Кент, собиравшийся сказать ещё что-то, вдруг отказался от своего намерения. Он отступил в сторону, облизнул губы. Затем энергично кивнул:

– Вы правы, Бреддер. И что это я разболтался с ним? Подождите секундочку - я закрою на ключ дверь. А уж после мы...

– На вашем месте я бы не стал этого делать, - невозмутимо бросил Гросвенор, - ибо тотчас же повсюду завоют сирены тревоги.

Кент, уже державшийся за ручку двери, разом остановился и повернулся лицом к молодому ученому. На его губах играла дьявольская улыбка.

– Ну что же, а мы и не нуждаемся в том, чтобы запираться, - отдубасим и так. Приступай, друг мой.

Оба прихвостня живо приблизились к койке нексиалиста. Но Гросвенор отреагировал моментально:

– Бреддер, вам когда-либо приходилось слышать о периферийных электростатических разрядах?
– Видя, что оба пособника Кента заколебались, он, ни на мгновение не теряя хладнокровия, закончил свою мысль: - Только попробуйте дотронуться до меня - мигом обожжетесь. Руки покроются волдырями. А лицо...

Оба приспешника отшатнулись. Бреддер бросил нерешительный взгляд на Кента. Тот разъяренно взревел:

– Электрического заряда в теле человека не хватит даже на то, чтобы пришибить муху!

Гросвенор покачал головой:

– А вам не кажется, что это вопрос несколько выходит за рамки вашей компетенции, господин Кент? Электричество - не в моем теле: оно будет в вашем, стоит лишь коснуться меня.

Кент, вытащив свой вибратор, стал с решительным видом настраивать его.

– Назад!
– приказал он своим шестеркам.
– Я сейчас врежу ему на дозу в десятую долю секунды. Это не вышибет из него дух, но встряхнет, что надо, до последней молекулы.

– Ох, не стал бы я этого делать, будь я вами, - по-прежнему ледяным тоном пытался урезонить зарвавшегося руководителя нексиалист.
– Мое дело предупредить.

Но тот либо не расслышал, либо совсем остервенел от душившей его злобы и пренебрег его предостережением. Ослепительно сверкнул луч, и Гросвенор увидел, как Кент отчаянно пытается освободиться от прилипшего к его руке оружия. В конечном счете это ему удалось, и оно с лязгом упало на пол. Было ясно, что Кент испытывает нестерпимые муки: сжавшись в комок, он прижимал к груди поврежденную руку.

Гросвенор не без жалости заметил:

– И почему вы не вняли моему совету? Плитки экранированных стен обладают высоким электрическим потенциалом. А поскольку задействованный в помещении вибратор ионизирует воздух, то нейтрализуется вся высвобожденная энергия, кроме той, что у дула оружия. Надеюсь, вы не слишком обожглись?

Кент все же сумел взять себя в руки. Бледный до синевы, он, тем не менее, громадным напряжением воли обрел необходимое спокойствие.

– Это вам дорого обойдется, - прошипел он.
– Когда остальные узнают о приемчиках, с помощью которых вы пытаетесь навязать свою точку зрения...

Он запнулся и сделал знак своим головорезам.

– Уходим. Нам здесь нечего больше делать.

Спустя минут восемь появился Фэндер. Гросвенору пришлось терпеливо и несколько раз объяснить ассистенту, что ему гораздо лучше и что по существу он уже не болен. Еще дольше понадобилось убеждать доктора Эггерта, который тут же появился. Гросвенора мало заботило, как бы не разоблачили его симуляцию, поскольку для этого требовались более основательные подозрения, не говоря уже о тщательных исследованиях по обнаружению того медикамента, которым он воспользовался.

В итоге Эггерт и его ассистент оставили его в покое, посоветовав лишь день-другой не покидать помещение. Гросвенор заверил их, что непременно воспользуется их предписанием, ибо это вполне отвечало и его намерениям. Отныне кабинеты его отдела должны будут превратиться в неприступную крепость.

Он понятия не имел, каким образом будет организовано нападение на него, но стремился организовать все таким образом, чтобы быть готовым к любым вариантам.

Примерно через час после ухода медиков в приемнике почты раздался характерный щелчок. Это поступило извещение о созываемом Кентом совещании "по просьбе Эллиотта Гросвенора". В нем приводились выдержки из его первого письма, но ни словом не упоминалось о последовавших затем событиях. Уведомление заканчивалось следующими словами: "Учитывая предыдущие заслуги господина Гросвенора, руководитель экспедиции полагает, что тот имеет право быть выслушанным".

На приглашении присланном Гросвенору, исполняющий обязанности директора приписал своей рукой: "Уважаемый господин Гросвенор, в связи с вашей болезнью я попросил господина Гаурли организовать специальную линию связи между залом и вашей кроватью с тем, чтобы вы смогли принять участие в совещании. Оно, кстати, будет носить закрытый характер".

В назначенный час Гросвенор был подключен к аудитории контрольного поста. Когда появилось изображение, Гросвенор убедился, что его, должно быть, вывели на главный коммуникатор, расположенный над приборной панелью. Его многократно увеличенное лицо возвышалось над залом. Он не без иронии усмехнулся про себя - ему впервые пришлось участвовать в дискуссии, находясь в таком виде.