Шрифт:
Они тоже могут быть лишь маскировкой.
Чтобы обезвредить мину, надо провести исследовательскую работу. Но это работа не в тиши научного кабинета или лаборатории, где главное достигается экспериментом. Попробовал один способ - не получилось, можно делать другой эксперимент, третий, десятый. Здесь эксперименты недопустимы, они смертельны.
...После того как определили границы опасной зоны, было принято решение вскрывать грунт. Три группы, руководимые капитаном Горелихом и командира14 .и взводов Поротиковыи и Ивашенко, приступили к делу.
Счистив лопатками только самый верхний слой земли, взялись за сагерные ножи. Миллиметр за миниметром офицеры и солдаты лежа на земле, срезали грунт с эллипса, пока не обнажили содержимое склада.
Пересыпанные землей, точно тюленьи спины из воды, торчали десятки снарядов с ввернутыми взрывателями, готовые к действию.
Офицеры молча смотрели на открывшуюся картину.
– Ясно, - нарушил кто-то молчание.
– Ничего не ясно, - как бы самому себе сказал полковник Диасамидзе и, обращаясь к Горелику, добавил: - Надо определить глубину склада. Пока не узнаем точно, что он собой представляет, ни к одному снаряду не прикасаться.
Возле склада остались только командир роты и его подчиненные. Отступив на метр от эллипса, прорыли вокруг него траншею, а оттуда в четырех местах сделали ходы к складу. На глубине двух метров так же, как и сверху, лежали снаряды. Еще на метр углубили траншею, снова с боков подобрались к колодцу и обнаружили наконец его дно.
К месту работ пригласили Диасамидзе.
– Как вы оцениваете положение?
– спросил он Горелика.
– "Высота три метра, площадь основания - шестьдесят. Расчет на гигантский взрыв.
– А что внутри между снарядами? Сколько их?
Как они сюда попали, для чего заложены?
Капитан молчал.
– Как попали, положим ясно, - заметил подполковник Бугаев, - немцы заложили. А почему вся эта махина не сработала, вот вопрос.
Прежде чем продолжать разведку, предстояло ответить на многие вопросы Минер не имеет права действовать, пока точно не будет знать, с чем имеет дело.
Надо было раскрыть тайну ямы.
В данном случае оказалось недостаточным изучать только ее содержимое Многое могла подсказать обстановка, при которой действовали немецкие минеры.
А было это пятнадцать лет назад.
Годы работали в пользу врага. Если мина - всегда тайна, то сотни их, пролежавшие столько лет под землей, это клубок тайн.
Начинать приходилось издалека. Полковникам Диасамидзе, Кирьянову, подполковнику Бугаеву хотелось узнать обстановку тысяча девятьсот сорок третьего года, когда немцы были изгнаны из Курска.
Поединск начался.
Пока старшие командиры решали, как быть дальше, солдатам предоставили отдых. По дороге в казарму они встретили Валю, шедшую на работу.
Встреча с Валей всегда была приятна им. А сейчас вдруг стало неловко, будто провинились в чем-то. Да и сама она смутилась. Поздоровавшись, Махалов отвел ее в сторону:
– Что у вас случилось, Валя? Поссорились?
– А Гурам что говорит?
– спросила она вместо ответа.
– Ничего не говорит, рычит на всех как сумасшедший, вот и все.
– Он здесь?
– Нет, ему завтра ехать, капитан велел от всех работ освободить.
Иван увидел, как при этих словах изменилось лицо Вали, но он был совсем не приспособлен успокаивать девушку. Ему стало очень жаль ее, а что сказать он не знал.
– Ты не стесняйся, - наконец нашелся он, - если обидел, скажи, мы ему...
– Нет, нет, - испугалась Валя.
– Ничего не надо говорить Гураму, пусть сам... И то, что меня встретили, не говорите... До свидания, Ваня.
– И она вдруг быстро пошла.
– Ну что?
– спросили Ивана товарищи, дожидавшиеся в сторонке.
– Видно, обидел ее Гурам... Да разве она скажет!
Все снесет, а не пожалуется.
– И что могло случиться?
– пожал плечами Мзргишвили.
– Такая дружба народов была, а теперь - скандал.
Шутке Дмитрия никто не улыбнулся.
– В другое время - не страшно, через недельку помирились бы, - заметил Голубенко, - но сегодня же последний день...
Прошли немного молча.
– А что с ямой делать будем?
– опять заговорил Голубенко.
– А что с ней сделаешь, к ней не подступишься, - сказал Махалов.
– Так оставим, - насмешливо констатировал Дмитрий.
– Зачем так, - ответил Иван, - взорвэм.
– И фашист хотел взорвать, значит, поможем ему.
– А черт его знает, чего он хотел, - выругался Иван.