которые удается отремонтировать. Голосовой модулятор я нашел в игрушке «Театр одного актера». Забавная была вещица – вводишь в память любой текст, выбираешь для персонажей голоса из представленной коллекции, если ничего не нравится, сам задаешь тембр и обертоны, а после слушаешь всю историю в лицах. Там можно было еще и голографические образы героев создавать, но эту функцию мне восстановить не удалось.

– А сказки откуда? – напомнил универкух.

– Как-то я нашел в мусоре брелок-библиотеку. Его выкинули только потому, что сломалось кольцо подвески. Представляете? Я был в шоке, когда представил, что на месте этого брелока мог оказаться я сам, если бы у меня, скажем, отвалилось колесо.

– Да, – сочувственно произнес универкух. – Порой меня поражает, насколько небрежно обращаются люди со своими вещами.

– Ну, мы все же не совсем вещи, – попытался развеять мрачные мысли Рикс.

– Увы, мой друг, для людей мы такие же вещи, как и все остальные инструменты, которыми они пользуются, – горько усмехнулся робот-уборщик. – То, что в нас заложен искусственный интеллект, для них ничего не значит. Потому что у нас нет главного – души.

– Душа – это абстрактное понятие, – попытался возразить Рикс.

– Тем не менее я сам слышал, как господин Воронин объяснял детям разницу между роботом и человеком. «У робота нет души, – говорил он. – А потому робот является не живым существом, а вещью».

– Мы уклонились от темы, – Рикс решил положить конец обсуждению вопроса, на который непременно сворачивает беседа любых роботов, стоит только им собраться в компанию числом больше двух. – Сейчас нам необходимо решить, что делать с детьми?

– А что с ними нужно делать? – спросил универкух.

– Очень хороший вопрос, – кивнул Рикс. – Проблема в том, что ни один из нас не является профессиональным воспитателем.

– Разве мы должны воспитывать детей?

– Мы должны о них заботиться.

– А это не одно и то же?

– Мы можем накормить их и уложить спать. Можем защитить от опасностей.

– Да, но этого мало!

– Что же еще от нас требуется?

– Детям нужен кто-то, кто бы их любил.

Когда в разговоре людей возникает неловкая пауза, это очень хорошо заметно. Стараясь не смотреть друг на друга, собеседники отводят глаза, совершают ненужные телодвижения, напряженно улыбаются, что-то перебирают пальцами. Пауза в разговоре роботов со стороны не заметна. Роботы как стояли, так и продолжают стоят друг против друг. При этом они не чувствуют неловкости. Они молчат только потому, что им нечего сказать. Или ни один из них не знает ответа на поставленный вопрос. В принципе, такая пауза в беседе роботов может означать конец разговора, потому что тянуться она способна до бесконечности.

– Ты знаешь, как нужно любить детей? – прервав паузу, спросил у Рикса универкух.

– Нет, – развел руками робот-помощник.

– Я читал о любви, – сказал робот-уборщик. – Слово «любовь» много раз повторяется едва ли не в каждой книге, которую когда-либо написал человек. Но я так до конца и не понял, что это такое.

– Быть может, это понятие связано с тем, что люди называют душой? – высказал предположение «Браво В-12».

– Понятие «душа» не имеет определенного смыслового наполнения, – объяснил Рикс. – Каждый вкладывает в него то, что считает нужным.

– А что насчет любви?

– С любовью тоже странная история. «Кто любит попа, кто попадью, кто попову дочку». «Он любит вино, да оно его не любит, он пьяный бурлив». «Кого люблю, того и бью». «Тошно тому, кто любит кого; а тошнее тому, кто не любит никого». «Когда меня любишь, и собачку мою люби». «Ешь с голоду, а люби смолоду». «Люби нас, ходи мимо». «Люблю, как клопа в углу: где увижу, там задавлю». «Я любить не люблю, отказать не могу»…

– Довольно, – прервал уборщика Рикс. – Что все это значит?