– Не умничай.

Он расстегнул ее джинсы, его ловкие пальцы скользнули к ее животу, поглаживая, разминая, спускаясь все ниже и ниже. Келли затаила дыхание. Сейчас он почувствует, как она хочет его.

Его губы снова нашли ее рот. Поцелуй, такой свирепый несколько минут назад, теперь был неторопливым. Ее губы раскрылись, приглашая, соблазняя, и в следующую секунду она уже не могла сосредоточиться на поцелуе: его рука скользнула под резинку ее трусиков.

Боже, его прикосновения действовали на нее как наркотик, и ей все было мало. Она слегка приподняла бедра.

Он дерзко ласкал ее там, а его язык синхронно повторял движения его руки.

– Логан! – вскрикнула она, ошеломленная неконтролируемой реакцией своего тела. – Скорее, скорее.

– Детка, реши наконец, чего ты хочешь. Минуту назад ты жаловалась, что я слишком тороплюсь.

Логан убрал руку, и она еле сдержала разочарованный стон… только ей не хотелось, чтобы он знал, как легко довел ее до безумия.

Он дернул вниз ее джинсы, сорвал их вместе с трусиками. Пока он расстегивал бюстгальтер, она дернула ногой, откидывая джинсы прочь.

– Логан, это несправедливо. Ты все еще одет!

Он сел и медленно стянул через голову свитер с футболкой, затем расстегнул и стянул свои джинсы. Через мгновение он уже стоял перед ней, совершенно голый и готовый к бою. Келли приказала себе отвернуться… и не смогла.

Ни грамма жира. Одни мускулы. Мощная боевая машина.

Очень подходящая характеристика, но не полная. Логан – не просто великолепное тело, еще более соблазнительное в отблесках маленького костра.

О боже!

Мечта всех женщин и ее кошмар. Что с ней будет после сегодняшней ночи? Не потеряет ли она навсегда свое сердце?

Логан возвышался над нею, не стыдясь своей наготы. Улыбался. Серьезное испытание даже для монахини, давшей обет.

– Увидела что-то интересное, детка?

Келли осознала, что таращится на него, раскрыв рот.

– Просто проверяла. Никогда не занимаюсь сексом с необрезанными мужчинами.

– Мужчинами? – Его усмешка напомнила ей, что он прекрасно знает историю ее жизни. – Ну да, конечно.

– Ты только красуешься, и никакого дела.

Логан подмигнул ей.

– Малышка, ты сама напросилась. И ты это получишь.

Он сдернул с валуна один из спальных мешков и бросил на землю, растянулся на нем и притянул ее к себе.

– Я слишком долго ждал. Я хотел тебя с той первой ночи в хижине.

Келли удивилась, но не успела ответить. Он уже целовал ее с прежним неистовством.

Его горящая плоть терлась об ее тело, не оставляя сомнений: этот мужчина точно знает, как ублажить женщину в постели.

Келли с изумлением услышала собственный крик:

– Не останавливайся!

– Я просто хотел почувствовать тебя.

До Келли с трудом дошло, что он имеет в виду: несомненно, в его рюкзаке большой запас презервативов. Он не из тех мужчин, кого можно застать врасплох.

А как же его заявление о свинке и об осложнениях? Он же бесплоден! Если это правда… Скорее всего нет. Логан просто придумал благовидный предлог для немедленного усыновления.

Ее лихорадило от желания… но вдруг откуда-то выскочила мысль, показавшаяся не такой уж безумной. Она точно в середине своего менструального цикла.

– Не бойся, ничего не будет. И я проверялась, я здорова.

Логан явно колебался, но она перекатилась на спину, потянув его за собой, приподняла бедра. Логан застонал так мучительно, что можно было подумать, будто ему больно.

– Келли, ты принимаешь таб…

Она прервала его вопрос поцелуем, обхватила его за ягодицы, заставляя забыть обо всем.

– Ты такая напряженная, – пробормотал он.

Она хотела сказать, что это он слишком большой, но только застонала в ответ.

– Я боюсь причинить тебе боль.

– Нет, нет, мне не больно.

Логан медленно отстранился, чуть не выскользнув из нее, затем одним быстрым и уверенным движением вонзился снова… до конца. Мгновенная вспышка боли, и ее тело приспособилось к нему.

Он смотрел ей в глаза, и что-то шокирующе первобытное было в его взгляде. Келли знала, что Логан – прекрасный актер, но сейчас он не играл, она была в этом уверена. Она даже не подозревала, что на свете существует такое желание… что ее можно желать с такой силой.

Господи, если Логан таков в страсти, то каков же он в любви?