Александр Иванович Полежаев
– Ай, ахти! ох, ура...
– Ахалук - К своему портрету - Осужденный - Песнь пленного ирокезца - Песнь погибающего пловца - Песня (У меня ль, молодца...) - Притеснил мою свободу...
– Провидение - Цыганка
ЦЫГАНКА Кто идет перед толпою По широкой площади С загорелой красотою На щеках и на груди? Под разодранным покровом, Проницательна, черна, Кто в величии суровом Эта дивная жена?.. Вьются локоны небрежно По нагим ее плечам, Искры наглости мятежно Разбежались по очам,И, страшней ударов сечи, Как гремучая река, Льются сладостные речи У бесстыдной с языка. Узнаю тебя, вакханка Незабвенной старины: Ты коварная цыганка, Дочь свободы и весны! Под узлами бедной шали Ты не скроешь от меня Ненавистницу печали, Друга радостного дня! Ты знакома вдохновенью Поэтической мечты, Ты дарила наслажденью Африканские цветы! Ах, я помню... Но ужасно Вспоминать лукавый сон; Фараонка, не напрасно Тяготит мне душу он! Пронеслась с годами сила, Я увял,- и наяву Мне рука твоя вручила Приворотную траву... Чудное Мгновенье. Любовная лирика русских поэтов. Москва, "Художественная литература", 1988.
ОСУЖДЕННЫЙ
Нас было двое - брат и я...
А. П у ш к и н
Я осужден! К позорной казни Меня закон приговорил! Но я печальный мрак могил На плахе встречу без боязни,Окончу дни мои, как жил.
К чему раскаянье и слезы Перед бесчувственной толпой, Когда назначено судьбой Мне слышать вопли, и угрозы, И гул проклятий за собой?
Давно душой моей мятежной Какой-то демон овладел, И я зловещий мой удел, Неотразимый, неизбежный, В дали туманной усмотрел...
Не розы светлого Пафоса, Не ласки гурий в тишине, Не искры яхонта в вине,Но смерть, секира и колеса Всегда мне грезилис
ь во сне!
Меня постигла дума эта И ознакомилась со мной,Как холод с южною весной Или фантазия поэта С унылой северной луной.
Мои утраченные годы Текли, как бурные ручьи, Которых мутные струи Не серебрят, а пенят воды На лоне илистой земли.
Они рвались, они бежали К неверной цели без препон; Но быстрый бег остановлён, И мне размах холодной стали Готовит праведный закон.
Взойдет она, взойдет, как прежде, Заутра ранняя звезда, Проснется неба красота,Но я... я небу и надежде Скажу: "Простите навсегда!"
Взгляну с улыбкою печальной На этот мир, на этот дом, Где я был с счастьем незнаком, Где я, как факел погребальный, Горел в безмолвии ночном;
Где, может быть, суровой доле Я чем-то свыше обречен, Где я страстями заклеймен, Где чем-то свыше, поневоле, Я был на время заключен;
Где я... Но что?.. Толпа народа Уже кипит на площади... Я слышу: "Узник, выходи!" Готов - иду!.. Прости, природа, Палач, на казнь меня веди!.. Конец 1820-х годов (?) Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
ПЕСНЬ ПЛЕННОГО ИРОКЕЗЦА Я умру! на позор палачам
Беззащитное тело отдам!
Равнодушно они
Для забавы детей
Отдирать от костей
Станут жилы мои!
Обругают, убьют
И мой труп разорвут!
Но стерплю! Не скажу ничего, Не наморщу чела моего!
И, как дуб вековой,
Неподвижный от стрел,
Неподвижен и смел,
Встречу миг роковой
И, как воин и муж,
Перейду в страну душ.
Перед сонмом теней воспою Я бесстрашную гибель мою.
И рассказ мой пленит
Их внимательный слух,
И воинственный дух
Стариков оживит;
И пройдет по устам
Слава громким долам.
И рекут они в голос один: "Ты достойный прапрадедов сын!"
Совокупной толпой
Мы на землю сойдем
И в родных разольем
Пыл вражды боевой;
Победим, поразим
И врагам отомстим!
Я умру! на позор палачам Беззащитное тело отдам!
Но, как дуб вековой,
Неподвижный от стрел,
Я недвижим и смел
Встречу миг роковой! Между 1826 и 1828 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
ПРОВИДЕНИЕ Я погибал... Мой злобный гений Торжествовал!.. Отступник мнений Своих отцов, Враг угнетений, Как царь духов, В душе безбожной Надежды ложной Я не питал И из Эреба Мольбы на небо Не воссылал. Мольба и вера Для Люцифера Не созданы,Гордыне смелой Они смешны. Злодей созрелый, В виду смертей В когтях чертей Всегда злодей. Порабощенье, Как зло за зло, Всегда влекло Ожесточенье. Окаменен, Как хладный камень, Ожесточен, Как серный пламень, Я погибал Без сожалений, Без утешений... Мой злобный гений Торжествовал! Печать проклятий Удел моих Подземных братий, Тиранов злых Себя самих,Уже клеймилась В моем челе; Душа ко мгле Уже стремилась... Я был готов Без тайной власти Сорвать покров С моих несчастий. Последний день Сверкал мне в очи; Последней ночи Встречал я тень,И в думе лютой Все решено; Еще минута И... свершено!.. Но вдруг нежданный Надежды луч, Как свет багряный, Блеснул из туч: Какой-то скрытый, Но мной забытый Издавна бог Из тьмы открытой Меня извлек! Рукою сильной Остов могильный Вдруг оживил,И Каин новый В душе суровой Творца почтил. Непостижимый, Неотразимый, Он снова влил В грудь атеиста И лжесофиста Огонь любви! Он снова дни Тоски печальной Озолотил И озарил Зарей прощальной! Гори ж, сияй, Заря святая! И догорай, Не померкая! Между 1828 и 1828 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
* * * Притеснил мою свободу Кривоногий штабс-солдат: В угождение уроду Я отправлен в каземат.
И мечтает блинник сальный В черном сердце подлеца Скрыть под лапою нахальной Имя вольного певца.
Но едва ль придется шуту Отыграться без стыда: Я - под с
пудом на минуту, Он - в болоте навсегда. 1828 Русские поэты. Антология в четырех томах. Москва, "Детская Литература", 1968.
ПЕСНЬ ПОГИБАЮЩЕГО ПЛОВЦА Вот мрачится Свод лазурный! Вот крутится Вихорь бурный! Ветр свистит, Гром гремит, Море стонет Путь далек... Тонет, тонет Мой челнок!..