Поэтому тактика была выбрана единственно верная на тот момент. Мы просто прочапали пешком туда и обратно весь проспект (около трех км в одну сторону), по дороге приставая к каждому курившему взрослому.

Делая гордое, независимое, граничащее с надменностью выражение лица, мы подваливали к потенциальной жертве, и дарили ей уникальный шанс угостить нас сигаретой. Главное здесь – не попрошайничать! Разговаривать с дядькой надо на равных. Типа «сегодня ты нам, завтра – мы тебе». Даже бритому ежику было бы понятно, что завтра будет то же, что и сегодня, но…! Тактика возымела действие, и семь «патронов» были тому неопровержимым доказательством. Сигареты без фильтра бережно складывались в пустую пачку от L amp;Mа «на черный день», хотя все прекрасно понимали, что даже до сегодняшнего вечера они вряд ли доживут. Сигареты с фильтром грустно ожидали своей скорой кончины в нагрудном кармане моей рубашки.

Курить уселись на веранде временно бездействовавшего детского сада, вальяжно растянувшись и вытянув уставшие ноги. Молчали, отдавая должное святому ритуалу выкуривания первой за день сигареты.

Говорить, собственно, мы начали, еще только встав на сигаретно-охотничью тропу. Началось все с моих ворчливых занудностей на тему «как плохо быть нищим». Затем, конечно же, следовало что-то вроде «родители достали», «жизнь – и так дерьмо, а они еще чего-то хотят». Впрочем, пора родительского нытья по поводу и без на некоторое время скатилась на «нет». Как-никак мы с разной степенью успешности окончили школу и без особых проблем поступили в университет. Жизненная программа-минимум была успешно выполнена. А буквально месяца через полтора маячила перспектива ежемесячного пополнения собственного бюджета за счет бюджета государственного. Типа нам полагалась стипендия. Все дела!

В нетерпеливом ожидании валящегося буквально из ниоткуда богатства (гы-гы!), разговоры постепенно сворачивали на обустройство независимого от предков образа жизни. Мы уже принципиально договорились о том, что будем снимать отдельное жилье. Правда, наши расчеты неутешительно наталкивались на безрадостные выводы о том, что жить придется втроем или даже вчетвером в двух комнатах, одна из которых – кухня. Но разве могло это остановить двух 16-летних мечтателей? Особенно когда мы – ради собственной независимости – уже согласились с перспективой питаться исключительно вьетнамскими растворимыми супами, а по ночам работать сторожами в торговых палатках.

В качестве еще одного сожителя безоговорочно принимался Торин, который…

…Который в эту самую минуту с испуганным лицом пробегал мимо веранды, где мы расположились. Женька был бледным, шнурки на ботинках не завязаны, толстовка натянута задом наперед, а на весь двор разносилось побрякивание незастегнутого ремня на джинсах. Болидам «Формулы-1» в скорости он, конечно, уступал, но новенькую Ауди на светофоре обошел бы.

– Женька! Ты чего? – разом вскочили мы. Картина, согласитесь, такая, что не каждый день увидишь.

– Это… вы… это… не видели меня… короче, – только и проорал Торин, лихо перелетая через забор, и уносясь в арку дома.

Мы с Диманом только и успели, что переглянуться, в недоумении даже забыв, что в руках бесполезно тлеют с таким трудом добытые сигареты. Вообще, тугодумием ни я, ни Диман никогда не страдали, но сейчас…

…Но сейчас думать было просто некогда: к месту нашей дислокации на бешеной скорости приближалось невообразимого вида дикое существо, как будто только что сбежавшее из русской народной страшилки. Всклокоченные волосы, небритое и еще не умытое лицо, наспех одетая теплая рубашка с оторванным карманом (вы надеетесь, что она была застегнута?), спортивные трико с пузырями на коленях, и в довершение всего – сандалии на босую ногу, заляпанные засохшими комьями грязи. Это существо при ближайшем рассмотрении оказалось Женькиным отцом, который пребывал, мягко сказать, в несколько растрепанных чувствах. Попросту говоря, он был в бешенстве. Его здоровенные лапищи схватили нас за шкирки, а красное перекошенное лицо проорало:

– Кууудааа оооон пааабежааааал!!!!

– Туда, – пролепетали мы, руками указывая в разные стороны.

– Нууу, суууукии, я еще вернусь, – проорало чудище, швыряя нас обратно на землю, и уносясь в ту же арку, что и Женька минутой назад.

Пусть Торин-мл. благодарит «Первый канал» за то, что тот все детство пичкал нас разнообразными диснеевскими историями. В частности, сейчас бурундучата Чип и Дейл нам очень помогли. План спасения Женьки (ведь что бы он не натворил, он в первую очередь наш друг, а уже потом – преступник) появился буквально за три секунды. Мы с Диманом бросились в разные стороны, обегая дом, чтобы поймать Женьку, в какую бы сторону он не побежал.

Когда мне было 16 лет, я не мог спокойно воспринимать тот факт, что я абсолютно нормален. Что я, как и десятки миллионов моих сограждан, физически здоров. Что в моей психике не наблюдается никаких патологических нарушений. Что я не живу под мостом, и прилично одет. На самом деле меня просто бесила мысль о том, что я нормален. Что я – обычный, стандартный подросток, проживающий нормальную, спокойную, довольно сытую жизнь. Более того, меня раздражало и то, что я живу в благополучной семье, что я ем столько раз в день, сколько мне этого захочется. Что мои родители могут позволить оплатить услуги репетиторов, чтобы я нормально подготовился к вступительным экзаменам. Меня бесил и сам факт поступления в университет.

Вообще, я был довольно раздражительным, замкнутым и конфликтным. Таким, впрочем, и остался до сих пор. Несмотря на то, что очень многие знакомые мне люди считают меня гиперобщительным. Имеющим сотни друзей по всему миру. Ну и все такое.

Какой я на самом деле – неизвестно до сих пор. Единственное, в чем я абсолютно уверен, так это в факте своего инопланетного происхождения.

Одна знакомая девушка как-то сказала, что не может представить меня взрослым. А уж тем более – старым.

Если честно, то я и сам не могу себе этого вообразить. А когда мне было 16, – я даже не хотел, просто физически не мог об этом думать. Стандартная схема успешной жизненной программы-минимум («детсад – школа – университет – хорошая работа – семья – карьера – дети – пенсия – внуки») до сих пор вызывает у меня приступы зубной боли и немотивированной агрессии.