Шрифт:
Вдруг один из огромных столбов, держащих тент, сломался. Вздымающийся шелк обрушился на толпу зрителей; люди принялись взывать о помощи:
Он проснулся и обнаружил, что его трясет Крэг:
– Дэйк!
Хозяин сбросил со своего плеча руку помощника:
– Зачем ты, болван, перебил мой сон?
И тут он заметил, что фургон не движется.
– Почему стоим? Я вроде не приказывал останавливаться!
Крэг покачал головой:
– У нас сломалось колесо.
– Что? Покажи мне.
Дэйк откинул полог, вылез и вслед за Крэгом обошел фургон. Переднее колесо со стороны великанши, что сидела сейчас рядом с Панхром, действительно сломано. По меньшей мере четыре спицы вылетели или сильно треснули, часть колеса под защитным железным обручем свободно болталась, а сам обруч весь перекосился и местами лопнул.
– Во имя лохматых яиц Сэта! Что тут стряслось?
Панхр глядело высоты своих козел.
– Мы перевернули здоровый камень, а под ним оказалась большая яма.
– Тупица! Почему ты не объехал его?
– Места не было. Сам погляди.
Панхр указал назад, на дорогу. Тракт сужался как раз в том месте, где выступал из-под грунта здоровенный камень, и с одной стороны, ограничивался сплошными зарослями кустарника, а с другой резко обрывался в неглубокий овраг.
Дэйк еще раз выругался, помянув нескольких малоизвестных богов и наделив их при этом самыми отвратительными чертами. Проклятия оказались столь сильны, что быки нервно затопали копытами.
Наконец хозяин проскрипел:
– Тащите запасное колесо и замените сломанное.
Панхр ухмыльнулся, обнажив волчьи зубы:
– Нельзя. Запас уже стоит. Подъем на Хараанский перевал, да?
В безмолвной ярости Дэйк стиснул кулаки. Да. С того раза у них не было времени заказать колеснику новое. А фургон столь тяжел, что ему необходимы все шесть колес.
– Разве ты не можешь исправить его силою своей магии?
– спросил Крэг.
Нет, не было у балаганщика такого заклинания. Однако Дэйк вовсе не считал нужным обнаруживать перед кем-либо, а тем более перед слабоумным помощником пределы своей колдовской мощи.
– Негоже растрачивать магию на столь мирские заботы, - ответил он. Ты, Панхр и Саб, возьмите инструмент и соорудите замену сломавшимся частям. Здесь достаточно подходящих деревьев.
– Но... но это займет не один час!
– Что из того? Я как раз расположен насладиться окрестностями.
– Какими окрестностями? Здесь же нет ничего, кроме леса и этой грязно-бурой дороги.
– Придержи язык, идиот, или вовсе его лишишься!
Крэг нахмурился, но промолчал. Он прекрасно понимал, что Дэйку достаточно махнуть Панхру, и волкомордый с наслаждением вонзит клыки в глотку своего давнего недруга. Хозяин может и просто наложить на своего помощника покоряющее заклятие, заставит стоять покорно, а сам размозжит ему голову любым подходящим булыжником. Крэгу уже приходилось лицезреть хозяина в ярости - убивает он без тени смущения.
– Саб! Тащи топор!
– заревел Крэг.
– А ты, мохнатое рыло, оторви задницу от своего насеста.
Панхр склонился со скамьи и, продолжая ухмыляться Крэгу, легко спрыгнул на землю. Дэйк видел, что ярость Крэга совершенно бессмысленна, ибо человек-волк только получает величайшее удовольствие от этого с трудом сдерживаемого гнева. Очень жаль, но скоро Крэг будет вовсе непригоден. Если Панхр сдержится, возможно, Дэйк сам позволит ему отправить ненавистного мучителя в Сумрачные земли.
Троица отправилась на поиски дерева, достаточно сухого и крепкого, чтобы изготовить спицы и часть колеса. А Дэйк принялся выбирать себе тенистое место, дабы продолжить нарушенный сон. Возможно, его вновь посетят сладостные грезы. Вот было бы удовольствие!
Глава одиннадцатая
Разыскав наконец торную дорогу, Конан с наслаждением ощутил твердую землю под сандалиями и ускорил шаг. Могучие ноги варвара обрели силу и крепость, когда он мальчишкой в Киммерии поднимал тяжелые камни и бревна, да и в последующие годы странствий, во время долгих походов и стремительных бросков. Сейчас они несли его без особых усилий.
Киммериец решил, что не особенно пострадал в результате последних злоключений. Меч остался при нем, а знакомство с великанами обошлось некоторыми неудобствами и потерей времени, но не многим более того. Шадизар с его роскошью и богатством лежит перед ним, и он больше не свернет с намеченного пути.
Когда день начал клониться к закату, Конан нашел себе подходящее место для ночлега. Он поставил силки и быстро поймал кролика, а когда на землю опустилась тьма, зажег костер и приготовил себе ужин. Оторвав своими крепкими, белыми зубами кусок жареного мяса, Конан блаженно улыбнулся. В один прекрасный день, когда уже состарится и поседеет, он будет рассказывать своим внукам о великанах и зеленых карликах. А до тех пор он не собирается тратить время, беспокоясь об этом, ибо все уже минуло, все позади, в прошлом.