Относительное затишье на нашем участке фронта продолжалось примерно с марта по июль 1943 года. Эту паузу командиры и штабы старались как можно полнее использовать для обучения личного состава на земле и в воздухе, для всесторонней подготовки авиаторов к новым боям.

Курская битва

2 июля 1943 года Ставка Верховного Главнокомандования предупредила войска о том, что в районе Курского выступа в период с 3 по 6 июля немцы могут перейти в наступление. Войскам и авиации предписывалось быть готовыми к отражению возможных ударов противника.

Примерно такое же предупреждение Ставка делала еще в мае, но тогда на фронте, как говорится, существенных перемен не произошло. Теперь же, кажется, должно было случиться что-то значительное.

Перед началом Курской битвы советская авиация провела две операции. В них участвовало шесть воздушных армий, в том числе и наша 17-я. Действовали они на широком фронте и на большую глубину. Наши летчики внезапно нанесли массированный удар по аэродромам противника, расположенным в треугольнике Днепропетровск, Краматорская, Запорожье. Там скопилось большое количество вражеской авиации из состава 4-го воздушного флота Рихтгофена.

Подготовкой к Курской битве планомерно занимались командиры всех степеней, штабы, политорганы. В 17-й воздушной армии побывал представитель Ставки Верховного Главнокомандования генерал-полковник авиации Г. А. Ворожейкин, являвшийся заместителем командующего ВВС Красной Армии. Он поставил перед нами конкретную задачу - оказать войскам Воронежского фронта поддержку при отражении ими возможного наступления противника и мощными ударами с воздуха обескровить его.

Маршал авиации С. А. Красовский, командовавший в то время 2-й воздушной армией, входившей в состав Воронежского фронта, впоследствии вспоминал: "Подготовка к операции шла полным ходом. К нам прилетел представитель Ставки по авиации генерал-полковник Г. А. Ворожейкин. Он только что побывал в штабе 17-й воздушной армии у генерала В. А. Судец.

– Будем бить противника объединенными усилиями двух воздушных армий. У вас, Степан Акимович, сил больше, а значит, и основную задачу придется решать вам. Но без помощи соседей, конечно, не обойтись.

Ворожейкин подошел к оперативной карте и продолжал:

– Меня интересует, какие варианты действий противника предлагает Ватутин.

– У Ватутина три варианта, - начал я.
– Противник может наступать на Обоянь, Корочу и Прохоровку. При действиях по первому варианту Судец вряд ли сможет помочь: аэродромы далеко.

– Зато по второму и третьему вариантам, - заметил Ворожейкин, - вы вполне можете действовать совместно. Что для этого требуется? Прежде всего, Степан Акимович, надо поручить вашим операторам тщательно разработать варианты использования сил семнадцатой армии в полосе гвардейской армии М. С. Шумилова, на левом крыле фронта.

– Для уточнения деталей не мешало бы пригласить операторов из семнадцатой.

– Я предусмотрел это, - ответил Ворожейкин.
– Владимир Александрович Судец пришлет офицера из своего оперативного отдела"{15}.

Добавлю лишь, что представитель штаба 17-й воздушной армии постоянно находился при штабе Воронежского фронта, обеспечивая четкое взаимодействие авиации с наземными войсками и 2-й воздушной армией.

В канун Курской битвы у нас побывал и заместитель командующего ВВС Красной Армии генерал-полковник авиации С. А. Худяков, который в скором времени стал маршалом авиации. Внимательно выслушав мой доклад, он начал задавать вопросы. Поинтересовался, как подготовлена материальная часть к полетам на полный радиус, как мы намерены эвакуировать свои подбитые самолеты в полосе Воронежского фронта и организовать их ремонт в полевых условиях. Он глубоко вникал во все стороны инженерно-технического обеспечения операции, сразу же вносил коррективы в планы нашей работы.

Но вот служебные вопросы выяснены, и генерал С. А. Худяков продолжил разговор не как начальник, а как старший и опытный товарищ. Вспомнили общих знакомых, поговорили о жизни, обменялись новостями. Я ушел от него с хорошим, бодрым настроением.

Позже мне не доводилось встречаться с С. А. Худяковым. Но в разгар сражения на Курской дуге до нас долетела печальная весть о гибели его сына. Мы искренне разделяли большое горе генерала, хотя понимали, что идет жестокая, кровопролитная война.

К началу Курской битвы 17-я воздушная армия состояла из 1, 3 и 9-го смешанных авиакорпусов, 244-й бомбардировочной и 262-й ночной бомбардировочной авиационных дивизий. В общей сложности у нас насчитывалось 735 самолетов.

После нескольких месяцев относительного затишья все авиаторы рвались в бой. Подъему их духа, воспитанию у них стремления достойно выполнить свой долг перед Отчизной во многом способствовала партийно-политическая работа, проводимая в частях и соединениях.

Заместитель командующего по политической части генерал-майор авиации В. Н. Толмачев, начальник политотдела армии полковник В. Г. Точилов и другие руководители большую часть времени проводили в полках и дивизиях. Они непосредственно на местах оказывали конкретную помощь политработникам, особенно молодым.