— Ты говоришь это так, будто тебе очень нравится быть подозреваемым.

— Нет. — Он провел пальцем по ее щеке, где еще совсем недавно был кровоподтек. Теперь он прошел, но Рорк все отлично помнил. — Просто я немного за тебя волнуюсь.

«Очень волнуюсь», — признался он себе.

— Я хороший полицейский.

— Знаю. Единственный, которым я восхищаюсь искренне и неподдельно. Какой странный поворот судьбы — я полюбил женщину, стоящую на страже закона!

— Мне кажется еще более странным то, что я связалась с человеком, который может торговать островами.

— Вышла замуж, — поправил он, засмеялся и притянул ее к себе. — Ну же, скажи это: «Вышла замуж». У тебя что, язык не поворачивается?

Ева приказала себе расслабиться и прислонилась к нему.

— Дай мне к этому привыкнуть. Во всяком случае, мне нравится быть здесь, с тобой.

— Значит, ты рада тому, что я заставил тебя взять отпуск на три недели?

— Ты меня не заставлял.

— Но мне пришлось хитрить. — Он куснул ее за ухо. — Уговаривать. — Его рука скользнула по Евиной груди. — Умолять.

— Никогда ты ни о чем не умолял, — фыркнула она. — Хитрил, пожалуй. Знаешь, я не отлучалась с работы на три недели с… Пожалуй, никогда.

Он решил не напоминать ей, что и сейчас она не забыла про работу. И суток не проходило, чтобы Ева не играла в какую-нибудь виртуальную игру, задачей которой было поймать преступника.

— Так, может, останемся здесь еще на недельку?

— Рорк…

— Это была шутка, — хмыкнул он. — Пей шампанское. Ты напилась недостаточно для того, что я задумал.

— О? — У нее подпрыгнуло сердце, и она на мгновение почувствовала себя удивительно глупо. — И что же ты задумал?

— Лучше не буду рассказывать, — решил он. — Скажу только, что это займет все оставшиеся нам сорок восемь часов.

— Сорок восемь часов? — Она осушила свой бокал. — Когда приступаем?

— Лучше времени не терять… — начал он и замолк, услышав звонок. — Черт возьми! Я же велел всем освободить это помещение и не беспокоить нас. Оставайся здесь. — Он запахнул на ней халат, который как раз собирался с нее снять. — Пойду пошлю их куда подальше.

— На обратном пути прихвати вторую бутылку, — велела она, допивая свое шампанское. — Эту кто-то выпил.

Рорк, улыбаясь, прошел через устланную пушистым ковром гостиную со стеклянным потолком. «Вот здесь мы и начнем — на ковре, со звездным небом над нами», — подумал он, на ходу вытаскивая из вазы белоснежную лилию. Надо будет показать Еве, что сообразительный мужчина может сделать с женщиной при помощи обыкновенного цветка.

Все еще улыбаясь, он вышел в холл, посмотрел в дверной «глазок» и увидел встревоженное лицо одного из инженеров.

— Картер? У вас неприятности? Картер дрожащей рукой утер пот со лба.

— Сэр, прошу прощения… Боюсь, что да. Мне надо переговорить с вами.

— Хорошо. Одну минуту.

Рорк вздохнул и открыл дверь: если на стройке возникли какие-то проблемы, лучше уж разобраться с ними сразу же. Картер был одним из инженеров, лет двадцати пяти. Молодой, но удивительно способный и трудолюбивый.

— Вы по поводу купола в большом зале? — спросил Рорк, распахнув дверь. — Я думал, вы со всем разобрались.

— Нет… То есть, да, сэр, разобрался. Все работает. Тут Рорк увидел, что Картера в буквальном смысле трясет, и забыл о своем раздражении.

— Что, авария? — Он взял Картера за руку, провел в гостиную, усадил в кресло. — Кто-нибудь пострадал?

— Не знаю… Какая авария? — Картер смотрел куда-то в пустоту и, казалось, не понимал, что говорит Рорк. — Мисс.., мадам.., лейтенант! — обратился он к вошедшей в гостиную Еве и начал вставать, но снова рухнул в кресло как подкошенный.

— Он в шоке, — нахмурившись, объяснила Ева Рорку. — Принеси-ка немного своего изумительного бренди. — Она наклонилась над молодым человеком, заглянула ему в глаза. Зрачки у него были размером с булавочные головки. — Вас зовут Картер, да? Ну-ну, не волнуйтесь.

— Я… — сказал он едва слышно. — Я, кажется, сейчас…

Не дав ему договорить, Ева пригнула его голову к коленям.

— Дышите. Дышите как можно глубже. Глотните-ка бренди. Рорк! — Она, не оборачиваясь, протянула руку и взяла рюмку.

— Ради бога, Картер, не пугайте меня. Выпейте и соберитесь.

— Да, сэр.

Картер сделал глоток, и лицо его стало понемногу розоветь — то ли от бренди, то ли от смущения. Он кивнул, выпил еще и глубоко вздохнул.

— Простите. Я думал, что выдержу. Пошел сразу к вам. Я не знал, что делать, и решил, что так будет правильнее. — Он вдруг закрыл лицо руками, словно мальчишка, смотрящий ужастик по видео, и сказал быстро: