Турецкие коммуникации по долине Евфрата были перерезаны, прорыв был таким неожиданным, что в Дутахе захватили турецкие тыловые обозы, часть отставшей артиллерии, отбили все обозы, потерянные 4-м корпусом. Даже взяли 300 лейтенантов, только что выпушенных из Стамбульского училища и направлявшихся в действующую армию. Перед турками вместо победы замаячила реальная перспектива окружения и полного разгрома. К 8.8 они откатились назад на 30 - 35 км, к Палантекену, пытаясь закрепиться и организовать оборону. Но были уже отрезаны от своих тылов и заметались, поспешно выбираясь из Алашкертской долины окольными путями и горными тропами. Керим-паше все же удалось избежать окружения - но только ценой быстрого отступления. К тому же, как уже отмечалось, у Огановского не было связи с дивизиями Шарпантье и Назарбекова, и они получили приказ о контрударе с запоздением. Но все равно разгром был впечатляющий. Турки бросали повозки, имущество, потеряли несколько тысяч убитых и раненых, 10 тыс. попало в плен. Широкомасштабное летнее наступление противника было сорвано.

Развивать дальнейшее преследование Юденич не стал. Ведь выделение сил Баратову произошло за счет ослабления центральной группировки, удаляться им было рискованно, а снабжать войска в разоренном краю затруднительно. А части 4-го корпуса были крайне утомлены непрерывными боями, стокилометровыми маршами, недоеданием, тыловое хозяйство находилось в полном расстройстве, боеприпасы израсходовали. И на рубеже Дутаха операция была прекращена. За эту победу - единственную в трагическое лето 15-го главнокомандующий Кавказской армией Воронцов-Дашков и ее командующий Юденич были удостоены ордена Св. Георгия III степени. Впрочем, некоторых результатов турецкие стратеги все же достигли. Армия Юденича израсходовала драгоценные накопленные боеприпасы, использовала подготовленные резервы - и удар на Эрзерум снова приходилось откладывать.

41. "ВЕЛИКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ"

Данные о потерях русских войск в разных источниках приводятся различные, и чаще всего - огромные. Столько-то миллионов убитых, раненых, пленных. Иногда цифры берутся из высказываний тех или иных общественных деятелей, строивших какие-то собственные предположительные оценки, а западная литература пользуется германскими данными, согласно которым все русские вооруженные силы были уничтожены даже не один, а несколько раз. Но вот только почему-то очень редко можно встретить настоящие данные учета потерь, который велся в российской армии. Хотя время-то было еще не советское, и учет этот был весьма скрупулезным. Погибших и выбывших из строя по другим причинам считали поименно, с точностью до каждого человека. Конечно, в войну эти цифры были строжайше засекречены. Но потом-то открылись. И тем не менее пользуются ими единицы, а большинство авторов продолжает по инерции переписывать сомнительные данные из вековых наслоений всевозможных частных мнений и прочих "общепризнанных" источников.

Но мы подобным методикам следовать не будем и приведем реальные цифры. Так вот, на 1.7.1915 г. русские армии на всех фронтах потеряли 1 650 942 человека. Из них убитыми - 192 763. Ранеными и больными - 894 653. И пропавшими без вести (по большей части - очутившимися в плену) - 563 526 чел. Да, цифры огромные. Но все же куда скромнее "общепринятых". И учтем, что это - все вместе, и Восточная Пруссия, и Галиция, и сражения в Польше, и Сарыкамыш, и Августовские леса, и Карпаты, и Горлицкий прорыв. Приведем и сравнение - Германия за тот же срок потеряла около 500 тыс. убитыми и свыше 1 млн. ранеными. Причем цифры тоже не пропагандистские - их привел в своих дневниках гросс-адмирал Тирпиц, работавший в Ставке кайзера, и надо думать, вряд ли он стал бы завышать собственные потери. Хотя в принципе, все логично - немцы чаще наступали, а значит и урон несли более значительный. Правда, данные Тирпица включают и Западный фронт, но на русском следует добавить и австрийцев, и турок. Сводных данных по их армиям на этот момент времени автору найти не удалось, однако очевидно, что и у них потери были очень весомыми.

