Шебалин Роман
Дар
(рождественская сказка)
– Ты чего орешь?
– Да вот тут Хозяин у меня... вот он...
– А-а-а... а че случилось-то?
– Ну, как... Он сидел и сидел в кресле, хорошее такое кресло, мягкое; сидел - вдруг опустел как-то... словно что-то исчезло, пропало... ушло. Так страшно. Я ему кричу, а он... А тут еще внучка его приехала, - заплакала, а я ее успокоить хотел, а меня она в ванной заперла, там еще трубы разные гудят так... А потом людей понаехало, взяли Хозяина и - увезли куда-то...
– Как ж ты его здеся нашел?
– Ну, его потом на машине повезли, я еще удивлялся: у нас ведь своя машина есть такая красивая, тепло, уютно там, на заднем сиденье я спал обычно, там апельсинами пахнет. Вот я и удивляюсь - его в какой-то вроде чемодана положили, без ручек только, весь в цветах, ёлках, я еще подумал: Новый год, что ли уже - всё в ёлках... и в такую большую машину его положили и повезли. Плохая машина эта новая, пахнет - бр-р-р!
– холодная она, непpавильная... А я бежал за ней. Ох, быстро... Потом его в чемодане этом длинном закопали здесь и ушли. А мне страшно... Хозяин-то еще говорил: Тэодор, глянь, зима нонча холодная - эвон как метет. Вот-то я и вою.
– Че ж ты, дурной, воешь?
– Как?! ведь холодно ему... и мне - холодно.
– Глупый ты - вот и воешь. Помер, стало быть, твой хозяин-то и вопить нечего. Вопила здеся одна такая же, пудял называется, вопила-вопила, да и с голоду сдохла.
– Как - сдохла?
– Как-как. Как с голоду дохнут - так и сдохла. Жрать не хотела вопила всё. И сдохла. У ей тоже хозяин здеся закопан.
– А... а зачем их здесь... здеся закапывают?
– Зачем-зачем, люди - вот и закапывают. Это всё кладбище называется. Так-то.
– А - зачем оно?
– Да я и сам не знаю. Глупость тоже какая-то. Тут вообще много таких хозяев закопано. Понимаешь, они помирают, а потом их закапывают. Я вот что полагаю: как их всех закопают, может и до нашего брата доберутся.
– Зачем?
– Ты, дурной, заладил: зачем да зачем. Так вот. Чтоб меньше вопили. Здеся вопить нельзя. Здеся даже люди ходят - шепотом разговаривают.
– Какие люди?
– Да всякие. Как закопают кого-нибудь, а потом сделают такую штуку каменную. И еду ему оставляют.
– Зачем?
– Слушай, а ты дурак совсем. Мы только этой едой и живем. И дед мой тоже. Ты понял? Я смотрю - ты дурной, с голоду помрешь.
– А голод это...
– Жрать это когда нечего. Понял?
– А... а что же тогда?
– Что-что, побегать тут надо - мож чё и отыщется.
– Да - как? нельзя мне... без Хозяина.
– Дак ведь помер он. Вот глупый. Ну и сиди тут, только не вопи громко - и так тоска одна.
– А...
– Отстань!
Вечерело. Редкие посетители, испуганно озираясь по сторонам, торопились уйти, - зачиналась пурга. Холодно, как холодно; - Тэодор поежился. Надо было бы перебраться вон под ту большую елку - может теплее там. Тэодор оглянулся, закрыл, открыл глаза - заснеженные могилы, ограды, деревья и - сама пурга вдруг качнулись и словно поплыли в разные стороны, увеличиваясь и грозя чем-то странным. Тэодор испугался.
"Надо бы под ёлку - там пока усну, а завтра... завтра, может, потеплеет..."
Но бежать не удалось - лапы, замерзшие и непослушные, тонули в глубоком, вязком снегу...
"Что там: люди?! Хозяин?"
Но нет, померещилось...
И лишь только звал в себя снег, кипя и - рассыпаясь; что же со снегом, что? не пушистый, не мягкий, как ране, а - колючий, холодный... Так не бывает.
Ёлка оказалась не так уж и близко: далеко, а теперь, в метели, и вообще непонятно где. Тэодор обернулся. Надо вернуться к Хозяину. "Но где, где же Хозяин?.."
Чья-то тяжелая тень мелькнула из-за сугроба. "Хозяин? нет... кто это?!"
И Тэодор закричал, - вдруг это темноё, вонючее ударило его, рассмеялось... Больно, и потом - взметнувшие невесть откуда елки осыпали снегом и упали вниз, во-внутрь...
– Э, кобель, разбрехался...
– Может и сука, тебе-то...
– Не-э, кобель точно. Хер с ним, тут где-то днем хоронили... Точно пузырь!
– Погодь, я возьму...
– Я сам.
– Эх, один раз живём, Егорыч, скоро-т все помрем.
– Заткнись.
– А что, с нашей-то могилки такой вот и пузырь не возьмут, с водярой... ну-ка, дай сюда...
– Уйди.
– Дай сюда, сука!
– ...
Звон стекла, тугой и противный, и крик - словно вернули Тэодору сознание. Открыв глаза, приподнял голову и увидел этих двух странных людей: один из них, бормоча что-то невнятное, уходит, пошатываясь, в метель, другой же остался лежать - его заносило снегом.
– Ну-ну, чего уставился?
– проворчал кто-то из темноты ёлки. Тэодор оглянулся. Это был его новый знакомый уже, видимо, поевший.