Как видим, несмотря на тяжелые утраты, ни о каком одностороннем избиении, как это порой представляет псевдоисторическая литература, речи не было. Наоборот, противнику на Востоке доставалось куда больше, особенно в начальный период войны, когда не наложился кризис боеприпасов и вооружения. На всех театрах войны летом 1915 г. действовали 342 дивизии Антанты против 272 (по другим данным - 293) дивизий Центральных Держав. Правда, надо учесть, что 36 итальянских дивизий играли весьма незначительную роль, а из 78 британских некоторые еще формировались или были разбросаны по колониям. Что же касается главных фронтов, то на Западном против 150 дивизий французов, англичан и бельгийцев немцы оставили 90 пехотных и 1 кавалерийскую дивизии. А на Восточном против 112 русских было сосредоточено 107 пехотных (63 германских и 44 австрийских) и 24 кавалерийских дивизии.

С обеих сторон здесь действовали по две большие группировки. У русских - Северо-Западный и Юго-Западный фронты, у противника - Обер-Ост (Восточный фронт) под командованием Гинденбурга и Людендорфа, и германо-австрийский Галицийский фронт под командованием Конрада, но через Макензена управляемый и Фалькенгайном. Общая линия противоборства протянулась на 1400 км. 5-я русская армия, а против нее германская Неманская армия, занимали позиции в Прибалтике от устья р. Венты, и с севера на юг, до среднего течения Немана. Дальше, тоже примерно с севера на юг, от Немана до Вислы, шли участки 10-й, 12-й и 1-й русских армий. Которым противостояли, соответственно, германские 10-я, 8-я и 12-я. За Вислой, на левом ее берегу, фронт поворачивал на юго-восток. Тут стояли 2-я и 4-я русские, а против них - 9-я немецкая, 1-я австрийская и группа Войрша. От устья Сана до Днестра располагались 3-я русская армия и 8-я. Против них действовала группировка из 11-й германской, 4-й, 3-й и 2-й австрийских армий. А дальше, по Днестру и Пруту, держались 11-я и 9-я русские, противостоявшие Южной германской и 7-й австрийской армиям.

В конце июня германское верховное командование решило прекратить атаки в Галиции и изменить план действий. Как писал Фалькенгайн, возникали опасения, что "операции против русских могли затянуться до бесконечности". А в это время стали поступать сообщения, что французы начинают готовить новое наступление. И срок его немцы угадали довольно точно - сентябрь. Значит, осенью могли потребоваться переброски войск обратно во Францию. И Фалькенгайн рассуждал: "До сих пор главный нажим направлялся с запада на восток. Оставаясь на этом направлении, вполне было возможно отобрать у противника дальнейшую территорию. Но нанести ему действительный вред на широких равнинах Волыни за время, имевшееся в нашем распоряжении, едва ли было достижимо". Зато успехи в Галиции сделали возможным другой вариант. После продвижения Макензена к Бугу линия фронта приобрела форму дуги, выгнутой на запад, и в основании достигавшей 300 км. Фалькенгайн предложил, чтобы Макензен теперь изменил направление - наступал не на запад, а на север, между Бугом и Вислой. А навстречу будет нанесен удар с Нарева силами группировки ген. Гальвица. Таким образом, армии русских в Польше попадут в "клещи" и будут уничтожены.

Гинденбург и Людендорф возражали. Предлагали главный удар наносить не на Нареве, а гораздо севернее, с плацдарма, который у них получился в Прибалтике. Совершить охват более глубокий, чтобы русским было труднее вырваться. Войсками Неманской армии наступать с запада на восток, обойти с севера крепость Ковно (Каунас), взять Вильно (Вильнюс), а затем развивать удар на Минск. Прижать русские армии к болотам Полесья и здесь разгромить. Фалькенгайн же считал такой грандиозный охват нереальным. Указывал, что удар левым крылом, как и прошлые подобные попытки, приведет лишь к местным тактическим успехам. А нужен был крупный стратегический выигрыш - такой, чтобы вывел Россию из войны. Что при окружении нескольких армий в Польше полагалось вполне достижимым. Предложение Гинденбурга было отклонено, ему предписывалось все резервы передать в 12-ю армию Гальвица, а другие операции приостановить. Командование Обер-Вест директиву выполнило наполовину. Начало готовить наступление Гальвица, но было убеждено, что оно сможет решить лишь второстепенные задачи, и стало одновременно подготовлять бросок Неманской армии - сил у нее хватало.